и неожиданно для самого себя протянул Росовскому все еще сжимаемую в руке рюмку.

– Генерал, можно еще немного вашего напитка?

Тот прервал свои рассуждения о культуре пития, посмотрел на него с неподдельным удивлением, однако спрашивать ничего не стал, а молча откупорил пробку. Вторая рюмка отправилась вслед за первой, а глаза Росовского под кустистыми бровями на мгновение стали круглыми от удивления, затем в них промелькнули искорки беспокойства. Пристально посмотрев на Сергея и, видимо, убедившись, что тот пока не думает падать на диван в мертвецки пьяном состоянии, генерал озадаченно хмыкнул и, покачав головой, заметил:

– Теперь буду знать, что пытаться вас перепить дело весьма неблагодарное.

Сергей в ответ только криво усмехнулся.

– Не самое мое лучшее умение. Однако вы, кажется, о чем-то хотели со мной переговорить?

– Хотел, – Росовский сделал маленький глоток и коротко крякнул. – И как вы его умудряетесь залпом, это ж прямо жидкий огонь. Впрочем, неважно, – он осторожно поставил рюмку на стол. – Я вот о чем хотел поговорить, господин Эйтан. Ваш «шестнадцатый» просто чудо, и многие весьма впечатлены его демонстрацией, но… – его палец назидательно взлетел вверх, – …но он появился немного не вовремя. Слишком все у нас пока нестабильно и неопределённо. Да и где еегопроизводить? Вы вообще за последнее время где-нибудь кроме своего городка, ну и столицы, бывали?

Сергей отрицательно мотнул головой.

– Вот, – генерал вновь воздел палец вверх. – А я по долгу службы уже половину Руссарии объездил да облетел – разруха местами страшная, на севере голод, эпидемии, кое-где до сих пор царит беззаконие. Да что об этом говорить, вы сами все прекрасно понимаете.

Ратный кивнул.

– Понимаю. У нас все эти годы тоже не сахар был, но благодаря Андре, мы как-то выдержали и не дали всякой швали разграбить город. Да и в окрестностях кое-какой порядок поддерживали.

– А, господин Роханцев. Наслышан, наслышан, – закивал генерал. – Кутесов мне как-то о нем рассказывал. Действительно его действия впечатляют. Мало того, что смог организовать самооборону города и противостоять хорошо вооруженным бандам, так вы там вроде еще и ястанцев трепали.

– Было дело, – усмехнулся Сергей. – Они пару раз десант высаживали в окрестностях, а уж про налеты я вообще молчу. Только последний год более или менее спокойно стало.

– Это радует. Мы, конечно, с ними договор о мире подписали, но провокации постоянные. Рад, что у вас хоть все спокойно.

– Ну, это спокойствие тоже относительно, порой их аэростаты все же пакостят, однако этих мы быстро вниз осаживаем.

– Вот и правильно. Так о чем это мы? – генерал задумчиво наморщил лоб. – Ах, да. В общем, господин Эйтан, пока все довольно печально. Экономика страны дышит на ладан, безработица страшенная, и ситуация выправляется медленнее чем хотелось бы, но вот только врагам нашей страны на это глубоко плевать. Именно поэтому Кутесов выдвинул так называемый план АПЭ и добился, чтобы Совет его практически единогласно одобрил.

– План АПЭ?

– А вам еще не рассказали? – Росовский вновь потянулся за рюмкой. – Что ж, если в краткости, то АПЭ расшифровывается как армия, производство, экономика. И это означает…

– За счет перевооружения армии восстановить производство и соответственно поднять экономику, – закончил за хозяина дома Сергей, заставив того удивленно вскинуть брови.

Некоторое время генерал молча разглядывал гостя, словно впервые его увидел, затем покачал головой.

– И вновь вы меня поразили, тер Эйтан, но на этот раз своей прозорливостью, – сказал он и, сделав маленький глоток, причмокнул губами. – Все же прелестная вещица и мозги хорошо прочищает. Кстати, знаете, а вы ведь с Аланским, на самом деле, очень похожи.

Теперь пришла очередь удивиться Ратному. Заметив его вопросительный взгляд, Росовский довольно улыбнулся в бороду и пояснил:

– Господин Аланский так же, как и вы, сумел сохранить свое производство. Мало того, его заводы не останавливались даже в самые тяжелые годы. Так что в какой-то степени именно благодаря ему наш военно-воздушный флот существует до сих пор. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему комиссия отдала приоритет его «алакам», хотя и признала превосходство над ними ваших крыланов.

– Понимаю, – ответил Сергей, откидываясь на диване и скрещивая руки на груди. – А еще я понимаю, что моя машина сильно отличается от всех остальных и это в свою очередь тоже создает определенные проблемы, так как для запуска ее в серию потребуются немалые деньги и время, а новые крыланы нужны стране уже сейчас. Да и не отдай Совет Аланскому заказ, вполне возможно, что новые самолеты для армии производить будет просто негде. Хотя скорее главная причина не в этом, а в том, что кое-кто в верхах банально лоббирует его интересы, причем этот кое-кто достаточно могуществен, чтобы не опасаться даже Кутесова. Я ведь прав?

Росовский молча развел руками, показывая, что ему нечего возразить.

– Ну вот видите, я же сказал, что все прекрасно понимаю и вполне согласен с этим решением. К тому же мой завод продолжит производство «Эст-16», и пять-семь машин в месяц я вам твердо обещаю. Беспокоит другое…

– Что именно?

– Сам показ. Я не ожидал, что он будет открытым.

– Боитесь, что о ваших новых машинах узнают?

– Не то чтоб боюсь, – Сергей пощелкал в воздухе пальцами. – Скорее, расстроен, что это случилось раньше, чем хотелось бы. Хотя, возможно, оно и к лучшему, расслабляться теперь некогда, остается лишь дождаться ответного шага моего главного конкурента.

– Аланского?

Ратный мотнул головой.

– Нет, Майсера. Этот геранец куда опаснее, он уже несколько раз удивлял меня своей прозорливостью и изобретательностью, а на этот раз я ему кинул такую кость… Эх, увидеть бы его лицо в тот момент, когда он узнает о моих новых машинах. – Глаза Сергея приняли мечтательное выражение, а по губам скользнула легкая улыбка. Он коротко хохотнул. – Уверен, что на этот раз пришла его очередь удивляться.

– Вот за это и выпьем, – сказал Росовский, салютуя инженеру своей стопкой. – Кстати, вам не добавить?

Ратный поморщился.

– Помилуй вас Пресветлый, генерал. Итак, в голове шумит. Еще одна – и меня потянет на разговоры о женщинах, а то и на какую-нибудь философию или…

– Так это ж очень хорошо, мой друг, – перебил его Росовский, расплываясь в широкой улыбке. – А то мы все о делах и о делах. Философствовать я тоже не очень люблю, а вот о дамах можно и поговорить, а посему…

Он вновь наполнил рюмку Ратного до краев.

– За наших милых дам.

На этот раз Сергей залпом пить не стал, а лишь немного пригубил. После двух предыдущих в голове итак стоял легкий шум, хотя пьяным он себя совсем не ощущал, так что, вероятнее