минуту оказалось выбитой треть личного состава, в груду металла превратилось четыре боевые машины. И тем не менее, под прикрытием неумолкающих башенных пулемётов, солдаты бросились атаковать. Оставаться в простреливаемой со всех сторон лощине означало неминуемую гибель и выход в сложившейся обстановке был один. Продвигающиеся в гору под смертельным огнём бойцы всё больше открывались стрелкам, оседлавшим противоположную высоту. Но эти же бандиты сознавали, что к ним, в свою очередь, тоже подбираются русские, и на своей шкуре чувствовали посылаемые ими знаки внимания. С каждой минутой ведущаяся боевиками стрельба становилась всё более беспорядочной и неровной. Она уже не представляла из себя безнаказанное поражение открытых мишеней с высоты надёжных укрытий. Появлялась реальная возможность самому схлопотать пулю при кинжальном огне вот-вот подберущихся вплотную солдат. Несмотря на продолжающиеся потери, русские приближались и вести прицельную стрельбу под всё возрастающей плотностью их огня становилось всё труднее. Уже не было времени расстреливать в спину атакующих на противоположном склоне бойцов, приходилось заботиться о своей безопасности. К такому раскладу были готовы далеко не все. Время теперь работало на военных и бой принимал уже другой оборот.

Когда уцелевшие из атакующей четвёрки два спецназовца достигли, наконец, увенчанную полосой деревьев вершину горы, то сил на дальнейшее движение у них практически не осталось. Полностью выдохнувшиеся, они успели забросать гранатами заросли, из-за которых слышался треск нескольких автоматов и, поливая перед собой веером длинных очередей, решительным броском овладели позицией бандитов. Под ногами лежало два неподвижных обмякших тела, третье продолжало корчиться чуть поодаль. Через секунду затихло и это.

Отведя ствол автомата, боец рухнул рядом. За ним осел на землю второй. Широко открытыми ртами они минуту втягивали воздух в лёгкие. И всё же отлёживаться было некогда. Справа и слева продолжали бить бандитские стволы и подобравшимся вплотную к ним другим группам требовалась помощь. Разделившись, спецназовцы атаковали продолжавших удерживать свои позиции боевиков. По обе стороны вдруг истошно заорали по чеченски и вскоре, воспользовавшиеся замешательством оборонявшихся, две соседние группы уже закреплялись среди только что навсегда угомонившихся бандитов. Вскарабкавшиеся наверх спецназовцы с ходу сбили ещё несколько огневых точек и продолжили развивать успех по обе стороны гребня.

Как крысы с тонущего корабля, хлынули двумя потоками из своих укрытий горцы. Несмотря на своё численное превосходство, они бежали, торопясь унести ноги от атакующих снизу и сбоку, чудом выживших под градом свинца солдат. Хуже обстояли дела у спецназовцев, атакующих бандитов, засевших на склоне противоположной горы. Естественных складок местности в направлении их движения было гораздо меньше, и под губительным огнём сверху и в спину и без того изрядно поредевшая в первую минуту боя группа «Сокола» несла большие потери. Поскальзываясь в липкой грязи, «Сокол» в паре со снайпером завершал очередной бросок. Впереди в нескольких шагах взметнулись взбиваемые пулями брызги и он, не добежав до намеченного небольшого бугра, с разбегу плюхнулся на землю. В стороне упал в заросли серой от грязи травы снайпер. Не останавливаясь, командир дополз до выбранного им укрытия и подал команду на выдвижение прикрывавшей их тройке. Тут же, не дожидаясь, когда бойцы поднимутся для очередного броска, залёгшие спецназовцы открыли огонь по совсем уже близким кустам. Но полностью подавить ведущуюся оттуда стрельбу со своих невыгодных позиций они были не в состоянии. Один из поднявшихся было солдат резко подался назад и упал, выронив из рук автомат. Второй, поравнявшись с прикрывавшим их командиром, успел пробежать ещё несколько шагов и тоже осел на абсолютно голом участке. Он схватился за ногу и прохрипел: «Зацепило меня!» Рассчитывать на него больше не приходилось, как и мешкать, оказывая ему помощь. Бандиты, наблюдая перед собой упавшего на открытом месте раненного, огня по нему не вели. «Сокол» понимал, что поступали они так вовсе не из гуманных побуждений, а всего-навсего поджидая подтянувшихся к раненному других солдат. До усеявшего верхнюю часть склонов кустарника и утопающих в нём деревьев оставалось каких-нибудь два броска и спасение его заключалось в незамедлительном уничтожении засевших бандитов.

