– Трогай!

Я тщательно расправила юбки формы, и откинулась назад, пытаясь устроиться удобнее. Сегодня на дуэлях нужно будет поберечь правый бок, а в идеале, закончить поединок раньше, чем кто-то из троих сможет вообще приблизиться ко мне ближе, чем на пять шагов.

***

В левом конце нашего ряда, укрытые куполом тишины сидели Дандалион и Геб. Лидс тараторил безостановочно, я видела, как шевелятся его губы, он улыбался, жестикулировал, но держал дистанцию. Учитель объяснят теорию чар внизу с философским терпением воспринимая то, что почти половина класса занята своими делами – сферы сверкающих куполов сияли на каждом ярусе.

Данд – молчал. Не морщился, сидел с совершенно каменным лицом, но я знала, настолько он терпеть не может бессмысленные разговоры. Надеюсь, он потом не убьет Геба.

– Он немой? – Марша проследила за моим взглядом.

– Просто не любит говорить.

– Родич? Ему уже есть шестнадцать? Хэсау не выпускают своих раньше. Если есть, почему он в нашем классе.

– Так получилось, – я пожала плечами. – Дядя будет Наставником.

– Большой… мальчик, – Марша облизнула губы. И тут же получила по руке.

– Квинт, Фейу, Квинт! Помни о своей истинной любви и не лезь к моему… – я осеклась.

– Твоему? – голос Кантора звучал равнодушно, но взгляд. – Ты полна сюрпризов, Блау. Как давно вы с этим… родичем … знакомы лично?

– Познакомились утром, – я нежно улыбнулась в ответ. – И никто не будет трогать Данда. Он – Хэсау. Родич. У меня и так хватает проблем. Я прошу, чтобы мои слова были услышаны – он неприкосновенен.

Марша рассмеялась тихо и мелодично, стрельнув глазами в сторону Геба.

– Как скажешь, Блау. Это даже интересно, как сильно меняются вкусы со временем…

– Оставь свои идеи, Фейу!

– Как скажешь, Блау, как скажешь, – Марша рассмеялась ещё раз. – Медвежонок твой, никто не претендует. Я предупрежу девочек, чтобы не попали… под горячую руку.

Тир молчал, смотрел задумчиво, и после первого облегчения, которое он не смог скрыть – Блау явилась в класс, больше никак не напомнил о вчерашнем.

– Поговорим? – щелкнули кольца, купол тишины раскрылся над нами серебристой сферой, Учитель внимательно посмотрел снизу в нашу сторону, но не сказал ничего, продолжая объяснять новый материал, а Марша демонстративно отвернулась – её это не касается.

– У Блау хорошие целители.

Я фыркнула – хороший способ спросить про самочувствие.

– Превосходные.

– Рад.

Мы помолчали пару мгновений.

– Хейли допрашивают, вызвали сегодня, а их Глава должен ответить в Столице, – пояснил Кантор, рассматривая пустые места на втором ряду, где обычно сидели прихвостни Хейли. Фей тоже отсутствовала.

– Доказать что-либо будет сложно. Артефакт пострадал, печать… создателя печати менталисты могут искать до второго Исхода…

– … если это кому-то выгодно, – закончил Тир.

Я – кивнула.

– Был впечатлен. Вчера…

– «Очарован», – съязвила я.

Тир моргнул несколько раз.

– Я ненавижу лилии, Тир. Не знаю, какую оранжерею ты ограбил, но ваши информаторы работают из рук вон плохо. У меня на них аллергия. Я чихала всё утро.

– Вот как, – протянул Тир и посмотрел на меня странным взглядом. – А остальное… тебе понравилось?

– Что остальное? – я фыркнула, следя за доской – Учитель сделал ровно одну ошибку в формуле чар усиления потока.– Карточка без подписи? Которая тоже вся провоняла запахом цветов?

Тир выпрямился и спрятал во внутренний карман небольшой мешочек, который крутил в руках.

– Знает? – я качнула подбородком в сторону Бартуша. Все в классе сегодня вели себя, как обычно. Марша не смогла пропустить новость и язвительно прошлась на тему того, как это удобно, когда Блау слабее, всегда можно найти повод перенести поединок – и менталисты под боком. Осталось найти подходящий повод перенести и эти три дуэли.

– Трое, – Кантор утвердительно кивнул. – Информацию закрыли, но один из представителей Ратуши… уже бывших…, – уточнил он, – успел поделиться записями с Советом.

– Значит, – я прикусила губу, – о вчерашнем знает Совет, несколько Глав Кланов и….

– И Наследники, – уточнил Кантор. –Стандартная практика. Под клятву о неразглашении.

Из нашего класса о вчерашнем поединке с Ремзи точно знают трое – Бартуш, с которым мы встречаемся на полигоне после занятий, и те, кто оборачиваются, когда думают, что я их не вижу, и отводят глаза, чтобы не встречаться взглядом.

Плохо. Я протарабанила пальцами по столу.

– Расследование?

– Идет, полагаю, – я скептически пожала плечами. – Если ты думаешь, что дознаватели сообщают детали, потому что они остановить в нашем доме, ты заблуждаешься.

Справа схлопнулся купол – вспыхнули чары – и Геб был вынужден замолчать. Я думала, Данд продержится хотя бы до конца урока. Весь наш ярус был привычно пустым – только пять человек. Я, Тир и Фейу в одном конце и Данд с Гебом на другом.

– На границе неспокойно, – поделилась я, вспомнив утренний Вестник от Фло. Кузина, наконец, решила начать отрабатывать договоренности. – Сигнальные вышки по очереди выходят из строя. Потом начинают работать, как ни в чем не бывало.

Муж Фло один из тех, кто как раз курировал работу сигнальной сети. Не знаю, обсуждают ли они работу в постели, или кузина просто подслушивает разговоры, важно то, что это повторяется систематически, и они готовят письмо в Совет, с просьбой выслать квалифицированного мага-артефактора.

– У нас без сбоев, – ответил Тир, подумав.

– Горцы спускаются с гор, сегодня пришлось ждать, пока откроют дорогу.

– Хейли, – выдохнул Кантор сквозь зубы. – Они уходят с их территории, снимаются целыми селениями, эта головная боль – разместить столько беженцев.

Я кивнула – остановить поток невозможно, не строить же границу в горах между территориями земель.

– Белая смерть?

Кантор неприлично фыркнул и тихо рассмеялся.

– Блау, неожиданно, ты веришь в дремучие суеверия?

– Я верю глазам своим, – парировала я тихо. – Горцы уходят. Для этого должна быть причина. Очень веская причина.

– Резервация? Три вырезанных у Хейли общины и последняя акция в горах, проведенная совместно с дознавателями. Это достаточная причина?

– Возможно, – протянула я тихо. – Возможно…

– Вся Ратуша сбилась с ног, ещё немного и мы перестанем справляться, – Тир взъерошил волосы рукой. – Темное племя, – выдохнул он сквозь зубы. – Какой-то шаман предсказал что-то и они сразу двинулись с мест. Сколько предсказывают второй Исход? Сотню зим? Две? И где он? – Кантор презрительно скривил губы. – Невежество худший из пороков. Такая чушь!