по его мнению, идеально подходили для борьбы с иранскими быстроходными ударными кораблями класса «Комбатан II».

Теперь американский флот имел в регионе пятьдесят боевых кораблей, а рядом были двадцать три французских и британских корабля. У Ирана для противодействия им осталось всего четыре фрегата, один корвет, несколько кораблей поддержки и десять ракетных катеров. Три его почтенных эсминца уже не представляли никакой военной ценности; их системы вооружения были выведены из строя. Другие военные корабли Ирана были потоплены или повреждены во время боевых действий. Контр-адмирал Малекзадеган, командующий ВМС Ирана, имел пять десантных кораблей для снабжения гарнизонов, разбросанных по всему Персидскому заливу, а также для скрытной постановки мин.

Воздушная поддержка, на которую он мог рассчитывать, ограничивалась дюжиной истребителей «Фантом», шестью перехватчиками «Томкэт» и тремя морскими патрульными самолетами «Орион». Хасан Али, командующий ВМС КСИР, имел шестьдесят вооруженных моторных лодок – ничто в сравнении с западными военными кораблями. Он также командовал горсткой вертолетов и двадцатью учебными самолетами Pilatus PC-7, поставленными Швейцарией, которые он угрожал превратить в самолеты-смертники, начиненные взрывчаткой. Призрак камикадзе внезапно вновь возник в сознании американских адмиралов, которые ужесточили правила применения оружия на своих кораблях, разрешив им открывать огонь по любому предполагаемому вражескому самолету, вошедшему в периметр безопасности в двадцать миль. В качестве меры предосторожности адмирал Деннис Брукс, руководивший всей операцией с крейсера «Лонг Бич» в Оманском море, спланировал кампанию воздушных ударов, направленных на уничтожение воздушных и военно-морских баз Ирана, а также батарей ракет «Силкуорм».

Однако, прежде чем пойти на такие крайности, Соединенные Штаты попытались обыграть Иран в его же игру. В конце июля, с согласия ЦРУ и Белого дома, Пентагон начал операцию «Главный шанс». Поскольку Кувейт и Саудовская Аравия по-прежнему отказывались размещать американские базы на своей территории, Соединенные Штаты тайно создали в Персидском заливе две мобильные плавучие базы, с которых их спецназ мог следить за морской активностью КСИР и реагировать на их нападения на морское сообщение. Две большие «гражданские» баржи были размещены в международных водах Персидского залива. Обе они были зафрахтованы Кувейтом и официально предназначались для обслуживания нефтяных платформ. Первая, названная «Геркулес», была размещена в северной части Персидского залива, между островом Фарси, принадлежащим Ирану, и побережьем Саудовской Аравии. Второе, зарегистрированное под названием «Уимбраун-7», стояло на якоре гораздо южнее, недалеко от эмиратского побережья, примерно в восемнадцати милях от островов Сирри и Абу-Муса.

Хотя внешне они выглядели совершенно безобидно, эти две баржи на самом деле были настоящими плавучими крепостями, достойными фильмов о Джеймсе Бонде. Каждая баржа имела камуфлированный ангар, в котором находились многоцелевой вертолет UH-60 «Блэк Хок» и два легких OH-6 «Кайюс». Рядом с баржей находились два патрульных катера, которые могли перевозить две ударные группы «морских котиков». Каждая баржа также имела радар и сложнейшую систему радиоэлектронной борьбы. Их защищали переносные зенитные ракеты Stinger и пушки Phalanx с радиолокационным наведением и очень высокой скорострельностью, которые могли уничтожать самолеты и морские катеры.

На крайний вариант баржи имели достаточный балласт и броню, чтобы противостоять ударам бомб и ракет. Их сопровождал буксир, который создавал дымовую завесу, постоянно перемещая их. Днем они занимались техническим обслуживанием, сохраняя безобидный вид. Но с наступлением темноты они оживали. «Морские котики» поднимались на борт патрульных катеров, а два «Кайюса» отправлялись на разведку. Их размещение на борту барж было достойно шпионского фильма.

