Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Женщинам это не надо.
– А я их спрошу. Или ты хочешь оставить всё, как есть?
– Я не смогу тебя открыто поддерживать.
– Почему?
– Потворствуя тебе, я рискую потерять поддержку Хазирада. За этим последует потеря доверия народа. А там недалеко и до потери трона.
– Хорошо. Мне достаточно твоего невмешательства.
Выпрямив спину, Иштар повернулся к Малике:
– Что ты можешь мне пообещать?
– Я постараюсь не выходить за рамки законов.
– Мне не нравится слово «постараюсь».
– Хорошо. Я не выйду за рамки законов.
– При таком раскладе у тебя ничего не получится.
– Если не получится, я признаю свою ошибку и уеду, но я хотя бы попытаюсь.
– И ты не станешь взрывать мне мозг?
– Постараюсь.
– Так не пойдёт.
– Хорошо. Обещаю: твой мозг не пострадает. Я могу переселиться во дворец шабиров?
– Нет.
– Почему «нет»?
– Потому что я хочу, чтобы ты жила в моём дворце.
– В твоём дворце я не могу приглашать к себе гостей.
– Кого? Послов?
– Женщин.
– Кого именно?
– Галисию…
– Зальфи, – поправил Иштар.
– Зальфи, жён советников.
– О чём собираешься с ними говорить?
– О чём обычно говорят женщины? О жизни.
– Они мыслят иначе. Не так как ты.
– Я это учту.
Поджав губы, Иштар долго думал. Наконец кивнул:
– Хорошо, можешь использовать дворец шабиров по своему усмотрению, но жить будешь со мной.
– Но жить я буду в своих покоях, – поправила Малика.
Слегка склонив голову к плечу, Иштар сузил глаза:
– Заключаем сделку?
– Условия?
– Я не вмешиваюсь в твои законные действия…
– А я не нарушаю законы, – промолвила Малика.
– Я только что об этом сказал.
– Ладно. А что тогда я?
– Ты проводишь со мной ночь.
Малика рассмеялась:
– Нет.
– Всего одну ночь, Эльямин.
– Нет!
– Я не посягну на твою девственность. Слово хазира.
– Ничего не понимаю. Я не вижу никакого смысла в этой ночи.
Иштар схватил её за локоть:
– Или сама, или я возьму силой.
Малика посмотрела в сторону лагеря. Драго и Луга, наверное, спят. Пусть спят спокойно. Им ничто не угрожает. Устремила взгляд на краешек солнца, появившийся над галереей. Скоро оно станет серым.
– Идём? – просил Иштар.
– Куда?
– В ночной город. Он находится под землёй.
– Идём, – сказала Малика, чувствуя, как холодеют руки и ноги.
Держа Малику за локоть, Иштар повёл её через площадь. Они спустились с лестницы, миновали длинный арочный проём и направились к тёмным стеклянным куполам, возвышающимся над пустыней. Прежде Малика их не видела: лагерь находился с другой стороны аркады. И с площади не было видно.
Через десять минут они приблизились к лестнице, ведущей под землю.
– Боишься? – спросил Иштар.
– Да, – прошептала Малика.
Иштар сжал её ладонь:
– Доверься мне.
Спустившись по лестнице, они сняли обувь. Как только ступили в полутёмный широкий коридор, полился дождь. Вздрогнув, Малика посмотрела вверх. Под потолком сложным рисунком изгибались тонкие трубы.
– Здесь вход в город. Выходы на север и на юг. Длины коридора достаточно, чтобы смыть с паломников пыль и пот, – говорил Иштар быстро. – Вода подаётся из колодца. Раньше люди приносили с собой шатры и навесы, и пустыня превращалась в отхожее место. Ночной город построил прадед моего прадеда. Вмещает в себя полмиллиона. Кто-то обходит Врата, кто-то отдыхает здесь. Потом меняются.
Дождь прекратился. Иштар и Малика пошли по туннелю. Здесь царила прохладная ночь. Она существовала сама по себе, отринув время. Эффект ночи создавали стеклянные купола из фиолетового, почти чёрного стекла с серебристыми вкраплениями. Дневной свет сочился сквозь вкрапления, и казалось, что над головой светятся звёзды. Потолочный свод покоился на колоннах, выполненных в виде бокалов. Туннель убегал в фиолетовый мрак. В стенах находились проёмы, закрытые пологами из парчовой ткани.
– Комнаты для паломников, – сказал Иштар, обведя рукой вокруг себя. – В комнатах два яруса. Рассчитано на сто человек, но набивается больше. – Указал на белую лампочку над одним из проёмов. – Они над входом в уборную.
Малика и Иштар свернули в коридор и, миновав ещё пару поворотов, вошли в очередной туннель.
Иштар указал вперёд:
– Там выход из города. Постой здесь. – И выпустив руку Малики, скрылся за пологом.
Малика зябко поёжилась и обхватила себя за плечи, обтянутые мокрым платьем.
Иштар вернулся с охапкой махровых простыней. Постелив их на пол прямо посреди туннеля, снял с себя плащ и подошёл к Малике. Пальцем поддел ворот платья:
– Надо снять. Замёрзнешь.
– Иштар… – прошептала она, стуча зубами.
– Ты говорила, что никогда не будешь ползать у меня в ногах. Встань на колени, и мы отсюда уйдём.
Малика ослабила шнуровку на лифе и, стянув платье, отбросила его в сторону.
Иштар затолкал пальцы за пояс её штанов:
– И это надо снять.
– Ты дал слово хазира.
– И ты мне поверила?
– Да.
– Раздевайся.
Малика стянула штаны. Иштар бросил недовольный взгляд на кружевные трусики и... молча указал на простыни.
Малика опустилась на пол, запрокинула голову и закрыла глаза. Она не здесь. Она на вершине горы, озарённой ярким солнечным светом. Её тело осталось в долине, сокрытой фиолетовым туманом. И то, что с ним происходит, её не волнует. Это всего лишь плоть. Она родилась из праха и в прахе исчезнет…
Прикосновения Иштара были лёгкими, как дуновение ветерка. Он нежно целовал её лицо, шею и плечи. Скользил губами по груди и животу. Дыхание его сбивалось. Прикосновения становились сильными, требовательными, переходили в жаркие объятия. Иштар с жадностью припадал к губам Малики. Иногда просто гладил её, давая себе отдых и ожидая, когда она расслабится. И вновь наваливался сверху.
Он целовал и ласкал Малику весь день. Порой удалялся, и тогда в глубине туннеля шумел дождь. Возвращаясь через несколько минут, обнимал её, словно не видел несколько лет.