— Конечно, — отмерла Патрисия. — Вы в своем праве, ваше высочество, простите, если вас разочаровала. Я ни в коем случае не обижаюсь на вас, мне не на что обижаться.

Леон ощутимо расслабился, выдохнул, улыбнулся:

— Может быть, тогда потанцуем?

— Боюсь, что это невозможно. Прошу меня простить, — Трис сделала книксен и вернулась к друзьям.

— Она все равно на меня злится, — расстроенно выдохнул Леон.

— Злится? — я позволила себе скептически выгнуть бровь. — Почему моя дочь должна ощущать к вам какие-то чувства? Кроме верноподданнических, конечно.

— Вы! — теперь Леон посмотрел на меня со злостью. — Вы настроили ее против меня, подговорили! Сказали, что поможете, а сами...

Я молча продолжала смотреть на него, и он замолк, выдохнул медленно, будто стараясь успокоиться, а потом все же спросил:

— Что мне сделать? На колени перед вами встать, чтобы вы помогли?

— Не нужно этих представлений, — поморщилась я. — Лучше скажите, чего вы хотите добиться от Патрисии?

— Я... я хочу, чтобы все было по-прежнему. Хочу общаться с ней, переписываться, танцевать на балах, — он с тоской перевел взгляд на Трис.

— Зачем?

— Разве это не очевидно? Она мне нравится.

— Все это делать: общаться, встречаться, танцевать неограниченное число танцев на балах — нужно со своей невестой. Вероятно, вам ее уже выбрали? Простите, я не посвящена в такие детали придворной жизни. А Трис должна заботиться о своей репутации и о выборе будущего супруга.

— Нет у меня никакой невесты, — возмутился Леон.

— Сочувствую, — буркнула нейтрально.

— Вы не слышали? Моей невестой была леди Кроуфорд, мы были с детства обручены. Но семь лет назад во время стычки с соседями в горах на нас спустили лавину камней. Я оказался отброшен от своих солдат, неделю ползал по пещерам со сломанной ногой, а в столицу в это время было опрометчиво отправлено письмо о моей гибели. И леди Кроуфорд воспользовалась этим, как поводом, чтобы поспешно выскочить замуж за своего возлюбленного, сына маркиза Уверборна. Они тайно поженились, пока весь дворец был в трауре. Когда меня нашли едва живого от травм, кровопотери и голода, все было уже кончено. Супруги Уверборн, конечно, оказались в опале, но моя прежняя невеста, наверное, счастлива, она родила своему мужу уже троих детей.

— Я вам сочувствую, — произнесла уже искренне, — но тот факт, что вы разочаровались в любви и брачных узах ведь не значит, что вы можете отыгрываться на невинной девушке, которая все еще верит в незыблемость брачных уз и искреннюю любовь.

— Да с чего вы решили, что я отыгрываюсь? Я, может быть... — он опустил голову и что-то пробурчал неразборчиво, в этот момент взорвался особенно громкий фейерверк, ахнули гости, и слова Леона потонули во всеобщем шуме. — Я искренен в своих чувствах. Прошу, позвольте мне лишь писать ей, — наконец, произнес он.

Я нахмурилась, не зная, как поступить. Принц и мачехина дочка — так быть не должно. Да и она всего лишь дочь барона с крошечным приданым. Неужели чувства Леона настолько крепки, чтобы...

— Разрешаю, — все же произнесла я, хоть сама этого и не ожидала. — Но это будет официальна переписка, без всяких там... фривольностей. Вы же понимаете, что все письма будут проходить через мои руки? И они не должны компрометировать юную леди.

— Понимаю, — понуро согласился Леон.

Я хотела сказать что-то еще, как-то припугнуть его своей родительской строгостью, подчеркнуть, что, пусть он и принц, я все равно не позволю испортить жизнь моей дочери... но тут увидела Грегори, выходящего на поляну, и все умные мысли немедленно вылетели из головы. Он шел под руку с незнакомой мне юной леди, и та отчаянно кокетничала, стреляя в него глазками поверх золотистого веера.

Глава 111

Матильда

«Дура и трусиха», — ругала я себя, потому что, как только появился Грегори с неизвестной, но прекрасной в своей юности спутницей, у меня же все правильные мысли выпали из головы. Наши с Грегори взгляды встретились, на миг мы оба замерли, будто тонкая ниточка протянулась между нами через всю поляну. Он сделал шаг вперед, будто бы ко мне, но я резко опустила взгляд, разрывая контакт.

Нет, конечно, совсем не ко мне он направлялся, просто шел дальше по дорожке вместе со своей дамой.

— В общем, я надеюсь на вашу порядочность, ваше высочество, но ничего не обещаю. Сердцу ведь не прикажешь, если Патрисия захочет вам ответить, я не буду препятствовать, — пробормотала я, комкано извинилась и вернулась к дочерям.

Однако, на месте мне не стоялось, казалось, что я чувствую кожей чужой взгляд, однако, оглядевшись, не видела наблюдателей. То ли у меня мания преследования, то ли это кумушки местные перетирали мне кости, уже строили предположения, почему мы с герцогом пришли вместе на бал, а теперь стоим отдельно? Не знаю, но, не выдержав этого ощущения, я под благовидным предлогом отошла подальше на другую сторону мощеной площадки и, хоть и пыталась выглядеть независимо, но нет-нет, да поглядывала в сторону Грегори и его спутницы. Вот они подошли к паре пенсионного возраста, герцог раскланялся с мужчиной, поцеловал руку даме.

«Мне нет до этого никакого дела, я сама ему отказала, — заставила себя отвернуться, — Грегори в праве делать все, что ему вздумается, он свободен от любых обязательств».

Но было все равно иррационально обидно.

Слава богам, вернувшаяся вскоре с принцем Джозефом Флоренс отвлекла меня от губительных сожалений.

— Все хорошо? — шепнула я.

Она неопределенно кивнула.

Принц, как галантный кавалер, поцеловал ей руку, чуть пошатнулся в процессе, неловко наступив на хромую ногу, но Фло успела его поддержать за плечо и помочь устоять на ногах. Он благодарно кивнул и откланялся с компанией своих людей.

— Ну? Что? — синхронно насели на нее с двух сторон Зоуи и Трис.

Флоренс прикрыла рот веером, будто опасалась, что что-то прочтут по ее губам, и едва слышно шепнула:

— Пока не нашли.

— Ты уверена в том, что видела?

— У меня отличная память на лица, — гордо ответила Фло, цепко глядя мне в глаза.

— Тумк! — громогласно разнеслось по ночному парку, и голос церемониймейстера объявил:

— Леди и лорды, фейерверк