живот вспорот, печень вынута, кровь. На панели приборов, на двери — огромные лапы, вернее, руки… или все же лапы?

— Не важно, — сказал профессор возбужденно. — Я понял. Значит, он напал на машину, каким-то образом забрался в нее и загрыз водителя?

— Получается так, — пожал плечами лейтенант. — Знаете, просто кошмар какой-то. Маньяк!

— Да не маньяк он, — спокойно сказал Запольский. — А просто животное. Ему что кролик, что человек — все едино. А сейчас он жрать хочет, чувствует, видимо, что в ловушку его загоняем, вот сил и набирается.

— Кошмар, — сказал офицер. — А ведь он в Нытву идет. Что он там натворит, это животное-маньяк!

— Сплюньте, до Нытвы мы должны его поймать, — профессор поднял голову вверх. — И до темноты, желательно.

Запольский вернулся в машину. Сел и стал угрюмо смотреть перед собой.

— Ну что? — спросил Антон. Дима подался вперед.

— Да ничего. Еще один труп.

— Т-так это он? — зашептал в самое ухо Дима.

Антон цыкнул на него, но профессор продолжил.

— Он, конечно, никаких сомнений! А кто же еще?!

— Н-ну, это, — Дима не ожидал, что профессор обратит на него внимание. — Никита г-говорил, ч-что…

— Никита, Никита! — передразнил его Запольский. — Он много чего говорил, только вот все не про то! Не надо было вообще его слушать, а делать так, как я говорил. Мы бы уже давно его нашли и вернули.

— Да, — добавил Антон, — тогда бы может и жертв не было…

— Да причем тут жертвы! — прогремел профессор. — Дело даже не в них! Сейчас вот мы сидим здесь, как бараны, а эти костоломы, напичканные всем кроме мозгов, идут за ним. А нам даже подойти близко не дают! А ты думаешь они его будут аккуратно брать? Как же, жди! Первый же, кто его увидит, от страха всю обойму высадит! Устанешь потом свинец выковыривать! А мне он живой нужен, живой! Понимаешь!?

— Понимаю, — сказал Антон. Дима забрался в самый дальний угол сиденья.

— Ни хрена ты не понимаешь, — отвернулся Запольский. — Жертвы, жертвы. Для науки никаких жертв не бывает много. Да и что это за жертвы? Никчемные людишки, старухи да алкаши! О них через неделю никто не вспомнит! А кто-то даже спасибо скажет.

— А если жертвами станут дети? — тихо вставил Антон. Теперь уже Дима готов был на него цыкнуть, но не решился.

— Какие дети? — сдвинул брови профессор. — Пока никаких детей нет. Если тот, что в Заполье, так на него волкособ беглый напал. Так по крайней мере Никита сказал. Тьфу ты, забыл, что ему верить нельзя. Но все равно, на то больше похоже. Да и живой он остался. Еще неизвестно кем он вырастет. Тоже, наверняка, как и его папаша, сопьется. Или того хуже, наркоманом станет, подхватит СПИД, и выбросится в окно. Да, да, скорей всего так и будет.

Антон не знал, что еще и сказать. Да и смысл что-то доказывать? «Ты начальник — я дурак», как частенько говорил Лузин. Часто лучше промолчать. И для здоровья полезней, и с работы не выгонят по неожиданному поводу.

— Ну, так что, куда едем? — спросил он, когда профессор немного успокоился. — На базу или домой?

— И что мы будем там делать? Чай пить с баранками? Скоро нам не на что будет чай пить. И негде. Мне-то уж точно, — он тяжело вздохнул, опустил голову на подголовник. — До последнего будем стоять, по возможности спасать ситуацию. Давай, поехали за ними.

Зверь.

Кусты, деревья, ямы, кочки, ветки в лицо…

Время идет, но и я иду.

Солнце садится где-то за холмами, за деревьями. В лесу ночь наступает быстрее.

Силы на исходе, но впереди цель, а потому ноги сами шагают и шагают все дальше от преследователей, все ближе к дому.

Я уверен, что дойду. Чувствую. Хотя и понимаю сейчас, что до дома очень далеко.

Сейчас необходимо оторваться от охотников, потом будет легче. Потом смогу найти время на поиск пищи, на полноценный отдых.

В очередной раз я остановился и прислушался. Кто-то совсем недавно шел за ним по пятам, надеясь на легкую добычу. Не человек. Скорее всего, тот же, что и там за рекой. Только сейчас он один, а потому не решится напасть, понимая, что жертва сильна, и может дать достойный отпор.

Теперь этого одиночки нет. Это хорошо.

Но те, что охотятся за мной с самого начала, кто разлучил с семьей, кто страшнее любого животного — люди — они продолжают преследование. Только что-то и здесь изменилось.

Я опустился на землю, руки в траву. Закрыл глаза, пытаясь представить того, у кого взгляд как молния, того, кто видит меня так же.

Сильное поле я почуял сразу. Сильное поле особенного человека.

Да, это он, он все еще идет за мной. И не один. С ним еще люди, хотя уже не так их много. Я почувствовал еще два небольших по силе поля.

Открыл глаза, поднялся. Взгляд плывет между веток вверх, к небу.

Еще светло, звезд не видно.

Скоро. Я уверен, что небо разрешит сделать то, что я задумал. Но только позже. Когда станет темнее. Темнота мне поможет.

Я жду ночи.

Я жду их.

И мне нужно наполнится энергией перед этой встречей.

А иначе мне от них не уйти.

Слишком уж настойчив и опасен тот, особенный, со взглядом как молния. прия. то охотятся за ним с самого начала, кто вообще разлучил его с семьей, они еще идут следом.

дать хороший отпор.

Со склона между деревьями видно зарево города. Это самое большое поселение людей, какое мне только попадалось до этого — город. И перед тем как двигаться дальше, нужно набраться сил и, наконец, избавиться от преследователей.

Ник.

Сообщение.

Объект «Зверь» прекратил движение.

Координаты: 57.903842, 55.404748

Ориентир: река Угорка, левый берег

Движение: север

Скорость: 0 км/ч

Расстояние до объекта: 1,21 км

Сумерки, как одеяло, накрыли неожиданно быстро, потому что, одновременно с заходом солнца на небо накатили тучи. Да еще этот темный, густой и мрачный в своей тишине лес.

Только бы дождя не было. И не потому, что следы смоет, мне это не помеха — я другие следы вижу. Даже и не следы это. Начинаю задумываться над словами Лузина, который предположил, что мы с этим зверем будто бы породнились…

Породнились с монстром, дикарем, да и к тому же, возможно, людоедом. Ну, уж нет! Я не ем себе подобных. Хоть и тоже плотоядный. Может для него люди, как для меня говядина или свинина? Где-то коровы — священное животное. А мусульмане