– Нет, Келси! Будь сильной, детка! Мы все тебя поддержим.

– Ага, точно. Но вы не понимаете! Я не могу без него жить.

– Еще как можешь, Келси! Не торопись, следуй к победе шаг за шагом!

– То есть попробовать не видеть его целый день?

Тут мои собратья по зависимости разразятся громоподобным хохотом.

– Попробуй не видеть его целую вечность, детка! Научись смотреть правде в глаза. Полностью исключи его из своей жизни. Воспоминания будут лишь соблазнять тебя. Запомни: у тебя зависимость, но ты в завязке. А теперь повторяй с нами нашу молитву о душевном покое:

Дай мне силы беззаветно отказаться от своей любви ради спасения человечества.

Принять то, что мужчина, которого я люблю, никогда не изменится и не может измениться.

Мужество позволить ему быть самим собой и исполнить свое предназначение.

И мудрость держаться от него как можно дальше».

Я вздохнула и забралась под синие одеяла ледяного дворца. Может, мне нужен психолог? Неужели я серьезно рассчитывала, что Рен останется при мне и после того, как я выберу Кишана? Ведь это жестоко! Разве я согласилась бы на такое, окажись я на его месте? Да ни за что! Может, Локеш укокошит меня, и на этом все закончится? Похоже, мое исчезновение разом решило бы все проблемы.

Той ночью мне снилось, что Локеш охотился на меня в джунглях, как Люселун на братьев, а у меня не было даже когтей, чтобы защититься.

Проснувшись, я не сразу вспомнила, где нахожусь. Потом повернулась на бок и подложила под щеку кулак. Кровать мягко покачивалась, потом засветилась, и тысячи мельчайших существ облепили меня, согревая и массируя мое тело. Я лежала и думала о вчерашнем разговоре. Нет, я не была уверена в том, что приняла правильное решение, но меня распирала решимость следовать избранному пути до конца.

При моей удивительной спальне оказалась не менее удивительная ванная. Хрустальные краны с готовностью повернулись под моими пальцами, из отверстий душевой кабинки хлынули синие струи. Несмотря на льдистый вид, вода оказалась горячей и паркой. Я вымыла голову лазурно-синим ледяным шампунем, который слегка пощипывал и пах мятой.

Полотенец в ванной не оказалось, но не успела я выключить воду, как меня со всех сторон обдало ветром. Честно говоря, в первую секунду я почувствовала себя старой машиной на автомойке при заправке. Теплый воздух обдувал меня со всех сторон, и когда первый шок прошел, мне это понравилось. Хм. Теперь я понимала, почему собаки вечно высовывают голову в окно машины!

Высохнув, я вышла из кабинки, по привычке хотела запустить пальцы в волосы и едва не взвыла от досады. Вместо волос на голове у меня колыхался пышный шар, похожий на плохо сбитый ком сахарной ваты. Расчесывание его заняло бы время до ужина, поэтому я махнула рукой и попросила Шарф сделать мне одежду. Затем я направилась на поиски людей. То есть… не вполне людей.

Мои тигры завтракали с драконом.

– М-мм, как вкусно пахнет!

– Присоединяйтесь к нам, дорогая, – вежливо пригласил дракон. Он вскинул глаза. – О! Вы выглядите несколько… пушистой.

Я громко застонала и поднесла к лицу взбитую прядь волос, чтобы оценить размер катастрофы. Кишан посмотрел на меня и засмеялся, но я быстро остановила его взглядом.

– Ничего смешного, Кишан. У тебя случайно нет щетки или расчески?

Кишан втянул голову в плечи:

– Нет. Извини, Келлс.

– Иньбайлун, а у вас?

– Мне очень жаль, но драконам не нужны подобные… аксессуары.

Я вздохнула.

– У меня есть, – негромко сказал Рен с дальнего конца стола. Я избегала смотреть на него с той самой секунды, как вошла. Разумеется, я не могла вообще не замечать его присутствия – попробуй такого не заметь! – но старалась изо всех сил. Правда, хватило меня ненадолго, но когда я украдкой взглянула на Рена, он смотрел совсем в другую сторону.

Порывшись в сумке с сокровищами, Рен выудил оттуда золотую гребенку. Он встал со своего места, обошел вокруг стола, молча положил гребенку возле моей тарелки и вышел из комнаты. Я покрутила в пальцах изящную вещицу, совершенно не предназначенную для усмирения буйной копны моих спутанных волос. Расческа была совсем узенькая, длиной с мою ладонь и с длинными зубьями. На верхней части, инкрустированной перламутром, был изображен конный воин, убивающий какое-то чудище.

Кишан подцепил вилкой ломтик дыни и с улыбкой сказал:

– А мне так даже больше нравится.

После завтрака мы перешли в гостиную, где уже сидел Рен. Пока я продиралась гребнем сквозь свою копну, Иньбайлун рассказывал нам о ледяных пещерах и спрятанном ключе, который позволит нам добраться до Седьмой пагоды. Он сказал, что этот ключ может добыть лишь тот, в чьих жилах течет кровь богов.

Честно признаться, я слушала вполуха. Мысли мои блуждали где-то очень далеко, что было весьма некстати в наших обстоятельствах. Хорошо, что Кишан был весь внимание.

Глупо улыбаясь, я думала о своем, машинально водя гребенкой по волосам. Я перенеслась в не слишком далекое прошлое, в душистую индийскую ночь, когда Рен бережно расчесывал мои спутанные волосы. Неожиданно мурашки пробежали у меня по коже головы, и я сладко поежилась, вспомнив его нежные прикосновения. Забывшись, я подняла глаза и поймала пристальный взгляд Рена. Я залилась краской, испугавшись, что он думает о том же, о чем и я. Рен быстро отвел глаза и отвернулся к дракону. Когда я наконец расчесала и заплела свою гриву, план дальнейшего путешествия был уже готов. Пришло время действовать.

Я схватила сумку, надела на руку Фаниндру и помчалась за моими спутниками к выходу. Иньбайлун привел нас в просторный и пустой зал. Со всех сторон нас окружал чистый лед, а снаружи расстилался слегка подсвеченный океан. Странные существа всех форм и размеров лениво плавали вокруг.

– Я называю эту комнату аквариумом, – сказал белый дракон.

– Только рыбы тут – мы, – фыркнула я.

Я подошла к одной из стен, Кишан, как тень, последовал за мной. Полупрозрачный и похожий на сосиску морской огурец медленно полз по льду, оставляя за собой скользкий след. Улитки и морские звезды в качестве украшений облепили стену. Залюбовавшись морской звездой, я испуганно отпрыгнула, заметив огромную горбатую рыбину размером с кресло-мешок, которая таращила на меня выпученные светящиеся глаза.

Остальные рыбы вызывали желание зажмуриться. За стеной проплывали большеротые мурены с крупными головами и пастями, способными без труда проглотить рыбу вдвое крупнее самой хищницы; здоровенные светящиеся анчоусы с цепочками сияющих точек вдоль боков клацали широкими ртами, словно готовились отгрызть нам пальцы. Здесь были рыбы-ехидны с кривыми клыками, такими длинными, что мешали закрыть пасть; лобстеры и крабы-альбиносы; разноцветные медузы и даже необычный кальмар, которого Иньбайлун назвал адским вампиром.