Юстин пошёл вперед, вознамерившись догнать Адэра, однако Малика схватила его за локоть:

— Граф Ассиз! Что происходит?

Он обернулся:

— Все конфискованные предприятия наши!

— Мы выиграли суд?

Юстин распахнул глаза:

— Вы не знаете?

Малика смутилась:

— Я болела.

Юстин обхватил её за талию и потянул за Адэром:

— Суда не было. Трой Дадье забрал исковое заявление и оплатил все судебные издержки. А вслед за ним забрали заявления все, у кого мы конфисковали заводы.

Малика не поверила своим ушам:

— Как так?

Юстин вновь ухватил её за руку:

— Они испугались нас. Это победа! — И побежал к Адэру.

Рядом с Маликой возник Макидор:

— Правитель велел вам переодеться.

Она кивнула; дорожный костюм — не самый подходящий наряд для заседания Совета.

В приёмной какого-то чиновника стояло зеркало, позволяющее видеть себя в полный рост. Малика провела ладонями по юбке нового платья, которое надела впервые: тёмно-серое, строгого покроя. Макидор сшил его без единой примерки!

— Оно превосходно! — сказала Малика. — Мой любимый цвет. И хорошо, что есть пуговицы на манжетах.

— Я пришил их армированной нитью. Можете крутить, сколько хотите.

— Как ты догадался, что я люблю крутить пуговицы?

— Правитель сказал. И ткань он выбрал. И фасон. — Макидор пристегнул к лифу платья брошь — герб Грасс-Дэмора: чайка из молочно-белого опала и орёл из чёрного сапфира держали крыльями платиновый щит. — Ну как?

— Где ты взял это чудо?

— Правитель приказал изготовить. Вам и себе. — Макидор подозвал служанку. — Уложи госпоже волосы. Я к правителю.

Чуть позже Луга провёл Малику в кабинет старосты Ларжетая. Приподнявшись над стульями, советники поздоровались и вновь принялись шелестеть бумагами. За месяц собралось много вопросов, требующих срочного решения. Лишь Малика пришла с пустыми руками, зато с твёрдым намерением обсудить религиозную реформу.

Правитель не заставил себя ждать. Сел во главе стола и жестом остановил поток поздравлений. Малика хотела выступить первой, на что Адэр сказал: «В следующий раз». Дал советникам по две минуты, чем их сильно озадачил. Глядя на настенные часы, обрывал речь мужей словами «поддерживаю» или «отклоняю». Отправив советников в актовый зал, приказал Малике никуда не уходить и покинул кабинет.

Такого короткого и малословного собрания никто не помнил.

— Малика! — прозвучало от двери.

Она оглянулась:

— Крикс! — Подбежала к бывшему главному стражу страны, схватила его за руки. — Рада тебя видеть, Крикс!

— Как ты?

— Хорошо. — Малика посмотрела поверх его плеча. — Мебо и Драго с тобой?

— Они в следственном изоляторе. Правитель отдал их под трибунал.

— Это неправда!

— Правда, Малика. Только не вздумай за них заступаться.

— А ты?

— Что я?

Малика выпустила руки Крикса:

— Ты за них заступился?

— Правитель — закон. С законом не спорят.

Малика упёрлась ладонью Криксу в грудь, вытолкала его в приёмную и закрыла перед посеревшим лицом дверь.

Адэр вернулся в тёмно-сером костюме военного образца. На кителе, застёгнутом под горло, красовался такой же герб, как на платье у Малики.

Стоя на пороге, проговорил:

— Журналисты в сборе. Идём.

— Верните мне Мебо и Драго.

— Сейчас не до этого. Пошли.

— Верните! — повысила голос Малика.

— Они не выполнили мой приказ.

— Они выполняли мои приказы.

— Не испытывай мое терпение. У меня с ним туго.

— У меня тоже. Я сама верну своих стражей!

— Только через мою постель.

— Мой правитель! — донёсся из приёмной голос Гюста. — Время.

Глядя на Малику, Адэр улыбнулся:

— Отлично! Вот с таким видом и войди в зал.

В актовом зале было полно народа. В первом ряду сидели советники и староста Ларжетая. За их спинами — на стульях и подоконниках — разместились новоиспеченные владельцы конфискованных предприятий, журналисты и важные чиновники столицы. Шум стоял неимоверный.

Караул открыл двери. Вскочив со своих мест, люди аплодисментами встретили правителя и его тайного советника. Мало кто из публики видел Малику воочию, но все догадывались, что именно она, девица без роду и племени, стала яблоком раздора между Грасс-Дэмором и «Миром без насилия».

Правитель и его спутница поднялись в сопровождении громадного чёрного зверя на сцену. В зале воцарилась тишина.

— Господа! — произнёс Адэр. — Хочу представить вам моего тайного советника Малику Латаль.

Люди поклонились.

Адэр подождал, пока Малика опустится в кресло. Сел в кресло слева от неё. Парень улёгся между ними. Положив одну лапу на другую, вытянул мощную шею. По паркету заскрежетали ножки стульев. Заскрипели сиденья.

— Господа, прошу внимания! — начал Адэр. — Сто двадцать пять иностранных заводов, фабрик и концернов принадлежат нашим соотечественникам, которые выкупили долю Грасс-Дэмора. Выкупили честно, соблюдая все законы. Повторяю: соблюдая все законы. Кое-где это тридцать процентов всех акций, где-то сорок, где-то десять. Это ясно?

— Ясно, — прозвучали голоса вразнобой.

— Остальная часть акций — их бóльшая часть — стала поводом для долгих споров и досудебных разбирательств, — продолжил Адэр. — Как вам уже известно, иностранные владельцы предприятий отказались от своей доли в мою пользу. И сейчас, в эту минуту, у всех предприятий иноземного происхождения вновь два собственника — Грасс-Дэмор и наши соотечественники. Это ясно?

Публика ответила аплодисментами.

Приподняв руку, Адэр попросил тишины:

— У меня была долгая и тяжёлая беседа с тайным советником. Выслушав её доводы, я принял решение. — Адэр сделал паузу.

Боясь посмотреть на него, Малика сжалась. У неё не было никаких доводов, и беседы не было.

— Я возвращаю акции Грасс-Дэмора законным хозяевам конфискованных предприятий, — сказал Адэр.

Установилась гробовая тишина. Через минуту зал взорвался. Кричали все: советники и журналисты, владельцы заводов и чиновники.

«Так нельзя!» — «Не слушайте её!» — «Она шпион Тезара!» — «Они уволили рабочих, а вы их простили!» «За что мы стояли на баррикадах?»