Маринка наградила его ледяным взглядом. Как насквозь голову прошила и посшибала птиц с веток у него за спиной. Но ничего не сказала.

– Мы вас вчера спасли, – напомнил Толик.

– Да не знаю я, что произошло, – закричала Маринка и стала рассказывать, передразнивая сестру и корча страшные рожи – с её лицом это было несложно. – Эта дура весь день хотела куда-то убежать. Кричала, что Великая Губа лучшее место на земле.

Кривлялась она знатно. Толик поджал губы. За Великую он ей позже ответит.

– Я следила, – выкрикивала Маринка. – А потом отвлеклась, раз, и её нет! Я – искать. Но в ваших чёртовых переулках только инопланетянин не запутается!

Толик обернулся. Игорёк выжимал рукава куртки, кивал чему-то своему. Иринка затихла. Толик потянул с себя сапоги, стал выливать воду.

– Это всё ваша кривая деревня, – с яростью говорила Маринка. – Дыра дырой. Глушь медвежья. Одни ненормальные здесь жить будут.

– Село, – тихо произнёс Толик.

– Что? – презрительно скривилась Маринка.

– Я говорю, у нас село. Церковь. Большая разница.

– Очень большая, – Маринка посмотрела на свою мокрую одежду. – Прям такая большая… – Она с отчаянием всплеснула руками. – Если сходят с ума, то в большом объёме и сразу.

– С ума – это вы привезли, – разозлился Толик. – До вас ничего такого не было. Гуляли, рыбу ловили, грибы вон собирали, – он кивнул на мешки с лисичками. – А с вами сплошной аквапарк!

– Это ваш аквапарк, местный!

– Не было у нас такого никогда!

– Ты слепой?

Вопрос озадачил, и Толик немного поморгал, чтобы правильно ответить. Всё нормально у него со зрением. Видит он.

Маринка повернулась к сестре, толкнула её в плечо.

– Вставай! Купание закончилось. – И в сторону прошептала: – Как мне здесь всё надоело!

Иринка не отреагировала.

– Мы на великах можем довезти, – вдруг предложил Игорёк.

Толик от удивления открыл рот. Если Григорьев-старший узнает, Игорька точно отправят в Медвежьегорск, и плакала тогда регата.

– А грибы?

Сейчас Толик был готов скорее утопить Иринку, чем куда-то везти.

Игорёк не ответил. Осмотрелся, потом присел около Иринки, подсунул руки под колени и голову, глянул на Толика.

– Сам говорил, не подходить к ним! – напомнил Толик.

– Так получилось, – мотнул головой Игорёк, – помогай.

Толик вздохнул, всадил ноги в сапоги, подошёл и склонился с другой стороны. Вдвоём они дотащили Иринку до дороги, потом долго усаживали на Толиков велосипед, у него была рама. Маринка устроилась к Игорьку на багажник. Грибы пришлось сгрузить под кусты.

Ближе к дому Иринка пришла в себя, села ровнее и стала сосредоточенно смотреть вперёд.

– Бабке не говорите, – прошептала она, когда показался их забор. – Фартук отберёт.

Толик дёрнул руль. Что отберёт? В этот момент ему страшно захотелось действительно оказаться отсюда подальше. В Медвежьегорске. Или даже в Петрозаводске. Или у отца в Архангельске.

Рассказывать ничего и не пришлось. Баба Света встречала их, стоя в калитке, скрестив руки на груди. Одарила каждого нехорошим взглядом. Мокрую одежду внучек заметила особо.

– Опять вы? – крикнул она, разворачиваясь к спасателям и потрясая сжатым кулаком.

– Давай быстрее, – остановил велосипед Игорёк.

Маринка спрыгнула с багажника, на мгновение припала к плечу Игорька, словно благодарила, и поскакала к сестре. Та сидела, вцепившись в руль, и на какой-то момент Толик подумал, что так и вернёт велик Коляну – вместе с новенькой. Прислонит его к стене, оставив посылку на раме. Вот Снегирёв удивится, когда придёт. И отец его удивится тоже. Обычно дядя Миша мало чему удивляется. Но здесь будет повод.

– Куда ж вы бегали, баламошные? – накинулась баба Света на внучек. – Говорила вам, дома сидите!

«И этих дома посадили», – мелькнула мысль у Толика.

Маринка топталась около сестры.

– Ну, что ты? – коснулась она её плеча. С этого плеча сползла Толикова куртка. Иринка вздрогнула, качнула головой и спустила ноги на землю.

– А мокрые-то, мокрые! – запричитала баба Света, когда внучки прошли мимо неё.

– Там дождь, – огрызнулась Маринка, не повернув головы. Вдвоём с сестрой они пересекли двор, поднялись на крыльцо. Толик внимательно следил за ними. Шли вроде нормально, не падали.

Сброшенная куртка валялась на земле. Толик её подобрал, чувствуя, что порядком продрог.

– Где они были? – строго спросила баба Света.

– На озере, – ответил Игорёк. – А чего с ними? Почему они такие странные?

– Заблудились в незнакомом месте, – сухо ответила баба Света. – Не привыкли ещё к сельской жизни. А мокрые они почему?

– Подрались, – коротко ответил Игорёк.

Баба Света резко подалась вперёд:

– С кем?

Толик, не ожидавший этого, отпрянул.

– Друг с другом. – Игорёк развернул велосипед, поставил ногу на педаль, посмотрел на приятеля.

Баба Света жгла Толика взглядом, словно это он лично подрался с каждой из сестёр.

– Вот, – показал Толик на свой лоб. Он не видел, но чувствовал, что там должна быть либо ссадина, либо шишак, Иринка приложила его от души.

– Хорошо, что всё время ты, – мрачно произнесла баба Света.

– Мы мимо… – опешил Толик. И заторопился. – Мы спасли. Она стала в воду кидаться и звать кого-то. Она вообще у вас припадочная.

Калитка грохнула. Вертушка повернулась. Баба Света быстро пошла к дому. Толик подумал, что на такой скорости она сейчас ворвётся в дом и начнёт внучек бить. Но старуха поднялась на крыльцо, открыла дверь и громко произнесла неожиданное:

– Это ничего. Будет что потом в городе рассказать.

Дверь закрылась. Толик заметил, что не моргает. Давно уже. Ему даже как будто стало жарко.

– Совсем ничего не понятно. – Толик кашлянул. Захотелось вернуть в мир нормальный звук вместо вот этого всего.

– Развлекаются они так, – Игорёк толкнул велосипед.

– А правда, почему всё время мы? – Толик тоже стал разворачиваться.

– Потому! – Игорёк покатил по дороге. Толик еле его слышал. – Мать мне рассказывала что-то, да я не слушал. Про утопленников.

– А что утопленники?

Игорёк через плечо посмотрел на Толика. Нехорошо так посмотрел. Словно спрашивал: «Спишь, что ли?»

Он не спал. Вроде бы. Посмотрел на ярко освещённый дом бабы Светы. Лампочки горели во всех комнатах, но окна были плотно зашторены. По ним скакали тени.