– Откуда вам известно мое имя?

Билли засомневалась. Украденные ими файлы были засекречены. С другой стороны, соври она сейчас – любой, чья помощь могла бы им понадобиться, рано или поздно узнал бы об этом.

– Вы не единственная, кто видит такие сны. Некоторым из нас удалось получить доступ к видеозаписям консультаций.

– Понятно, – похоже было, что лейтенант Эдкокс рада была услышать такой ответ. – И сколько нас таких?

– Точно не знаю. Не меньше пятидесяти. И все видят одинаковые сны, да только это вовсе не сны, а послания. Чужие обладают способностью то ли к телепатии, то ли эмпатии. Это не совпадение.

– Не уверена. Ладно, а от меня вы чего хотите? – спросила Эдкокс, едва заметно улыбаясь.

– Хочу услышать ваши соображения относительно ее местоположения, – ответила Билли, доставая из кармана инфосферу. – Здесь вы найдете несколько догадок. Похоже, лишь немногие из нас видят конкретные места в своих снах. Вы – одна из таких людей. Мы хотим найти ее.

– Чтобы убить? – спросила Эдкокс, напрягшись.

– Именно. Ее и ее детей.

– Можно на «ты», – сказала Эдкокс, беря инфосферу из рук Билли.

Рипли обернула шею полотенцем и беззвучно прошла к кровати, обнаженная. Она легла и потянулась, подняв руки над головой. Разговор с Джо Чином прошел хорошо. Архитектор был одним из сновидцев, предрасположенным к логическому мышлению. Джо согласился взглянуть на их карту. Он не был бойцом, и она сомневалась, что он вызовется лететь с ними, но все-таки рассчитывала на то, что найдется достаточно солдат, готовых рискнуть… Рипли закрыла глаза. Она не хотела спать – просто после душа она чувствовала себя очень умиротворенно. Интересно, как прошла встреча Билли с Эдкокс? Хм, а сколько же ей лет? Двадцать три, не так ли? На дворе стоял октябрь, когда Рипли родила, тогда она была в возрасте теперешней Билли. Малышка кричала. Аманда Тэй была прекрасным ребенком. Эми… Рипли погрузилась в воспоминания.

* * *

– Тише, Аманда, милая моя малышка.

Она повторяла эти слова раз за разом. Этакая тихая, убаюкивающая мантра для младенца в ее руках. Слабо освещенная больничная палата была оформлена в мягких цветах. Она никогда не встречала и никогда не встретит ее отца. Она забеременела после похода в специальную клинику. Так было безопаснее и проще при ее уединенном образе жизни. Но теперь она была мамой… Рипли всхлипнула, когда медсестра положила малышку ей на руки. Она была так прекрасна! Маленькая и сонная Аманда. У нее были такие великолепные пальчики и ногти, а на голове – копна шелковистых темных волос. Роды были долгими и тяжелыми, но оно того стоило.

– Тише, малышка, дорогая Аманда, – пропела она вполголоса, гадая, как выразить свою любовь, способную сдвинуть горы…

Внезапно совсем рядом с ней возникло мужское лицо. Человек хмурился и протягивал к ней руку. Рипли вскрикнула и села в кровати с широко распахнутыми глазами. Она прикрылась полотенцем и оглядела комнату – никого. Но лицо… оно было… Оно ей привиделось. Это был…

– Бишоп?

Рипли встряхнула головой. Андроид, сопровождавший солдат, которого она встретила через десятилетия после рождения своей дочери, спустя многие годы после того, как опоздала к ее дню рождения. С чего это он ей привиделся? Бишоп… она уже давно о нем не вспоминала. В последний раз она видела его…

Это никуда не годится. Погружение в приятные воспоминания обернулось чем-то странным. Похоже, начинал сказываться стресс. Рипли зевнула. Она была растеряна и расстроена своей неспособностью понять собственный разум. Возможно, это просто усталость… Она встала и взяла комбинезон. Ей больше не хотелось ходить голышом.

Уилкс постучал в дверь Лесли бутылкой виски.

– Сейчас!

До него донеслись приглушенные шаги. Потом внезапно – звук удара.

– Вот черт!

Уилкс улыбнулся. Дверь отворилась, и в проходе показалась раскрасневшаяся Лесли, потирающая правое колено. За ней виднелся перевернутый стул.

– Чтоб тебя, Уилкс!

Сказав это, она выпрямилась. На ней были облегающий черный спортивный костюм и головная повязка. По ее смуглой коже тек пот. Она улыбнулась, несмотря на сказанное.

– Ты это мне принес? – спросила она, указывая на бутылку.

– Ну-у, если ты занята…

– Может, да, а может, и нет.

– Я хотел поблагодарить тебя за помощь. Подумал, что мы могли бы пропустить по стаканчику, если ты не занята…

Улыбка на лице Лесли стала шире, и она освободила проход.

– Ты, как всегда, галантен, – произнесла она немного оттаявшим голосом. – Входи, Дэвид.

Билли сидела на неудобном пластмассовом стуле и смотрела на экран, показывающий царившую на Земле разруху. Сканер прыгал с канала на канал. Она удивлялась тому, как много старых передач все еще шло в эфир. По большей части ей попадалась реклама давно исчезнувших компаний, да время от времени появлялись документальные и художественные фильмы. Многие из них транслировались на иностранных языках. Время от времени она стучала по клавишам в поисках свежих трансляций, вроде передачи о семье Эми.

Внезапно на экране появились помехи, сменившиеся черным фоном. Следом появилось лицо мужчины средних лет, стоявшего близко к камере. Внешность его была грубовата, но он все же был весьма красив: острый нос, мужественный подбородок и сосредоточенные карие глаза. Он смотрел в объектив с таким непоколебимым видом, будто собирался начать с ним драку. Неприкрытая решимость выражения его лица напомнила Билли…

– Это испытание нашей веры в нового Христа и силу, которой Она обладает, – сказал мужчина глубоким властным голосом.

…Спирса. Он напоминал Билли Спирса. Камера отъехала назад, показывая платформу в скудно освещенной студии, на которой стоял говоривший – высокий мужчина с короткой стрижкой. Одет он был в облегающий комбинезон, подчеркивающий его бицепсы и грудные мышцы. На бедре у него висел большой нож.

– Меня зовут Картер Дэйн, и я узрел истину, – продолжил мужчина.

За кадром послышался одобрительный шепот.

– Я обладаю силой. Богиня указала мне путь, – с этими словами Дэйн начал расхаживать взад-вперед. – Нет никаких причин бояться Богини. Мы – ее дети. Она – наша мать. Мы недостойны Ее – и это вина человечества.

Одобрительный шепот стал громче.

– Я был испуган, когда зачистка только началась, – говорил Дэйн все громче. – Я плакал, поглощенный жалостью к себе. И я боялся – боялся за свою жизнь, и жизни прочих слабых и недостойных, окружавших меня… я ничего собой не представлял.

– Да! – хрипло выкрикнул кто-то из зрителей.

– Бесполезный, напрасный страх. Он опустошил меня. Я был неспособен к действию. Я упивался им. Страх искалечил меня! – тут он прервался и обернулся к слушающим. – Тогда-то Она и заговорила со мной. Она попросила меня о помощи. Богиня, воплощение первозданной силы, просила о чем-то меня, калеку! Просила, как и прочих Избранных Ею. И я стал сильнее. Сделал это для Нее. Я познал Ее любовь. Я познал, что смерть есть ничто! Это страх! Это больше, чем ничто!