обоих впечатление, словно они попали в пещеру Али Бабы. Все стеньг приемной Полковника были увешаны постерами, вымпелами и всевозможными рекламными буклетами. Куда ни глянь, как заметил с самого начала Боунз, везде было написано «Элвис» «либо было его лицо, каталог с его песнями или его золотой диск». Затем, пройдя через лабиринт коридоров, вы попадали в личный офис Полковника, который состоял из большого стола, заваленного бумагами и всевозможными памятными вещицами и окруженного гигантскими фотографиями Элвиса, Элвиса и Полковника, Полковника, одетого в наряд снеговика, Полковника и Линдона Джонсона, Полковника и Боба Хоупа. Сбоку стоял стол Тома Дискина, гораздо более прибранный и вдвое меньше стола Полковника, а рядом была огромная экспедиторская комната, в которой можно было заметить признаки большой активности.

Встреча, как многие другие деловые встречи Полковника, проходила в форме утреннего, семичасового завтрака в его кухне — столовой с ее большой плитой, доверху набитым холодильником и морозильной камерой и длинным столом в центре комнаты, на одном конце которого восседал сам Полковник на высоком, с прямой спинкой стуле, напоминая своим видом, как подумалось Боунзу, волшебника из страны Оз. «Он показал нам все свои регалии и памятные вещицы. Он показал нам фотографии того времени, когда он занимался отловом собак в Тампе, Флорида». Он рассказал им и истории — обычный ассортимент из рассказов о его карнавальной жизни и приключениях в Голливуде, в которых смысл всегда, казалось, сводился к тому, что прожженные столичные воротилы постоянно недооценивали беднягу Полковника. Затем он обратился к цели их встречи, сказав; «Мы не собираемся указывать вам, мальчики, что делать в творческом плане, поскольку для этого вы и наняты, но если вы выйдете за рамки, мы вам укажем на это». Он также сообщил им, что «это будет лучшее шоу на телевидении, потому что мы не можем допустить, чтобы оно было плохим». Потом, к их изумлению, он заявил, что «нас не заботит, какой материал вы предъявите для шоу. Если он понравится мистеру Пресли, мистер Пресли будет с ним работать. Однако мистер Пресли должен иметь права на издание материала, в противном случае мы должны связаться с издателем и утрясти этот вопрос». В конце встречи он подарил им обоим по мягкой игрушке и карманному календарику. Он уверен, что все получится как надо, сказал он им своим хрипловатым голосом с едва уловимым акцентом — с намеком на озорной огонек в глазах на сером и небритом лице. «Вы, парни, получите впечатлений на миллион долларов», — убежденно заявил он им, будучи абсолютно в курсе, что их впечатления на миллион долларов сводились к 32 тысячам 50 долларам жалованья на двоих.

После этой встречи они чувствовали себя озадаченными и слегка ошарашенными. Они ничего не сделали, и тем не менее они получили все — все, если не считать финансового вознаграждения. И все же они не испытывали колебаний. Стив к этому времени был уже полностью захвачен проектом, еще больше Боунз. Он нисколько не сомневался, что это шоу будет иметь немалое культурное значение, и у него была одна цель, имевшая столь же тесное отношение к Стиву Байндеру, как и к Элвису Пресли: «сделать что — то действительно важное».

Элвис встретился с Байндером и Хоу в ту же пятницу в их офисе на бульваре Сансет. Джо и парочка парней ждали в приемной, пока они разговаривали, и поначалу Стиву вовсе не казалось, что они с Боунзом чего — то добьются. К этому времени он, однако, так завелся, что уже ничто не могло остановить его проповеднический пыл. Это возможность по — настоящему сказать что — то, заявил он Элвису; это одна из тех редчайших возможностей создать что — то действительно значимое; это шанс Элвиса показать через свою музыку, кто он на самом деле. Боунз, более спокойный, немного старше и уравновешенней своего партнера, напомнил Элвису о тех днях, когда они вместе работали на «Радио Рекордерз». Они поговорили о том, как в то время Элвис делал записи. Боунз признался, что на него произвело наибольшее впечатление на сессиях Элвиса то, что все работали не по часам, что все были захвачены энтузиазмом Элвиса. Вот так они и будут работать сейчас, ухватился за возможность Стив, — пусть он забудет о телеканале, забудет о всем внешнем; они хотят сделать такое шоу, которое никто другой в мире не смог бы сделать, только Элвис Пресли. Все это будет исходить из его жизни, его музыки, его опыта, сказал Стив. Что он скажет на это?

«До смерти испуган», — откликнулся Элвис, сознательно разряжая напряжение. Что ж, они набросают программу к тому времени, как он вернется с Гавайев, сказал Байндер, рассмеявшись. У него будет время подумать и принять решение. Каждый из них понимал, что это могло стать началом конца карьеры Элвиса, хотя, с другой стороны, это могло и стать хорошим допингом для него, в котором он так явно нуждался в этот момент. Теперь настала очередь рассмеяться Элвису, и в конце концов они ударили по рукам. Он покинул их офис, не вполне представляя, во что он позволял втянуть себя на этот раз, но в убеждении, что это по крайней мере будет непохоже на все остальное.

Когда Элвис уехал, Байндер и Хоу принялись усердно сколачивать команду и писать сценарий. У них уже было согласие на участие в проекте сценаристов Криса Биэрда и Алана Блая, и они быстро подключили дизайнера по костюмам Билла Белью, оркестровщика и аранжировщика Билли Голдберга, дизайнера по сцене Джина МакЭвоя и хореографов Клода Томпсона и Джейма Роджерса — все, кроме Биэрда, были ветеранами либо «Hullabaloo», либо шоу Петулы Кларк, либо и того, и другого. Совместно с Биэрдом и Блаем Стив набросал сюжет шоу, напоминавший в своем подходе тот сюжет, который он кратко изложил Элвису, пытаясь отыскать подтекст в текстах уже спетых Элвисом песен, который рассказал бы историю его музыкальной жизни. Полковник, со своей стороны, продолжал препираться с Финкелем и NBC, обрушив в какой — то момент на них лавину гневных замечаний, когда кто — то предложил, чтобы Элвис появился в одном из регулярно идущих на NBC шоу, чтобы сделать рекламу программе. Мистер Пресли охотно сделает это, написал он Тому Сарноффу 28 мая, за 250 тысяч долларов. Он знает, что полковник Сарнофф поймет причины, по которым он не станет снижать установленную цену, писал Полковник, так как он уверен, что NBC не желает никоим образом уменьшать стоимость своего вложения. Другими словами, все протекало, как