– Решила, наконец, заняться лошадью? – Ликас проследил за моим взглядом.

Я молча кивнула – решила.

Мне плевать, что именно в этом псаковом мире идет не так, но это мой второй шанс, и Кис-Кис будет моим. Непременно.

– Подобное рвение… – алариец облокотился рядом на перекладину стойла. – …похвально.

Я думала, Мастер обязательно пройдется моим успехам в боевке – утренняя тренировка сегодня прошла без меня, а вчерашняя дуэль… допущенные ошибки я знала лучше, чем кто-то другой, но Ликас молчал. То, что весь вчерашний поединок Наставник видел одним из первых, я не сомневалась – тройка охраны из аллари сопровождала нас на полигон.

Ликас хмурился, сплетал и расплетал пальцы, смотрел на лошадей в стойлах, но не видел их – мысли были где угодно, но только не здесь. За лопатками кольнуло – с самого утра меня не оставляло отвратительное ощущение – тянущее, сосущее, мерзкое, как будто я спала, проснулась и просто забыла, насколько всё плохо. Как будто должно произойти что-то плохое, точнее уже произошло, но я просто забыла об этом.

Я аккуратно повела плечами, чтобы размять напряженные мышцы и не потревожить больной бок.

– Наставник… – Ликас не услышал меня с первого раза. – Наставник, – позвала я ещё раз. – Случилось что-то плохое, да?

Алариец моргнул – раз, два, взлетели короткие белесые ресницы, он встряхнулся и, наконец, обратил внимание на меня.

– Мир пока стоит, Вайю, – хмыкнул он. – Не считая того, что вся челядь была свидетелями утреннего выступления господ Блау на заднем дворе…

Я фыркнула, как лошадь.

– … сир Аксель помнит зло очень долго. Очень, – добавил Ликас со знанием дела. – Это было неверное решение.

– Я знаю. Брат… остынет, – выдохнула я совсем тихо. – …надеюсь.

У входа загремело – створки отворились, пахнуло морозом, солнцем, дворовым шумом, людским гомоном.

– Мисси, – слуга склонился в торопливом поклоне. – Мисси, все сбились с ног, ищут вас. Карета подана, все ждут только вас.

– Так быстро… – я запахнула плащ, накинула капюшон и затянула тесемки, – …молодцы, – похвалила я, конюший немного зарделся, приняв это на свой счет. – Сейчас буду.

Слуга откланялся, а я развернулась к аларийцу.

– У меня с утра мерзкое чувство тут, – я легонько стукнула по груди, – и как будто кто-то смотрит в спину, – я передернула плечами, – очень холодно. Как будто я забыла надеть плащ и … это похоже на … площадь, – сформулировала наконец. – Как перед тем прорывом в Керне. Наставник, – я встала перед аларийцем и требовательно заглянула в глаза, – если вы знаете, что происходит, скажите!

Ликас прищурил глаза, взгляд стал требовательным и острым.

– Ничего, – выдал он наконец, – о чем бы я знал…

Я выдохнула.

–… но горцы уходят, Вайю.

– Уходят? Куда уходят?

– Шаманы, – на этот раз сарказм в голосе аларийца слышался отчетливо, – постучали в бубен, поели своих грибов…

– .. покурили травок…

– … покурили травок, – согласился он покладисто, – и выдали, что идет Белая смерть. И Черная.

Я сдвинула брови. Белая смерть, так горцы называют лавины и землетрясения в горах, когда ледовые шапки с вершин Лирнейских сползают вниз, погребая под собой целые селения. От Нике я знала точно, что их шаманы редко ошибаются в том, что касается гор. Да, всё остальное – дремучие суеверия, но снежные лавины – это реальность. А Черная… Черной смертью они называют… тварей. Черная смерть приходит из-под земли, из самой сердцевины гор. Бойся разбудить Черную смерть, бойся потревожить сон, так говорят горцы.

– Маги не предупреждали об активности, прогноз на лавины дают за декаду.

Ликас кивнул.

– Помнящий тоже… молчит.

Я покатала на языке формулировку – слова горчили. Недоговоренность всегда немного горчит на вкус. Ликас не сказал «Помнящий не видит», он сказал «молчит». Псаковы аларийцы.

– Прорывы? На изнанке?

– Тихо, – свистяще ответил Наставник. – Проверял дважды.

– Но горцы уходят…

Алариец задумчиво кивнул. А я хрустнула пальцами, и потерла запястье под перчаткой – руки под кружевом чесались. Отвратительно.

– Тогда, на площади. Я никогда не спрашивала. Вы знали, Наставник? Предвидели тот прорыв?

– Нет, – Ликас тряхнул головой. А потом сердито сдвинул брови. – Если бы видели, ты бы сидела в поместье, – постановил он безаппеляционно. – Создание искусственных дыр в Грани предсказать невозможно.

Я прикусила губу. Значит, я поняла неверно. Если кому-то опять взбредет в голову провести ритуал, это не увидеть на изнанке.

– Но табор, аллари тоже ушли. Старейшины объяснили причину?

– Мисси…, – умоляющий голос слуги донесся от дверей. – Все ждут…

– Два мгновения, – я кивнула слуге, обернувшись к Ликасу, и требовательно перехватила его за рукав – вытрясу ответ, если промолчит. – Мастер! Табор ушел из-за горцев?

Ликас расхохотался. Весело, расслабленно, по-доброму, так, что лучики морщинок разбежались вокруг глаз.

– Аллари не верят в Белую смерть, Вайю. Да, шаманы видят что-то под воздействием определенных практик, но это капля в озере истины. Они давно потеряли способность слышать и слушать мир. Табор ушел, из-за «нарушения правил», – Ликас протянул руку ко мне, проверил застежки, поправил капюшон и легонько похлопал по плечу. – Так решил Совет. Иди, – он подтолкнул меня в спину, – тебя ждут.

***

В карете было тепло. Верхушки сосен мерно покачивались за окном, тихо убаюкивающе жужжал артефакт тепла под потолком, я зарывалась пальцами в меховые покрывала и потихоньку клевала носом – побочное действие такого количества эликсиров.

Все молчали. Данд так и не произнес ни слова, Геб, наконец заткнулся, поняв, что никто не будет поддерживать разговор, а Каро… Каро вообще даже не поворачивал голову в мою сторону.

Менталиста отрядили с нами в самый последний момент с легкой руки сира-псакова-козла-Райдо. «Необходимо» – постановил дознаватель, которого Таджо оставил за Старшего. «Не будет лишним», – шепнул мне Луций. Бутча я не видела с той ночи в темнице. Чем занимается он и Тиль, я представления не имела, по словам служанок они покинули дом ещё до зари.

Данд… впечатлял. Точнее впечатляло то, во что они смогли превратить его за какие-то двадцать мгновений. Строгий парадный кафтан, почти форма, но без школьных нашивок. Чуть великоват в печах, но это почти не заметно. И не Аксов – и дядины ему не подошли бы, а взять что-то у Акса без спроса, на это решился бы даже совершенно сумасшедший Луций. Нет, кафтан был чужим. Как и новые дорогие сапоги, стойка рубашки из хорошей ткани, со сложной вышивкой по краю, плащ. За исключением перевязи, и кожаной тесьмы в волосах – всё было новым. Нос почти пришел в норму – постарались целители, легкая припухлость была видна, только если приглядываться специально. Раньше Акс бил сильнее – теряет форму.