Прима! Сучий сын!

– Рубка! – воззвал Гарин в передатчик. – Вызывает Гарин.

И увидел, как дернулся бронекостюм Лу.

Он с ними на одной волне!

– Капитан, это Гарин, – продолжил Юрий. – «Полынь», прием!

Нет ответа. Лишь Прима выпрямился и повернулся в его сторону, держа лом на отлете.

– Эй! Где ты прятался от меня все это время? – зло выкрикнул Юрий, направляясь к Лу.

– Разве я прятался? – ответил бывший контрактор, обводя ломом место сражения. – Это все моих рук дело.

Гарин не успел ничего ответить – он вдруг разом ослеп и оглох. Космос ворвался через забрало ослепительным светом, затопил, смял, распылил на атомы.

Все длилось краткий миг и пропало также неожиданно.

– Регистрирую неизвестную лучевую активность, – Фобос констатировал таким голосом, будто сам был удивлен. – Рекомендую немедленно покинуть опасную зону.

– Что за опасная зона? – Юрий зажмурился несколько раз, разгоняя белые пятна перед глазами.

– Данные отсутствуют. Обширные изменения окружающей среды. Повышения радиационного фона. Я регистрирую несовпадение локационных меток с фактическим местоположением.

– Хватит нести чушь.

Прима тоже выглядел растерянным, озирался по сторонам.

Пора кончать с этим ублюдком.

– Ни один из маркеров не находится в соответствии, – модулятор решил все же донести информацию до хозяина. – Мы, база-центр, другие существа и объекты. По моим показателям нас всех разделяют парсеки.

Юрий не слушал. Он плевать хотел на бред тупого аджайского подарка, на галлюцинации, заполняющие и искажающие пространство вокруг, превращающие Горизонт в разлетающиеся осколки, бесконечный космос – в изгибающиеся рукава черного тумана.

«Рэка-рэка-рэка…»

Этот звук, вновь и вновь, снова и снова. Гудящие качели Вселенной, которая не может говорить, но сейчас просто взрывала голову монотонным речитативом.

Гарин умирал, это понятно. Виной тому кислородное голодание, отравление техническими газами, душевная опустошенность или что-то там еще. Какая теперь разница?

«Полынь» под ногами трясло, словно в лихорадке. Где-то там, под дырявым корпусом, еще оставались живые. Скорее всего, они уже похоронили и Юрия, и веселого здоровяка Рэя. И хорошего человека Федорова. И всех попавших в плен на станции.

Но это ничего. Это так случилось. Сплетение судеб сложились в такой вот орнамент. Пора завязать и свой последний узелок.

Пора убить предателя.

Юрий добрался до Примы, вцепился в него обломками металлических пальцев, принялся отдирать нагрудный щит, разукрашенный и кичливый.

Лу словно очнулся от оцепенения. Задвигался, заворочался. Что-то зарычал в эфир.

С нагрудника слетела сорванная клепка, толстая пластина на миллиметр отошла от вражеского корпуса.

Я доберусь до тебя! Чего бы ни стоило…

Прима сделал резкое движение плечом и острое жало «открывашки» пробило уплотнитель аварийного люка и впилось Гарину в бедро. Рывок – и овальная дверца с дефективным замком вылетела прочь, унося с собой остатки кислорода.

Прежде, чем Юрия вырвало из кресла и вытащило наружу, успел сработать энергетический шлем, обволакивая голову синеватым пузырем, а легкая ткань легкого костюма уплотнилась и поменяла структуру.

И все равно он судорожно вдохнул, когда оказался в космической пустоте. Паника ледяной спицей пронзила позвоночник.

Холод. Удушье. Смерть.

Гарин смог справиться с собой, заставил себя дышать, взял под контроль сведенные судорогой руки. Он не умел сдаваться и когда хватка Примы на миг ослабла, попытался вырваться, извиваясь всем телом.

Клешня манипулятора сжалась. Юрия мотнуло в сторону и вниз, ударило о борт корабля. Острый край бронелиста проник под силовой шлем, оставил на щеке длинную царапину. Прежде, чем Лу подтащил к себе одетого в тонкий скафандр контрактора, Гарин успел схватить что-то болтающееся возле обзорного окна. Что-то шарообразное, обжигающе холодное даже сквозь перчатку.

Прима притянул его к себе словно котенка, близко, прямо к шлему. Должно быть, хотел посмотреть прямо в лицо Гарину, ухмыляясь из-за бронированного забрала. Чуть сжал манипуляторы и Юрий не смог сдержать крик боли, дергаясь в стальном капкане.

Краем глаза уловил движение по ту сторону обзорного окна.

Капитан. Смотрит прямо на Гарина, в глазах гордость и уважение. Его губы что-то шепчут, должно быть одно из своих стихотворений. Стихотворение для сражающегося до конца контрактора.

Штурман. Тонкая фигура с испуганно опущенными плечами. Ее ладонь уперлась в стекло и она, словно почувствовав Юрия, сменила зеркальную поверхность маски на грустный женский лик.

Си Ифмари. Его еле видно в полумраке рубки, он почти полностью утонул в пилотском кресле. На уродливой голове проявились тонкие алые шрамы, лицо мокрое от пота. Лишь по блеску из-под полуприкрытых век понятно, что он все еще следит за происходящим, что не полностью растворился в виртуальном интерфейсе корабля.

Тэ Иревиа. У него перебинтовано плечо и он привалился к стенке, обхватив себя тонкими руками. Он единственный, кто улыбался. Не радостно, скорее понимающе.

Гарин улыбнулся в ответ. Не только доктору – всем.

В том числе и Приме.

Одним движением выхватил из-за спины тот самый шарообразный предмет – взрывной элемент термического заряда, и с размаху примагнитил ее на затылок шлема Лу.

В то место, куда не дотягивались манипуляторы «голема».

Прима отшатнулся, завертелся на месте, пытаясь сбросить опасный подарок. У Юрия затрещали кости, когда его начало мотать в разные стороны. Превозмогая себя, он все же попытался вырваться. И у него почти получилось.

Резкая боль прострелила тело, бок обдало жаром. Сквозь кровавую пелену Гарин увидел, как в окружении темных, почти черных капель крови отлетела прочь его правая рука.

Теряющего сознание, его отнесло в сторону, ударило несколько раз о железный бок «Полыни». Отстраненным взглядом, словно вовсе со стороны, он увидел себя, маленького и поломанного. Увидел как Лу пытался выбраться из бронекостюма сквозь аварийный люк, но тот для него оказался слишком тесным. Через миг яркая вспышка поглотила бывшего командира первого взвода.

А вокруг, всюду, заполняя все пространство, вились странные, призрачные сущности, сплетающиеся из пустоты и распадающиеся на длинные шлейфы серой пыли. Их было много, они были повсюду. Они превращались в многоруких чудовищ, в звездолеты, в планеты и в гигантские человекоподобные фигуры.

В мьютов.

Как он раньше их не замечал?

Таяла старой свечей космическая станция. Пытающийся улететь пиратский «мусоровоз» отстреливался во все стороны, но что-то уже сминало его, будто бумажную модельку. Странные, немыслимые твари, похожие на пучки бесцветных лучей, ловили и раздирали на части пиратов в скафандрах.