Дональд Исбелл, один из пилотов «Кайюсов», вспоминал:

«Мы были в составе 160-го авиадесантного полка специальных операций армии США. Мы все были квалифицированными коммандос, известными как „Найт Сталкерс“. Мы были первыми армейскими летчиками, постоянно носившими очки ночного видения, поскольку летали только ночью. Мы покинули нашу базу в Форт-Кэмпбелле, штат Кентукки, на огромном самолете C-5 „Гэлакси“, который также перевозил наши вертолеты и припасы. Перед отлетом мне пришлось принять снотворное, дозированное на время полета. Я заснул вскоре после взлета и проснулся через пятнадцать часов, незадолго до того, как мы ночью приземлились на авиабазе Тумрайт в Султанате Оман.

Я не был свеж, как маргаритка, но был в достаточно хорошей форме, чтобы помочь механикам снять наши вертолеты с самолета и быстро подготовить их к полету. Через два часа после приземления мы вылетели на вертолетах, чтобы сесть на фрегат, который должен был пересечь Ормузский пролив. В дни, предшествовавшие нашей переправе, мы уточнили планы полетов. Через два дня мы взлетели ночью, чтобы приземлиться на нашу баржу и начать эту миссию. Мы вызывали вертолеты и взлетали – всегда ночью – когда были уверены, что над головой нет советских спутников. Нас сопровождала группа управления воздушным движением на борту баржи. Наш вертолет был модифицирован так, чтобы он мог двигаться как можно тише, паря над морем. Мы могли зависнуть всего в 500 метрах от иранской нефтяной платформы с выключенным светом и остаться незамеченными.

Над ротором у нас была смотровая мачта, которая позволяла нам рассматривать нашу цель по увеличенным инфракрасным изображениям. Иногда мы получали приказ атаковать и потопить иранскую военную лодку, которая только что атаковала один из наших нефтяных танкеров. Это было легко сделать, потому что у нас была мощная 30-мм пушка и две ракетные установки. Мы были практически непобедимы. Двумя основными рисками были несчастные случаи, которые всегда были возможны из-за экстремальных условий полета, и ракеты „Стингер“ КСИР».

В большинстве случаев вооруженные вертолеты не вмешивались напрямую, а передавали миссию командам «морских котиков», которые действовали так же скрытно. Основной целью операции была не нейтрализация КСИР, а наблюдение за их действиями, чтобы предвидеть их главные перевороты и поймать их с поличным при установке мин. Для достижения этих целей вертолеты, базирующиеся на баржах «Геркулес» и «Уимброун-7», иногда перебрасывались на борт фрегата, чтобы оставаться непредсказуемыми и увеличить радиус действия.

4 августа Тегеран целенаправленно начал воздушные и морские маневры в Ормузском проливе, чтобы помешать конвоям и запутать их эскорт. Иранцы использовали эти маневры для демонстрации карликовой подводной лодки, недавно поставленной Северной Кореей, а также радиоуправляемых моторных лодок, начиненных взрывчаткой, которые потенциально могут быть направлены на западные военные корабли на максимальной скорости. В ответ адмирал Брукс направил несколько своих эсминцев для патрулирования района пролива на границе иранской запретной зоны. Не успокоившись, иранское правительство направило «Фантом» в сторону авианосца «Констеллейшн». Фантом был немедленно перехвачен патрульным «Томкэтом», который выпустил в его сторону две ракеты, вынудив его скрыться. 10 августа супертанкер, принадлежащий компании «Тексако», был поврежден миной в Оманском море, за пределами Персидского залива. В тот же день несколько десятков дрейфующих мин были замечены в Ормузском проливе, что замедлило морское сообщение.

Напряженность в отношениях с Тегераном возросла на порядок, усугубленная инцидентом, произошедшим неделей ранее, когда некоторые шиитские верующие – вероятно,