Парни явно решили, что пришёл их смертный час. Кто-то взвизгнул, кто-то всхлипнул, двое свалились в обморок. Эдуард так и продолжал сидеть и таращиться в пустоту.

Варленн шёл своей скользящей походкой, жуткий, прекрасный и неотвратимый, легко и быстро щёлкая по лбу каждого, кто попадался ему на пути. Парни вздрагивали, тихо подвывая, но не находя в себе сил оказать сопротивление. За его руками от их голов тянулись чёрные нити, свитые из тьмы. Он обошёл всех, наклонившись на мгновение даже к тем, кто упал в обморок. Не тронул только Эдуарда.

Когда у Варленна сосредоточились все нити, объединившие присутствующих в единую паутину, он, будто дирижёр, вскинул руки. Парни медленно повернулись к нему, двигаясь как-то механически, словно бы не контролировали этот процесс.

– Вы будете жить, – сказал им полубог. – Но теперь даже мысль о магии будет наполнять вас невыразимым ужасом.

Он встряхнул пальцами, отпуская кончики нитей. Те метнулись к парням и впитались в их лбы. На мгновение под кожей обозначилась сеть сосудов и всё исчезло. Парни начали закатывать глаза и по очереди опускаться на пол.

– А как только проснётесь, ваша главная задача – вывести девушек из особняка и позаботиться о том, чтобы они ушли довольные и в хорошем настроении, – распорядился напоследок чёрный и повернулся ко мне.

– Девочки не испугаются, проснувшись? – уточнила я.

– Нет. Я перенаправил наложенные на них чары. Внутри особняка они будут воспринимать всё, как сон. Только теперь не кошмарный. А оказавшись снаружи, они всё забудут.

– А что с Эдуардом? Ведь если в нём копия шлобстера, то он просто скончается от ужаса. Он, конечно, гад, но такого я ему не желала.

– Шлобстер в нём – часть твоего защитного механизма. Он атакует то, что больше всего приводило тебя в ярость. И только ты знаешь, что должен делать этот мужчина, чтобы шлобстер оставил его в покое.

– Ты можешь привести Эдуарда в чувство? Я с ним поговорю.

– Ты и сама можешь. Шлобстер послушает тебя. Просто поговори с ними обоими и задай условия освобождения.

Я подошла к Эдуарду, старательно обходя спящих парней и девушек. Он так и сидел, таращась остекленевшими и залитыми тьмой глазами в пустоту. Выражение лица у него было такое, что впору пожалеть врага. Но это только до тех пор, пока я не вспоминала, что с его одобрения парни захватили девчонок и что он задействовал особые чары на крови (и снова спасибо тебе, Араша! Будто мало ты её мне попортил, так ещё и запасся ею, гад!), чтобы с гарантией подчинить мой разум.

– Очнись! – приказала я Эдуарду. Темнота, затянувшая радужку, исчезла, и он поднял на меня взгляд. Это был взгляд до смерти перепуганного человека, которого вытащили из кошмарного места, в которое он очень не хочет возвращаться. – Внутри тебя живёт шлобстер. Ты знаешь, кто такие шлобстеры, правда? – Эдуард с задержкой кивнул. И всхлипнул, глядя на меня с мольбой. – Тебе придётся постараться, чтобы от него избавиться. Во-первых, отдай мне то, с помощью чего ты пытался меня подчинить.

Мужчина суетливо и не без труда извлёк дрожащими непослушными руками из кармана небольшой красноватый камешек, овальный и гладкий. Было в этом камне что-то непередаваемо мерзкое. Прикасаться к нему не хотелось совершенно. Но мне и не пришлось. Варленн забрал артефакт и уничтожил его с помощью дракончика.

– Хорошо, – продолжила я. – Но это только начало. Тебе придётся искупить вину. Ты отыщешь всех девушек, которых только сможешь, пострадавших по вине вашей шайки. И не только девушек. Если пострадал кто-то ещё, и ты об этом знаешь, он тоже должен быть найден. Твоя задача помочь им и сделать всё, чтобы улучшить их жизнь. Даже если они ничего не помнят. Ты проведёшь расследование, допросишь бывших коллег, соберёшь всю возможную информацию и восстановишь справедливость. Учти, шлобстер живёт в твоей голове, а значит, он знает всё, что знаешь ты. Схалтурить не удастся. И обмануть его тоже. А если захочешь попробовать… что ж, сам виноват. После того как сделаешь всё, что только можешь, для выполнения моего задания, тебе придётся навсегда забыть о Пряниксберге и о магии. Тогда шлобстер оставит тебя в покое.

– Ты её слышал. А теперь поспи, чтобы не мешаться нам под ногами, – распорядился Варленн.

Эдуард молча закатил глаза и свалился рядом с товарищами.

– Как ты? – заботливо спросил чёрный чародей, вглядываясь в моё лицо.

– Я устала. Мне не хочется больше здесь находиться и выступать в роли ангела-мстителя. Это не моя роль, хоть эти ребята и здорово меня достали.

– Знаю, – мягко отозвался он. – Остальное оставь мне, хорошо? Я обо всём позабочусь. Ты подождёшь меня здесь пару минут? Мне надо закончить дело, чтобы никому не пришло в голову возродить логово. Я обработаю оставшихся воришек и оставлю здесь ловушку для всех, кто ещё явится в ближайшее время. Наверняка ведь часть ещё ходит по заданиям или где-нибудь развлекается. Та липкая аура, которая пропитала особняк, сыграет нам на руку. Она буквально обволокла каждого члена этой шайки, и я воспользуюсь этим. Прямо сейчас их всех начнёт со страшной силой сюда тянуть. А когда затянет последнего, я вернусь и закончу дело. Кроме того, следует уничтожить все артефакты, которые только найдутся. И подчиняющие, и прочие.

– Тебе точно не нужна моя помощь?

– Нет, – улыбнулся он. Да уж, от такой улыбки невольно начинаешь сочувствовать тем, кто с ним сегодня столкнётся. – Дай мне совсем немного времени. А потом пойдём навещать Аркадия. Или, хочешь, я сам его навещу?

– Нет-нет, с Аркадием я должна непременно разобраться сама. Иначе от внутренних демонов не избавиться.

– Хорошо. Разберёшься сама. Но не в одиночку. Помимо прочего, надо будет порвать все установленные им связи с объектами подчинения – твоими знакомыми и друзьями.

– Так связь же не он устанавливал!

– Не имеет значения, в чьих руках был артефакт подчинения. Условия задавал он, и привязка делалась к нему. Всё, что было завязано на Григории, я порвал ещё до уничтожения артефакта. Осталось разобраться с твоим бывшим и можно будет возвращаться.

Варленн и в самом деле отлучился только на несколько минут. Я ждала его, с закрытыми глазами прислонившись к стене и ощущая, как тьма вьётся вокруг меня и успокаивающе поглаживает кожу.

– Всё, – сказал он, вернувшись. – Можешь считать, что логова больше нет.

***

К дому Аркаши мы добирались под покровом невидимости. Не хотелось ни с кем общаться и привлекать лишнее внимание.

На подходе к подъезду нам навстречу вышел… Арс.

– Арс? Что он тут делает? Это тот самый парень, которого я привязала к себе бутербродом.

– Правда? Странно. На нём нет следов липкой ауры особняка.

– Что это значит?

– Видимо, он перестал быть частью группы и мысленно оттолкнул от себя всё, что связывало его с ней. Других вариантов у меня нет.