сражение, дает в "Войне и мире" страшный портрет артиллерийского заграждения в Бородинском сражении, которому подвергается русский пехотный полк, ожидающий приказа о движении, который так и не поступил. Солдаты стоят в поле, под огнем французских пушек, а смерть приходит с воздуха, прерывисто, беспорядочно и внезапно. Полк теряет более трети личного состава убитыми и ранеными, не имея возможности сделать ни одного ответного выстрела. Вынужденная пассивность под огнем вызывает не только ужас перед случайностью смерти, но и окаменелое чувство потери личного контроля. Командир полка, князь Андрей, с которым мы до сих пор идентифицировали себя по роману, подает пример, оставаясь на месте. Он видит, как в двух шагах от него с небольшим шумом падает снаряд. "Ложись!" - кричит его адъютант, бросаясь плашмя на землю. Андрей колеблется. "Неужели это смерть?" - думает он. "Я не могу, я не хочу умирать. Я люблю жизнь, люблю эту траву, эту землю, этот воздух... " Его мысли прерывает взрыв, свист осколков, как от разбившейся оконной рамы, и удушливый запах пороха. Его подбрасывает в воздух, и он падает в лужу собственной крови.

Это, конечно, вымысел, хотя и блестящая, образная реконструкция. Ранения Андрея оказываются смертельными, и мы теряем нашего героя. Но что было делать ему и его людям? Они были слишком хорошо обучены или подавлены принуждением, чтобы бежать, но они также оказались в ловушке на поле боя, не имея возможности сопротивляться. Куда они могли безопасно бежать? Они находились в центре очень большой армии. Казаки патрулировали тыл, убивая дезертиров. Трупы падали, страх сохранялся, но они не бежали. Они молча лежали на земле, делая вид, что не замечают творящейся вокруг бойни. Что может быть страшнее этой непредсказуемой угрозы жизни? Дезертирство обычно происходило в перерывах между боями, когда люди могли незаметно ускользнуть или отстать. Маршал Томас-Роберт Бюжо полагал, что на каждую французскую наполеоновскую армию численностью 100 тыс. человек приходилось 25 тыс. плутов, бредущих в тылу. Он преувеличивал для пущего эффекта.

 

Гражданская война в США

Первая война индустриальной эпохи принесла больше жертв, чем все остальные войны Америки вместе взятые. Но 90% солдат Союза и 80% конфедератов были грамотными, и многие из них писали письма, дневники и мемуары. Поскольку военной цензуры тогда не было, мы имеем горы письменных свидетельств солдат, собранных Джеральдом Линдерманом, Эрлом Хессом, Джеймсом Макферсоном, Чандрой Мэннинг, Майклом Адамсом и Джонатаном Степликом. Впервые мы получили хорошую информацию о боевом опыте солдат, и именно поэтому я включил эту единственную войну в книгу о последовательностях войн.

Это было общество, переживавшее иммиграцию и территориальную экспансию на фоне различий между двумя региональными укладами жизни. На Севере и Среднем Западе развивались промышленный капитализм, горнодобывающая промышленность, товарное сельское хозяйство, где использовался свободный наемный труд. На Юге, население которого также расширялось на запад, преобладали аграрные плантации, где выращивали табак, хлопок, сахар, индиго и рис, используя в основном рабский труд. Хлопчатобумажный станок сделал рабство очень выгодным, и на Юге преобладала богатая рабовладельческая верхушка, основанная на плантациях. Несмотря на то что рабами владели менее трети семей белых южан, почти все белые зависели от рабовладельцев в вопросах оплаты труда, производства и кредитования. Легитимность рабства практически не оспаривалась, чего нельзя сказать о Севере, где рабы были редкостью.

Обе зоны имели взаимодополняющие, а не конкурирующие экономики. Труд был единственным экономическим вопросом: рабство против свободного труда, но он выражался также в идеологической и политической силе. Южане считали свою цивилизацию отличной от северной, а южане и северяне по-разному трактовали две свои священные писания - Библию и Конституцию. Но война была спровоцирована политикой новых западных штатов. Вопрос заключался не только в том, допустит ли каждый из них рабство. Этот вопрос также влиял на расстановку сил в Палате представителей и особенно в Сенате. Если новые штаты примут свободный труд, то большинство в Сенате может в будущем помешать и даже отменить рабство на Юге. Поскольку миграция на запад с Севера была более интенсивной, чем с Юга, южане ощущали на себе давление растущего аболиционизма. Многие белые, составлявшие меньшинство на большей части Юга, опасались, что эмансипация может привести к расовой войне и их собственному уничтожению.

Разрешить это столкновение политизированных идеологий было непросто. Большинство южан рассматривали экспансию на условиях Севера как угрозу существованию; большинство северян ничего не хотели уступать в сохранении Союза. Попытки компромисса не увенчались успехом, и альтернативой для Юга стало отделение, которое было достаточно легко объявить. В ноябре 1860 г. кандидат от республиканцев Авраам Линкольн, известный как сторонник отмены смертной казни, стал президентом, даже не будучи включенным в избирательные бюллетени в десяти южных штатах. Такая степень поляризации между Севером и Югом при политическом доминировании Севера казалась зловещей для Юга, и именно она послужила толчком для радикалов Южной Каролины, которые в следующем месяце объявили об отделении. Однако ни Линкольн, ни Республиканская партия не предлагали отмены, половина Республиканской партии выступала против радикальных мер, а демократы, если бы им удалось разрешить свои фракционные разногласия, все еще обладали достаточной властью в Сенате, чтобы воспрепятствовать любой такой попытке. Быстро ничего особенного не произошло бы. Было ли отделение необходимо на данном этапе? Не лучше ли было Югу дождаться предложений об эмансипации, чтобы заявить о себе как о жертве северной агрессии, а не как об агрессоре?

Соединенные Штаты были милитаристским обществом лишь по отдельности. Экспансия на запад потребовала создания небольшой армии, безжалостно использовавшейся против коренных американцев и мексиканцев. Ее подразделения размещались в небольших фортах по всей стране. Одним из них был форт Самтер, занимавший гавань Чарльстона в Южной Каролине. Это был крошечный гарнизон Союза в окружении сепаратистов, и губернатор Южной Каролины потребовал его капитуляции. Ни одна из сторон не хотела уступать, но и не хотела делать первый выстрел и быть виноватой в последующей войне. В конце концов губернатор отдал приказ открыть огонь, и началась артиллерийская дуэль. Гарнизон капитулировал. Единственная человеческая жертва была случайной, но ущерб был нанесен. Еще шесть штатов отделились. Позднее к ним присоединились еще четыре. Ни одна из сторон не сомневалась ни в том, что война начнется, ни в том, что она будет выиграна. Ожидалось, что она будет короткой, особенно для южан, которые преобладали в офицерском корпусе армии и были уверены в своем превосходстве в военном искусстве. В стране царила самоуверенность. Были быстро мобилизованы крупные добровольческие армии, состоявшие в подавляющем большинстве из людей, никогда ранее не воевавших, - агнцев на заклание.

Почему солдаты воевали? Изначально они