– Что еще показала башня?

– Снаружи я видела, что там были пятеро. Мы вместе стояли на улице, глядя, как семья несет мое тело. Мы прибыли издалека, нас вели сны. Мы много недель ждали в городе, пока башня кого-нибудь выберет. Но я была не такой, как остальные пять, хотя пришли мы вместе и с одной целью. Эти Ведьмы-нереки меня приготовили. Меня, которая снаружи, не ту, что замотана.

– А та ты, что снаружи, была ребенком?

– О нет, я была высокая. Хотя и ниже тебя. И все ходила в капюшоне, чтобы никто не заметил, что я другая. Мой дом был очень далеко. В юности я ступала по горячим пескам Первой империи. Не знаю, что это.

– Как тебя называли Ведьмы? У тебя было имя?

– Нет.

– А титул?

Она пожала плечами.

– Безымянная. А что?

– Пока не знаю, многое покрыто тайной. Я был очень молод, когда лишился свободы. Ты уверена, что Безымянная – титул? Может, нереки прозвали тебя так потому, что не знали имени?

– Нет, титул. Они говорили, что меня готовили с рождения, что я настоящая дочь Эрес и разгадка Седьмого завершения, потому что я «родная кровь». Что это значит?

– Когда я наконец обрету свободу, – произнес он дрогнувшим голосом, – и смогу коснуться твоего лба, я тебе отвечу.

– Кажется, эта Эрес была моей настоящей мамой.

– Да.

– И скоро ты узнаешь, кто мой папа?

– По крайней мере, пойму, какой он крови.

– Вдруг он еще жив…

– Зная Эрес, дитя, он, может, тебя еще и не зачинал. Эрес странствует во времени, и никому не дано понять, а тем более повторить ее путь. Этот мир во многом принадлежит ей. Она – бессмертный огонь… Она выберет – или выбрала – с огромной тщательностью. Твой отец – кто-то очень необычный.

– Сколько во мне душ?

– Две. В конце концов придется найти способ освободить тебя из детского тела.

– Почему?

– Ты заслуживаешь большего.

– Я хочу назад. Отведи меня назад.

– Угорь так и не разварился, – пояснил Бугг, наливая суп.

– Запах меж тем восхитительный, мой дорогой слуга.

– Это все вино. Любезный дар главного следователя Рукет. Кстати, ее просьба о встрече с вами была продиктована не только профессиональными мотивами.

– Как ты справился?

– Сделал все, чтобы ее интерес к вам только вырос.

– Сыграл на контрасте?

– Совершенно верно.

– А это хорошо? В смысле, она довольно страшненькая.

– Вы и половины не знаете. При всем при том чрезвычайно умна.

– Ох, Бугг, не по душе мне это… А ты знаешь, в самом деле отдает рыбой. Слегка. Угорь совсем засохший?

Лакей выудил половником означенный объект. Черный, сморщенный и непоколебимо жесткий.

Тегол наклонился ближе.

– Бугг…

– Что, хозяин?

– Это же подошва сандалии!

– Правда? А я‑то думаю, почему он с одного конца у́же…

Тегол выпрямился и съел еще ложку.

– И все-таки рыба… Можно предположить, что обладатель сандалии наступил на угря.

– Немного беспокоит, на что еще он мог наступить.

– Вкус, надо признать, сложный, я бы сказал, композитный… Как прошел твой день?

– Без происшествий. Рукет сообщила, что Герун Эберикт убил в этом году около трех тысяч человек.

– Трех тысяч? По-моему, чересчур.

– Я тоже так подумал, хозяин. Еще супу?

– Да, пожалуй. Так в чем причина?

– Вы о Геруне? Смею предположить – жажда крови.

– Какой кошмар. Наверное, надо с этим что-то делать.

– А как прошел ваш день, хозяин?

– Очень утомительно. Я без сил.

– Лежали на крыше?

– В основном. Хотя один раз спускался. Не помню зачем. Точнее, не смог вспомнить, когда спустился, и потому пошел обратно.

Бугг прислушался.

– Кто-то идет.

С улицы донесся звук шагов и негромкое бряцанье оружия.

– Держу пари, это Брис, – произнес Тегол и повернулся к занавешенной двери. – Заходи, брат!

Занавеску отодвинули, и на пороге возник Брис.

– Чем это у тебя пахнет?

– Супом из подошвы. Отведаешь?

– Нет, спасибо. Уже поздно, я поужинал. До тебя дошли слухи?

– О войне?

– Да.

– Почти ничего не знаю.

Брис помедлил, взглянул на Бугга, вздохнул.

– У тисте эдур новый император. Халл присягнул ему на верность…

– И правда, дурные вести…

– Тебе тоже грозит опасность.

– Ареста?

– Скорее убийства. Под соусом патриотизма.

Тегол поставил тарелку.

– Твое положение еще более шатко.

– У меня есть охрана, а у тебя – нет.

– Вздор! Меня охраняет Бугг!

Слуга посмотрел на Бриса с кроткой улыбкой.

– Тегол, сейчас не до шуток…

– Бугг не согласен!

– В самом деле, хозяин?

– А разве нет? Я бы на твоем месте возражал…

– Я смотрю, вы уже на моем месте.

– Извини, украл твою реплику!

– Говоря от вашего имени, хозяин, извинения принимаю.

– Ты вздохнул с облегчением, признайся…

– Да хватит вам! – Брис воздел руки и принялся расхаживать по тесной комнатушке. – Я говорю очень серьезно. Шпионы королевы прохлаждаться не станут, твоя жизнь на волоске.

– Моя смерть никак не изменит факта предательства Халла.

– Да, но тебя ненавидят, Тегол. По твоей милости королева потеряла уйму денег, а она не из тех, кто прощает.

– И что ты предлагаешь?

– Во-первых, перестань спать на крыше. И позволь приставить к тебе телохранителей…

– Телохранителей? Сколько?

– Хотя бы четверых.

– Одного.

– Одного?

– Не больше. Ты же знаешь, я терпеть не могу толпы.

– Терпеть не можешь? С каких это пор?

– С нынешних.

Брис пристально посмотрел на брата и вздохнул.

– Хорошо, одного.

– Вот и славно. Теперь ты доволен?

– И перестань спать на крыше.