– К раненному не приближаться! – крикнул «Сокол» и отдал команду на очередной бросок.

Длинными очередями застучал автомат залёгшего впереди бойца и офицер рывком оторвал тело от земли. Через минуту он вместе со снайпером ломился через оставленный боевиками кустарник, а прикрывавший их атаку автоматчик так и остался лежать на своём месте, сжимая перебитое пулей плечо. Не теряя времени, спецназовцы спешили закрепить успех. Забросав гранатами растущую поблизости группу деревьев, они через считанные секунды достигли их, уничтожив затаившихся там четырёх обвязанных зелёными повязками негодяев. Осмотреться им не дали. Ударивший в ствол дерева ВОГ подкосил его, рассыпавшись вокруг кучей осколков. И сразу слева высыпало десятка полтора поливающих длинными очередями бандитов. С этими справились и вскоре набежавшие ичкеры обратились вспять, оставив на земле шесть живописно разлёгшихся трупов. Затихший было огонь вновь усилился. Стало понятно, что не утратившие надежды столкнуть «зацепившихся» здесь спецназовцев чеченцы, готовят новую атаку…

Опустошив магазин по набитым боевиками зарослям кустарника, «Вепрь» снова потребовал от радиста запросить базу. Он с нетерпением через открытый люк вглядывался в опустившиеся на вершины гор тучи, сам не особенно веря, что кто-нибудь из лётчиков отважиться взлететь в такую погоду. Но с базы подтвердили, что небесные «крокодилы» уже вылетели и с минуту на минуту должны быть на месте.

Ещё раз приняв доклады командиров групп, Вепрь передал на базу уточнённые координаты своих подразделений и мест скопления бандитских формирований. Сбитые с гребня нависающей справа горы бандиты успели прийти в себя. И теперь, перегруппировавшись, с двух сторон повели атаку против закрепившихся на высотах нескольких десятков спецназовцев. За противоположный склон удалось закрепиться лишь нескольким его бойцам, и теперь половину всей огневой мощи остатки отряда направили на их поддержку. Всё же, не смотря на отбитую у боевиков часть выгодных высот и причинение им ощутимых потерь, расклад сил оставался далеко не в нашу пользу. Время снова стало работать на бандитов. Поменяв магазин, подполковник снова просунул ствол в открытый люк. Его взгляд в поисках обозначившихся целей заскользил по ставшим привычными очертаниям гребня горы. И тут он увидел выныривающие из плотных облаков вертушки. Вырываясь из затянувшей небо пелены, боевые машины одна за другой зависали над самой поверхностью вздыбившихся высот и, несмотря на плотный огонь с земли, принимались за обработку кишевших боевиками зарослей. В который раз, несмотря на полнейшее отсутствие условий для полёта и повышенную опасность быть сбитым с отутюживаемой «брюхом» земли, мужчины делали свою трудную работу. Глядя на них, «Вепрь» облегчённо вздохнул и хлопнул радиста по плечу:

– Вот теперь наши шансы уравнялись. Посмотрим, чья возьмёт!

Глава 26

Всё утро, а затем и весь день, уцелевшие недобитки из числа двух изрядно потрёпанных в бою со спецназом бандитских отрядов, поджавшими хвосты шакалами возвращались по своим домам. Потеряв в бою многих из своих, они торопились выместить злобу на оставшихся в сёлах русских рабах. Многие из них в те же сутки, после продолжительных истязаний, были забиты насмерть. Утром группа разгорячённых селян ворвалась во двор к Асланбеку. Он уже ждал. Увидев хозяина дома на крыльце с автоматом в руках, вооружённые бандиты в нерешительности остановились.

– Зачем тебе этот русский? – начал разговор вышедший вперёд Байхатов Сапгир.

Его перекошенное ненавистью лицо налилось кровью, глаза болезненно сверкали.

– Да, скажи нам, Асланбек, зачем ты защищаешь эту свинью? Он что тебе, дороже жизни стал? – поддержал его Алхазуров Арсен.

Сейчас же загомонили другие, стоявшие за ними четверо не званных