— Поправочка: ТЫ заставил ее. Меня вписывать в это дерьмо не надо. Полина в игре с твоей подачи оказалась.

— Ты не меньше моего виноват.

— Блин… ну ладно, может и так. Но знаешь в чем фишка, чувак — мне тупо насрать.

— Да пошел ты, — Макс поднимается на ноги и, шатаясь из стороны в сторону, бредет к выходу.

— Ой, какие мы нежные, бл**ь. О, а вот и скорая помощь примчалась, — усмехается Оскар за кадром, беря крупным планом Светлакову, которая уже подхватывает Макса и ведет к ближайшему стулу.

— Ты зачем напоил его? — кричит так громко, что даже музыку перекрывает. — Оскар.

— Я? — Оскар подходит ближе и направляет камеру Светлаковой в лицо. — Да ты че, Верон, я вообще ни при делах. Я наоборот ему все это дерьмо выпить помогал. Заботился, так сказать.

— То есть он просто так нажрался?

— Как сказать, — посмеивается Оскар. — Верон, скажи в камеру "приветик".

— Ты совсем больной? — Вероника отшвыривает от себя руку Оскара и принимается тормошить Макса, который пытается ей что-то сказать.

— Поехали к тебе, — наконец слышится его пьяный голос.

— Уверен? — переспрашивает Вероника, помогая ему подняться.

— Абсолютно, — пытается устоять на месте. — Какая разница кого трахать? Все вы — суки лживые.

На этом видео заканчивается, но я еще долгих несколько минут сверлю взглядом потухший дисплей, словно на нем вот-вот должна высветиться надпись "Поздравляю, вас разыграли". Но надпись не появляется, а телефон в руке начинает дрожать все сильнее, так что Зоя спешит выхватить его у меня и швырнуть на стол, как что-то заразное.

— Лиз? — мягко опускает ладонь мне на плечо. — Я понятия не имею, для чего дебильному Оскару нужно было сбрасывать тебе это видео, но… могу сказать точно, что монтажом тут не пахнет.

— Это не монтаж, — опускаюсь в компьютерное кресло и пытаюсь взять себя в руки. — Да и ничего нового я не услышала.

— Значит, — Зоя присаживается передо мной, — Макс и вправду сделал это? Он… черт, какого фига он ничего не отрицал?

— Я не знаю, Зой…

— Разговор все равно был странным. Но тут и дурачку понятно, что они о Полине говорили.

— Может быть, — отпускаю заторможенный взгляд в пол и тяжело вздыхаю.

— В каком смысле? — спустя паузу тупо протягивает Зоя, выпрямляясь. — Лиза? Эй? — щелкает пальцами, привлекая мое внимание. — А ты ничего мне рассказать не забыла?

* * *

— Бред какой-то, — Зоя на нервах жует пирожок и нарезает круги вокруг кухонного стола. Баба Женя ушла в магазин, и теперь моя подруга не жалея силы голоса, высказывается по поводу всего, что узнала и услышала, на максимуме своих возможностей. — Да нет же… Нет, ну полный бред. Лиза. Чего ты молчишь? Ну бред же. Бред.

— В чем бред? — говорю опустошенно, поглядывая, как на плите тушатся ребрышки, за которыми баба Женя нас попросила приглядеть. — Макс не мог сказать Оскару о том, что мы… что мы с ним занимались… этим. Зоя, он не мог.

— Да правда, что ли? — Зоя ударяет руками по бедрам, наконец, прекращая мельтешить по кухне. — Значит дебилоид наш говорил о Полине. Или есть еще третья Багрянова? Вот урод. Яроцкий, в смысле, урод, — Шумно опускается на табурет за столом. — И еще с мегерой шпехаться поехал. Ну урод же. Нет, ну точно было понятно, что Оскар о Полине говорит. Слушай, а если Макс ему по пьяни про вас рассказал? Ну, просто ляпнул.

— Зоя, и дураку понятно, что Оскар о Полине говорил. И ты прекрасно слышала, Яроцкого и его признание в том, что они заставили мою сестру это сделать.

Зоя выдерживает паузу, а затем вдруг с полным возмущением выпаливает:

— И чего сидим? Ты даже не злишься на него? Не проклинаешь? Не желаешь, чтобы вороны ему печень его пропитую выклевали?

— Хотела бы я знать, что сейчас чувствую, Зой. Это сложно… Слишком. — Закрываю глаза, избавляясь от жжения. Убеждаю себя больше не плакать. Яроцкий не стоит ни одной моей слезинки. Полина была права — он подонок и насильник.

— Вопрос тут созрел. Очень хороший такой вопрос, — голос Зои звучит крайне задумчиво, и я гляжу в ее хмурое лицо. — Нафига Оскар нам это видео скинул?

— Точно не из лучших побуждений.

— Это понятно, но тогда зачем? Какая ему выгода показать тебе, какой Яроцкий на самом деле законченный мудак?

— Они друг друга стоят.

— Это тоже и ежику понятно. Но зачем видео было скидывать?

На самом деле, ответ на этот вопрос, как зачастую бывает, лежал на самой поверхности, но я была слишком подавлена, морально уничтожена, чтобы найти его, а Зоя пыталась копать глубже. Видимо и это Оскар предусмотрел, решив лично просветить двух глупышек.

— Проходи-проходи, ну чего стоишь? — из коридора доносится воркование бабы Жени. — Какой хороший, приятный, воспитанный молодой человек. И почему Зоюшка мне о тебе не рассказывала?

Хлопает входная дверь, и будто по команде мы с Зоей одновременно вскакиваем на ноги и смотрим друг на друга огромными глазами.

— Стеснялась, наверное, — слышится из коридора милейший голосок Оскара. — Зоюшка… эх, чудесная девонька.

— Ну, проходи-проходи, чего встал, милок? Они на кухне.

— Пошел. Отсюда. На хрен, — Зоя на всех парах летит к двери и встречает Оскара толчком в грудь, но тот, вместо того, чтобы вылететь за порог, резко обхватывает ее за талию и душит в объятиях.

— Зоюшка-а-а. Лапонька-а-а… — практически поет. — Я так скучал. Ну чего ты? Не рада? Ну-ка улыбнись, у тебя такая чудесная бабулечка, не нужно ее пугать.

Зоя выкручивается у него из объятий и пятится к столу, на котором стоят ножи. Успеваю схватить ее за руку, чтобы не натворила глупостей и оттаскиваю подальше.

— Распакуй сумку, милок, — кричит из коридора баба Женя. — Я сейчас лекарство выпью и сразу к вам. Какой мальчик… чудо.

— Видишь, Зоюшка, — скользко улыбаясь, Оскар склоняет голову набок и театрально вздыхает, — я — чудо. Бабуля врать не будет.

— Чего тебе надо? — шиплю, чтобы баба Женя не слышала и поглядываю на Зою, которая уже багровеет от злости и сжимает кулаки.

— Мне? Да ничего особенного. Мир вам и вашему дому, — невинно брови вскидывает, подходит ближе, достает из сумки пачку пельменей и бросает на стол. — Пельмешки, — довольно улыбаясь, подмигивает Зое. — Пожаришь? Я жрать капец как хочу.

— Уходи отсюда, не будь придурком, — шиплю сквозь зубы.

— Обязательно, птичка, — Оскар с расхлябанным видом плюхается на табурет и закидывает ногу на ногу, — уйду сразу, как мы обсудим твое пятое задание.

— Я не участвую, — тяну его за руку, но сил, чтобы поднять не хватает. — Убирайся, Оскар. Игры закончились. Все, конец. Иди, развлекайся в другое место.