Я напомнил вопрос:

– Но кто все-таки начал смуту?.. Ведь о Древних Короляхне вспоминали миллионы лет.

Он поморщился:

– Будете смеяться, когда я вам их покажу. Взгляните вотсюда… А теперь увеличим, еще увеличим, еще и еще… Видите это крохотноепятнышко? Здесь микроскопическое государство регорнов. Эти регорны считают себясамыми лучшими воинами, хотя это далеко не так. Были бы лучшими, давно бызахватили для себя участок пространства с более богатыми угодьями.

– Резонно, – согласился я. – Они и начали борьбу запередел мира?

– Они, – согласился Урган, вздохнув. – Правда, мир былготов к новому переделу, регорны всего лишь первыми начали. Правду сказать, онидостигли немалых успехов! Это пятнышко – нынешний сектор, а в начале смуты егобыло вовсе не рассмотреть. Пока что регорны продолжают расширять своепространство, хотя уже и не так быстро… И сопротивление им растет, и Сами онитеряют наступательный дух, захватывая богатые энергией коллапсары, черные звезды,восьмимерные струны, миры из антивещества…

– Ну, – сказал я понимающе, – это мне знакомо.

Урган посмотрел в изумлении:

– Откуда?

– Дык Юса из-за чего в маленький Ирак рвется?.. НаКитай вон и не гавкнет, хотя там коммунисты и всякое попирание общечеловеков. Ав Ираке половина всех мировых ресурсов!

Урган сказал с великим уважением:

– Я не знаю такой звездной системы, как Ирак, но сутьвы уловили верно, Ваше Величество. Регорны – малый мир, в нем не больше трехтысяч планет, а народу всего семьсот триллионов, но это храбрые воины, у нихстрогая кастовая система. К тому же у них постоянно наступательный дух…

– Что, собственно, понятно, – сказал я.

– Простите, Ваше Величество?

– Прощаю, – ответил я великодушно.

– Но… Ваше Величество… Почему?

– Они обижены, – объяснил я. – Или считают себяобиженными, что, собственно, одно и то же. Для формирования реваншистскихнастроений нет лучше, чем чувство обиды. Было бы у них все хорошо, они бы ужеоскотинились, онаркоманились, растолстели, освинели, словом, обобщечеловечилисьи стали демократами. А так держат себя в руках, не распускаются, тренируют телои дух, скоро засадят вам по самые… вы же знаете, что малые числом народынередко бивали в сто раз более многочисленные! Главное – пассионарность, каксказал сын одного великого поэта, сам поэт, укрывший свою поэтичность подличиной ученого. Регорны – пассионарны. Подумайте, может быть, проще пойти накомпромисс?

– В смысле?

– Что-то дать им, – пояснил я. – То ли Курилы, чтобы неотдавать японцам, то ли Калининградскую область, с нею одна морока…

Урган покачал головой, глаза были полны симпатии исожаления:

– Нельзя.

– Почему?

– Нельзя создавать прецедент, – пояснил он. – Отдатьхоть песчинку – это же сдвинуть лавину! Все территории когда-то кому-то дапринадлежали, и если начинать возвращать, то такое начнется! Все империи,королевства и даже мелкие княжества придется переделить заново. Нет, этогоделать нельзя. Некоторые звездные королевства вообще предлагают уничтожитьрегорнов… как вечных смутьянов Вселенной.

К нам подошел один из генералов, сказал с великой тоской:

– Придется воевать… А это строить огромный боевой флот,который ни на что не годен, кроме как разрушать, а потом быть разрушенным.Сколько ресурсов потратим зря!

– Мир несовершенен, – сказал Урган невесело. Глаза егосверкнули огнем, совсем другим голосом добавил: – Но, как говорят на Земле, этои прекрасно!

Генерал спросил обалдело:

– Почему?

– Опрекрасним его мы, – пояснил я.

Галактики перестали мелькать за окном, как искры из трубыпаровоза, сейчас только одна светлая точка впереди, все остальное – чернота,экипаж вовсю готовит корабль к бою, хотя, по их словам, это простойразведывательный кораблик. Иван перезнакомился с экипажем, оказывается, в егоэпоху эти ребята уже бывали на Земле, он отыскал двух знакомых, торкессапоявлялась часто, но я всецело занимался подготовкой предстоящей операции, онанадувала губки и исчезала.

Урган время от времени представлял мне боевых генералов,которым предстоит сыграть роль в восстановлении империи Древних Королей, крометого, я принимал королевских механиков, техников, ученых, астрономов, а однаждыко мне подошел уже по своей инициативе человек в белом халате с эмблемой змеи,обвившейся вокруг чаши, шепнул:

– Ваше Величество, у меня для вас кое-что есть…

Я ответил таким же шепотом:

– Что?

– Мой кабинет – шестая дверь, считая от этой.

Я покачал головой:

– Вот так и ринусь туда, не зная, что вы продаете?

Он усмехнулся, помялся, проговорил совсем тихо, глядя всторону:

– Ваше Величество, я обратил внимание… уж простите, новаша реакция, ваши знания… и многое другое, простите великодушно… сильноуступают даже командирам среднего звена…

Я пожал плечами:

– Ничего удивительного. Зато они не знают, как огоньразводить трением. Еще я могу научить стирать целлофановые пакетики и сушить наверевке.

– Наверное… наверное, это удивительные знания, –ответил он с запинкой. – Но если хотите в кратчайший срок пополнить свой багаж…

Я ответил злым шепотом:

– А кто их не хочет? Теперь на острове Сокровищ пиратыпрячут хардиски с базами данных! А не какое-то там вшивое золото.

Он указал глазами в сторону двери, а сам ушел. Я некотороевремя слонялся без дела, потом перебросился парой слов с Урганом, повернулся ипошел искать шестую от этой двери комнату. В самом деле оказалась комната, а некинозал или стадион, свет яркий, люблю, только вот посреди зубоврачебноекресло, хоть с виду и комфортабельное, современное, даже подлокотник только содной стороны, чтобы легче сбежать. Медик обернулся на скрип двери, улыбкастала широкой. Рука в белой перчатке указала на кресло:

– Садитесь, прошу вас.

Я пробормотал, не двигаясь с места:

– Да, с зубами у меня есть проблемы… но как-нибудь вдругой раз. Правда, с этой стороны два коренных тю-тю, но я стараюсь не шибкоулыбаться на эту сторону. Несколько искривленный рот придает значительность итак необходимую ироничность.

Он выставил протестующе ладони:

– Это не то, что вы подумали!

– А что?

– Сидиреврайтер знаний, информации. Чтобы вам неперелопачивать файлы вручную, вам их просто вложат в… так сказать образно,голову. Ту, что сверху, на плечах. А что не поместится, расположим вдоль хребтапо всему спинному. Самые же ценные поместим в наиболее охраняемое место…