*************

Яр осторожно заглянул за порог ведуньей норы и вступил в логово матери. Он давно не Волчонок, но до сих пор волновался, когда к ней входил. Стоило шагнуть внутрь, как он тут же попал под взгляд её цепких голубых глаз. Мать сидела у очага, поджав ноги.

– Садись, – указала она на место перед собой. В свете углей Яр не видел в норе ворожею, значит Сирин отослали подальше. Сказ о том, как он сходил к Кузнецам, предназначался только для матери.

Яр опустился на обрезок ковра, скрестил ноги и замер. Пытаясь разгадать настроение матери, он отрешился от мыслей о крестианке, которую видел по возвращению на окраине леса.

– Что прорекает Незрячий? Он будет ковать нам оружие из Небесного Серебра? – спросила мать.

Яр показал цепь на руке. Одно звено скреплялось гвоздём из серебряного металла. Мать удовлетворённо кивнула, довольная его стараниями.

– Скоро логова наши наполнятся. Каждый инородец придёт к нам врагом, но мы им силу покажем и заставим чтить наш уклад, тогда чужаки станут недругами. Понемногу мы воедино сольёмся, племена свяжутся семьями, тогда никаким надземцам нас не сломить. Охотники с вестами из разных племён наплодят крепких потомков и не пересохнет род Нави. Одиночество нас изводит, без свежей крови мы слабеем и гибнем, как псы.

Услышав о продолжении рода, Яр глубоко засипел и сжал кулаки. Он вспомнил, как видел мать с Сивером. Она заметила его злобу и насторожилась.

– О чём мыслишь?

– Тебе весть от Железной Ведуньи, – просипел он, ни в чём не сознавшись. Мать прищурилась, трудно забыть огненное чудовище, чуть не убившее её в Междумирье и разогнавшее призрачную охоту.

– «В Сером Городе есть чаны полные яда – о том знаю верно, ибо у чанов тех не раз бывали мои Кузнецы. Люди воспрянули и обрели силу против подземных Волков, потому как лето даёт оседлышам жизнь и тепло, а холод Зимы бысть, есмь и буде – единое царство для Нави», – передал Яр без единой запинки.

Мать выслушала его и надолго задумалась. В конце концов Яр протянул ей заржавленный медальон.

– Ведунья Кузнецов рассказала мне о Праматери.

Он пристально, как учила уродливая старуха, следил за Ведущей Род. Мать недобро покосилась на медальон, вдруг схватила Яра за ухо и прошипела в глаза.

– Никогда Чёрного Хорса мне не протягивай! Нет согласия с ним у Зимних Волков: так Сва завещала, так Девятитрава род берегла, так и я вас веду! Наглая лгунья зовётся «Праматерью», хотя сама с первых дней нам кривила: «Я суть есть Зима, мне поклоняйтеся!», но нет другой Матери Нави, кроме Чёрной Марены! Сва в мудрости своей не поклонилась чужой. Мы выжили сами! Уста лживой бабы лютую кривду рекут. Слабые духом прельстились ей, позабыв, что она отродье людское. Зимние Волки ей никогда не поклонятся, мы сами правим судьбу!

Мать швырнула медальон в угли, будто желала скорее очиститься от скверного знака. Яр затряс головой, потирая покрасневшее ухо.

– Что есть род для тебя? – неожиданно задала вопрос мать. Раньше она никогда об этом не спрашивала. Каждый охотник вырос в роду и не мыслил себя без рода. Род – это не только ты сам, не только Навь, живущая рядом, но ещё и славные Предки, уклад, наследие и веды, оставленные мудростю Щуров, это чада, кто завтра пожнут плоды твоих сегодняшних дел. Вопрос матери показался Яру простым как дыхание, и в то же время с лёгкостью он ответить не мог. Мать терпеливо ждала, что он скажет.

– Я – прах без рода, – наконец сказал Яр, но тотчас Дух внутри возмутился и подсказал ответ лучше. – А род – прах без меня, – не сдержал он ухмылки.

Он думал мать разозлится и ударит его, но колдовские глаза Белой Волчицы тоскливо блеснули.

– Ты вырос, – печально сказала она. – Ты больше не малый щенок, кто мечтает словом и делом добиться любви своей матери. Со второй душой к тебе пришли дерзость и своенравие, ты хочешь сам судьбу править. Но как ступать по судьбе укажу тебе я.

Яр понял, что здесь и сейчас решается его будущее. Послание Железной Ведуньи оказалось важнее, чем он подумал вначале.

– Тебе предстоит долгий путь. На твою судьбу я ещё до твоего рождения гадала и прозрела огонь. Он являлся ко мне в первых ведах, как синее пламя, что пожрёт и людей, и общины. Много Зим подряд думалось мне – это пламя войны, когда Волки соединятся под твоей крепкой дланью, а я встану по шуйцу. Но ныне мне открылась иная дорога, по какой должно тебя направлять. Сколько бы Нави вокруг не сошлось, людей всегда будет больше и одной нашей силы не хватит. Дорога к Царствию Нави будет нелёгкой.

Мать встала и подошла к одному из многочисленных сундуков вдоль стены, открыла его и вытащила длинный меховой свёрток. Вернувшись на место, она положила свёрток к себе на колени, но ещё до того, как распустила первые кожаные ремешки, Яр догадался, что скрыто под шкурой. Это оружие он мог описать даже с завязанными глазами: на цевье вырезана извилистая молния, приклад и другие деревянные части покрыты рунами. Винтовка не стреляла почти двадцать Зим. Волчица никому не доверяла её, считая слишком грозным оружием. Когда же Яр понял, что мать наконец-то готова передать ему главную силу племени, у него перехватило дыхание.

– Её имя Пера, – начала Влада. – Она не раз выручала наш род. Ежели раненая винтовка стреляет – вершится судьба. Ежели молчит – судьба ещё пуще вершится. Это оружие моей матери. Ты помнишь, кем был твой славный Предок?