– Что происходит? – нервно спросила Рипли, переводя взгляд на Уилкса, а затем обратно на экран.

Эллен была напугана и разгневана. Она понимала, что там творилось, хоть и не знала обстоятельств происходящего.

– Вылазка на Землю, – коротко ответил Уилкс, сжавший кулаки так крепко, что костяшки побелели.

Бако предупреждал их о том, что нечто подобное было у командования в планах.

– Старая запись?

– Не думаю. Я планировал проверить Хорноффа завтра, – ответил он, наблюдая за тем, как до прикусившей губу Рипли постепенно доходит значение происходящего. – Кто-то напортачил.

Для происходящего могла быть лишь одна причина…

Внезапно раздался крик чужого, достаточно громкий, чтобы его уловил микрофон лежавшей на полу модуля камеры. Стрельба прекратилась. На экране появилась большая, похожая на паука, фигура. Она стояла очень близко к объективу, но Уилкс понял, кто перед ним.

– Черт! – простонала Рипли.

Изображение на экране пропало и сменилось сначала помехами, а затем черным фоном. Бесполый механический голос информировал их о наличии технических неполадок.

– Это было ошибкой, – произнес Уилкс.

Трансляция продолжалась меньше двух минут, если Билли застала начало. Объявление, сделанное механическим голосом, означало, что она была прервана неслучайно. Канал, по которому шел сигнал, был предназначен для армейской программы. Пропаганда, ничего интересного. Уилкс очень живо представлял, каково сейчас какому-то перепуганному рядовому-видеотехнику. Это был грандиозный провал. Кто-то вывел в эфир то, что для него не предназначалось, и сделал это в крайне неподходящий момент. Любой обитатель станции, смотрящий этот канал, видел, что произошло.

На экране появился изможденный вспотевший мужчина. Его лицо и прическа напоминали военные, однако одет он был в мятый комбинезон.

– Время лепить отмазки, – мягко произнес Уилкс.

– Вы в эфире, – послышался голос за кадром.

– Мы, э-э, приносим извинения за нарушение программы передач. Сотрудник аппаратной совершил ошибку и… пустил в эфир запись вылазки на Землю пятинедельной давности… – сказал специалист по связям с общественностью, явно выдумывая на ходу.

– Ну и бред, – прокомментировал Уилкс. – Очевидно же, что это не было предназначено для вывода в эфир.

– …возвращаемся к трансляции обычной, э-э, программы. Наш канал вскоре принесет официальные извинения.

На экране появилось видео выхода в космос для производства текущего ремонта станции. Рипли опустила руку на клавиатуру, выключая экран, а затем повернулась к Уилксу. Она побледнела и заметно испугалась.

– Неужели никто не узнает, что произошло?

– Разве что друзья погибших солдат, – ответил Уилкс, качая головой. – Только разве они успеют что-то сделать прежде, чем командование доберется до них? – сказал он, наконец-то разжимая кулаки и опуская руки. – Это была секретная операция. Не сомневайся – реакция будет жесткой.

– Как, по-твоему, это отразится на нашей затее?

Уилкс хмуро посмотрел на нее. Как отразится? Военные не могли помешать людям обсуждать увиденное… трансляция могла сыграть им на руку, а могла и обернуться против них.

– Не знаю. Посмотрим.

Билли готовилась ко сну, когда раздался звонок. Было поздно, она устала и не хотела брать трубку – перезвонят. После того, как она зашла сообщить новости Уилксу и Рипли, она вернулась в рубку связи и несколько часов пыталась поймать передачи от Эми. Все трое сошлись на том, что трансляция стала результатом чьей-то ошибки. Должно быть, командование просто-таки распяло ответственного за эту небольшую «техническую неполадку». Билли действительно застала самое начало и предупредила Уилкса с Рипли уже через несколько секунд, так что они пропустили разве что падение камеры на пол.

Билли зевнула и потянулась. Ей так и не удалось поймать передачу от Эми, так еще кто-то надумал звонить посреди ночи.

– Слушаю, – произнесла она, нажимая на кнопку.

– Билли? Это Шарлин Эдкокс. Я тебя не разбудила? Прости, что звоню в столь поздний час…

– Нет-нет, я не спала, – ответила Билли, мгновенно просыпаясь.

– Ты видела сегодняшнюю трансляцию?

– Да.

– Я много думала над увиденным, – продолжила Эдкокс уставшим голосом. – Многое вспомнила. Уверена, я не одна такая… извини, у меня мысли путаются.

– Можешь не извиняться, все в порядке.

Эдкокс смолкла, и Билли уже собралась было продолжить, но тут лейтенант набрала воздуха в грудь.

– Я бы хотела отправиться с вами, – сказала она без намека на сомнение в интонации. – Мне необходимо отправиться с вами.

Сейчас голос Эдкокс звучал так же уверенно, как на записях из кабинета психотерапевта. В нем не было страха.

– Отлично. Добро пожаловать в команду.

Они договорились о планах на следующий день и попрощались. Билли легла в кровать и попыталась уснуть. Эдкокс ей нравилась, и Билли хотелось доверять лейтенанту. Она была рада, что Шарлин полетит с ними. Их команде не повредит наличие одного из логически мыслящих сновидцев на борту. Билли провалилась в глубокий сон. Если королева и являлась девушке той ночью, то на утро она ничего об этом не помнила.

Рипли открыла дверь и увидела Фалька. Вид у него был серьезный. Он хотел было постучаться, но опустил руку за ненадобностью. Здоровяк выглядел невыспавшимся. От него несло алкоголем и потом.

– Фальк, – выдохнула она. – Вот это сюрприз. А я вот собралась идти завтракать.

Она заметила, что он уловил сарказм. Фальк слегка покраснел.

– М-да… я хотел перекинуться парой слов… о полете. Я хочу присоединиться.

Рипли отошла, удивленная. Фальк воспринял это как приглашение войти внутрь, подошел к столу и облокотился на него, вперив взгляд в пол. Она оглядела его с ног до головы. Когда они впервые встретились несколько дней тому назад, Фальк сидел за столом. Теперь же она осознала, насколько он был огромен. Росту в нем было не меньше ста девяноста пяти сантиметров, весил он килограмм под сто, грудь колесом и ноги от ушей. Он начал лысеть и собирал оставшиеся светлые волосы в хвост, а его усы были чуть темнее шевелюры. Смущение казалось неуместным на суровом лице этого здоровяка. Похоже, ему и самому было некомфортно – вряд ли Фальку часто приходилось испытывать такие чувства. Уголок его рта подергивался, а брови были нахмурены.

– Нам нечем заплатить, – произнесла она наконец.

– Не беда, – ответил он, ничуть не смутившись. – Вам по-прежнему нужна помощь, не так ли? Я повел себя некрасиво. Я хочу полететь.

Рипли нахмурилась. Мужчина, сидевший перед ней сейчас, не имел ничего общего с человеком, которого она встретила вчера – шумным грубияном, отпускавшим шуточки. Он признался, что видел сны, но сказал, что не придавал им значения. Объяснил, что это его девушка настояла на посещении им психотерапевта. Он же считал эти сеансы пустой тратой времени.