— Вернись!.. Попробуй вернуться!

Россоха затихал, губы окаменели. Олег вскинул голову, егозеленые глаза невидяще уставились в низкий свод. Олег зарыдал, лицо егодергалось, плечи тряслись.

Юлия схватила за жилистую руку:

— Ты… не смей! Он жил один, понимаешь?

Он медленно повернул к ней бледное лицо с мокрыми дорожкамислез. Она увидела в глубине зрачков безумие, смертельный страх, еще что-тоужасное, у самой по всему телу пробежал озноб… но страшный огонек в егоотчаянных глазах медленно угасал. Из груди вырвался мощный вздох.

— Да, — услышала она сиплый шепот. — Ему ненадо было убирать навоз.

Она не поняла, при чем тут навоз, но с усилием оторвала егоот трупа, заставила подняться на ноги.

— Яфет действует! — прокричала ему прямо вухо. — Башня-2 строится!

Он качнулся, тяжелая, как стрела подъемного крана, рукалегла ей на плечи. Юлия сцепила зубы, задержала дыхание и с усилием повела его,потащила в лифт. Тот поднимался не больше двух минут, а когда вышли в туннель,у нее из груди вырвался испуганный крик.

Из темноты вынырнула массивная фигура, похожая на вставшегона дыбы медведя, но лязгающая металлом, словно танк. Юлия сперва увиделасвисающие с плеч гранатометы, ракетные ранцы, крупнокалиберные автоматы, сумкис запасными дисками, гранатами и всякими страстями, затем узнала Мрака.

Страшный голос проревел раздраженно:

— Купол заперт!.. Я бы их всех, гадов… Эй, ты что-тохреново выглядишь… Палец прищемил?

— Мрак… — ответил Олег. Юлия чуть не заревела отсчастья, когда расплющенные губы Олега раздвинулись в ухмылке. — Всепозади, Мрак…

—Что?

— Бок уже снова… — сказал Олег. Он глубоко вздохнул,ребра четко проступили под кожей. — Все метастазы наконец-то… Но Россохапогиб. Красиво, по-геройски. И сразу двух зайцев зашиб. Ладно, потом объясню…Сбрасывай это железо к черту! Стрелять не придется.

— Голыми руками побьем, — оживился Мрак. Потом в коричневыхглазах появилось сомнение. — Ты вроде бы не совсем… А там пятеро такихлбов!

— Там Кропоткин, — ответил Олег.

— Один из Семерых?

— Нет. Но, боюсь… что власти у него теперь побольше,чем у всех Семерых, вместе взятых.

Камнедробилка перемолола и песок, затихала. Мысли пошлиясные, четкие, намного более четкие, чем когда-либо раньше. Кропоткин,вспоминал он на ходу все, что знал об этом преданном помощнике Яфета.

Кропоткин…

Фанатик идеи слияния всех народов в единую семью. Для негоБашня-2 — Библия, Коран, устав партии. Весь громадный талант организаторабросил на сознание собственных военизированных соединений. Расположил их вподземельях Москвы, где вся армия России и все войска НАТО могут исчезнуть какиголка в стоге сена. У него войск, конечно, поменьше, зато это самые отборныечасти. Не скупясь, не отчитываясь перед налоговыми органами, он закупал самыелучшие образцы вооружения, средства слежения, подслушивания, а наверху в егоруках уже были основные средства информации.

Кристально чист, для себя не взял ни копейки, это было бызаметно, для Семерых таких тайн не существует, такого не допустили бы до такихвысот, до таких рычагов. Человек идеи, честен, смел, умен, предан идеевсемирного правительства до последней капли крови. И вот сейчас он единственный,кто получил доступ в Малый Купол, так как именно на его плечах грязная работапо захвату власти на всей планете…

В Малом куполе Аттила подошел к Олегу, всмотрелсяпристально, кивнул в сторону Кропоткина:

— Не хочется признаваться… но ты был прав. Однако чтонам теперь?

Олег застывшими глазами смотрел в пространство. Аттила,раздраженный и взвинченный, позволил себе то, что не позволил бы ни один изТайных: грубо попытался ухватить его за локоть.

Он ожидал наткнуться на твердые как дерево мышцы, однакопальцы прошли сквозь руку, не встречая сопротивления. Аттила отпрянул, отнеожиданности чертыхнулся, как пьяный гунн.

На них начали оглядываться, даже Кропоткин умолк. В его рукепоявился пистолет с толстым стволом.

— Что там такое?

Олег, все это время стоявший неподвижно, наконецпошевелился. Скользящим шагом, совершенно бесшумно, он двинулся черезпомещение. Аттила успел отодвинуться. Олег, как призрак, прошел через крайстола, через ноги Ганзарда…

Кропоткин выругался, выстрелил. Пуля прошла через фигуруОлега, с силой ударила в металлическую стену, рикошетом ушла под потолок.

Кто-то вскрикнул:

— Голограмма?

Призрачная фигура ускорила бег, теперь дрожала, размывалась.Внезапно от нее отделилась еще одна, потом еще и еще, разбежались в разныестороны.

Ганзард удовлетворенно крякнул.

Фигуры наткнулись на стены, исчезли. Последняя замешкалась,хорошо было видно, как в металл вдвинулись голова и плечи, потом все туловище,осталась только пятка, затем исчезла и она.

— Не голограмма, — сказал Ганзардзавидующе. — Он всегда умел эти миражи… За ними гонятся по оврагам иколючкам, а он посмеивается и чужую уху доедает!

Кропоткин подпрыгнул, рука с пистолетом описала полукруг.Глаза расширились.

— Он что… стал невидимым? Операторы, включить тепловоесканирование! Он не уйдет!

— Глупости, — обронил Ганзард. — Он сюда и незаходил.

Кропоткин ухватился за микрофон:

— Лаймесуньхус!.. Объект номер семь вне ЦентральногоКупола!.. Найти и уничтожить! Особое внимание охране Центрального Купола!Второе: сними защиту с Малого Купола и разблокируй здесь выход.

Яфет вскочил из кресла. Глаза из гневных стали яростными.

— Уничтожить? Кого уничтожить?

Кропоткин ответил твердо:

— Прости, учитель, но для дела важно, чтобы этот… этотпротивник перестал существовать! Ничто новое не рождается без крови.

— Это его слова, — резко сказал Яфет, — но ненаши. Аттила подошел к двери, задумчиво пощупал ее матовую поверхность.

Кропоткин повысил голос:

— Заблокировано!.. Никто сюда не войдет, и никто отсюдане выйдет, пока… пока операция не завершится. Мы проследим за ее завершениемотсюда.

В полной недоброй тишине послышался скрип, скрежет. У всехпобелели лица, Кропоткин вскочил, напрягся. Звук был такой, словно невидимыеруки великана разрывают лист корабельной стали. Стену вспучило бугром, раздалсяглухой удар. Многослойная сталь пошла трещинками, будто высохшая под солнцемглина.

Ганзард вскрикнул: