Лукас вошел как раз в тот момент, когда она зажигала свечу в центре стола. Он принял душ и переоделся, его волосы были по‑прежнему влажными и вились вокруг воротника светло‑голубой рубашки. На нем были темные брюки чинос и замшевые мокасины. Она услышала опьяняющий цитрусовый аромат его одеколона.

– Ужин будет недолгим, – сказала она. – Хочешь выпить?

Руби удалось вести себя хладнокровно, спокойно и собранно после их страстного поцелуя. Если Лукас и думал об их поцелуе, то это было невозможно понять по выражению его лица.

Лукас положил руку на спинку стула у обеденного стола.

– Я с удовольствием выпью. Что будешь ты? Шампанское?

– Было бы здорово.

Руби решила не помогать ему. На кухне было легко ориентироваться, а Лукасу надо почувствовать себя более независимым. Она хлопотала над ужином, остро ощущая каждое движение Лукаса, пока он брал шампанское из винного холодильника и откупоривал бутылку.

Вдруг он нахмурился и повернулся сначала в одну сторону, потом в другую, разочарованно морщась.

– Помоги мне найти очки. Я не знаю, куда их положил.

Руби подошла к шкафу, где раньше заметила очки.

– Вот они. – Она положила их перед ним, стоя достаточно близко, чтобы увидеть царапину на его худом подбородке. – Ты порезался во время бритья?

– Да. – Он плотно поджимал губы и задумчиво хмурился.

– Я могла бы помочь тебе с бритьем.

Он повернулся лицом к ней и взглянул на нее насмешливо:

– А еще ты могла бы потереть мне спинку в душе, но я сомневаюсь, что это хорошая идея.

Она густо покраснела, представив себе Лукаса голым в душе, но потом решила дать ему отпор:

– Из‑за нашего поцелуя? Поцелуй, который не повторится, хотя ты хочешь снова меня поцеловать?

Он с такой силой вцепился руками в край стола, что побелели костяшки его пальцев.

– Не связывайся со мной. Я не твой прекрасный принц.

– Может, и так, но это не значит, что мы не можем немного пофлиртовать.

Он скривил рот, и его зрачки стали темными и большими, как черные дыры в космосе.

– Пофлиртовать? – пробормотал он, и она вздрогнула. – Поверь мне, Руби, ты не знаешь, во что влезаешь. Тебе лучше всего отступить прямо сейчас.

– А если я не хочу отступать? – Руби провела пальцами по его мускулистой груди. – А если я хочу подойти поближе? Я могу хотеть того же, чего хочешь ты.

Он втянул носом воздух, но не попятился.

– Я не вступаю в серьезные отношения. Никогда.

Руби провела пальцами по напряженным мышцам его правой руки. Манжеты его рубашки были закатаны, обнажая покрытые волосками предплечья. Лукас задышал чаще и раздул ноздри, как дикий жеребец, почуявший кобылу.

– Мы могли бы закрутить роман, пока живем на острове. – Руби была слегка шокирована своей прямотой. Шокирована и рада. Почему бы ей честно и откровенно не заявить о своих желаниях? В душе она может быть старомодной девушкой, но это не означает, что ей нельзя немного повеселиться перед тем, как встретит своего прекрасного принца.

Она коснулась пальцами тыльной стороны его руки, которой он сжимал край стола, и произнесла хриплым шепотом:

– То, что произойдет на острове, не выйдет за его пределы.

Лукас долго молчал, потом схватил Руби за плечи:

– Когда неделя закончится, не говори, что я тебя не предупреждал.

Он припал к ее губам во взрывном, обжигающем поцелуе и скользнул языком ей в рот. У нее перехватило дыхание, и она уступила его страсти, которая превосходила ее собственную. Он коснулся рукой ее лица, и его губы смягчились. Руби казалось, что она погружается в транс, когда горячее наслаждение пронеслось по всему ее телу.

Лукас оторвался от ее рта, тяжело дыша:

– Ты в этом уверена? Как только мы сблизимся, уже ничего не удастся вернуть. – Его голос был грубым и хриплым от желания, и она захотела его еще сильнее. Руби обвила руками его шею, прижимаясь к его разгоряченному телу.

– Я уже не глупый подросток, Лукас. Я взрослая женщина, и я хочу заниматься с тобой любовью не потому, что влюблена в тебя, а потому, что нас тянет друг к другу. Мы должны воспользоваться шансом. Никто никогда не узнает.

Лукас провел руками по ее телу, и его руки легли ей на бедра.

– Надо соблюдать правила.

– Мне нужно что‑то подписать: контракт или договор о неразглашении? – слегка игриво спросила она. – Успокойся! Я не стану умолять тебя жениться на мне. Мы просто развлечемся, чтобы скоротать время.

Лукас собственнически притянул ее к себе:

– Ну, раз ты так говоришь…

Он снова поцеловал ее, и от его поцелуя по ее телу пронеслись фейерверки. Желание стало пульсирующим и лихорадочным, ее сердце бешено колотилось, пока Лукас губами и языком сводил ее с ума. Он что‑то прорычал у ее рта, и в ее жилах забурлила кровь.

Он припал губами к ее чувствительной шее. Руби повернула голову, наслаждаясь приятным касанием его рта к своей коже. Он поцеловал ее чуть ниже мочки уха, и все чувства Руби воспламенились, как сухая трава.

– Ты пахнешь божественно. – Его голос был низким, глубоким и полным желания. Его зубы мягко прикусили мочку ее уха, и по спине Руби пробежала дрожь. – Я так хочу тебя. – Его откровенное заявление напоминало стон отчаяния.

– Я тоже хочу тебя, если ты не понял.

Он медленно улыбнулся:

– Это не ускользнуло от моего внимания.

Лукас подарил ей очередной долгий, одурманивающий поцелуй, и ее желание стало невыносимым. Ни разу в жизни она не испытывала таких сильных ощущений. Рука Лукаса умело сдвинула ткань ее сарафана, обнажая грудь. Он провел губами по ее плечу, и она вздрогнула. Она не подозревала, что у нее такое чувствительное плечо. Большим пальцем он поглаживал ее напряженный сосок.

– Ты идеальная. Такая мягкая и естественная.

Руби никогда не считала себя идеальной. На самом деле она страдала от проблем с телом еще с подросткового возраста. У нее было немало шрамов от угревой сыпи и целлюлита, которые всегда мешали ей заниматься любовью. Она ни разу по‑настоящему не наслаждалась сексом, а всегда беспокоилась о том, что ее партнер сравнивает ее с красивыми женщинами и находит недостатки. Она часто прерывала случайные встречи, притворяясь, что испытывает оргазм, чтобы быстренько одеться.

Но с Лукасом ее неуверенность испарилась. Он не мог видеть крошечные шрамы на ее лбу и левой щеке и бедра с ямочками целлюлита. Он мог только ощупывать ее тело.

– Я хочу прикоснуться к тебе. – Руби принялась расстегивать его рубашку, отчаянно желая лизнуть его соленую кожу. Она обнажила его загорелую грудь