Сталкивала их лбами с Аксом, хотя они и так выясняли свое место в клановой иерархии, оговаривала, привлекала слуг для своих пакостей. Я была по-настоящему отвратительной, но Данд переносил все с молчаливым смирением и философским спокойствием.

Сейчас я всё исправлю. Я сделаю все иначе, и вместо одного любимого брата у меня будет два. Дандалион всегда попадался в простую ловушку — немного тепла и участия, и он уже готов, бери и используй. В этот раз игр не будет. Нас слишком мало.

Снаружи зашуршало, в дверь тихо поскреблись, и тихий грудной голос Нэнс начал втолковывать что-то Старику, наконец тот уступил.

— Мисси, — сначала Нэнс позвала тихо. — Мисси, давно рассвело, — она осторожно постучала сбоку. — Мастер Ликас сказал, что…, — снова зашуршало, — … что если вы не явитесь на тренировку он сам лично придет и вытащит вас.

— Я давно проснулась, Нэнс, — за ночь мой голос сел и охрип. — Что на самом деле сказал Мастер? — Я выбралась наружу и получила приветственный кивок от Старика, который окинул меня внимательным взглядом. — Нэнс? — Коса растрепалась, и соломинки были везде — в волосах, рукавах, одежде.

— Сказал, что нечего сопли размазывать по стойлу, — вздохнула Нэнс. — Сказал, пусть берет себя в руки и тащит свою несчастную…

— … задницу…

— Мисси! На площадку, — закончила Нэнс.

— Это всё? — Я продолжила неторопливо выбирать соломинки из одежды.

Нэнс открыла рот, потом закрыла, потом покосилась на Старика и сказала совершенно не то, что собиралась.

— Маги встала сегодня пораньше, пироги с зимником будут к завтраку, мисси…

— Я не хочу, Нэнс, — ответила я равнодушно. Сейчас точно кусок в горло не полезет.

— Может чего другого хотите, мисси, только скажите, — аларийка озабоченно всплеснула руками.

— Соли, — ответила я подумав. — Положи в дядин утренний кофе пару ложек соли, Нэнс. А лучше три, — это не сделает меня счастливее, но так хоть не одной мне будет хреново. У дяди было двенадцать лет, чтобы переварить всё, у меня столько времени нет.

— Мисси…, — произнесла Нэнс укоризненно, но глаза лукаво сверкнули.

Старик прищурился, и я видела легкую улыбку, которая прочертила глубже морщины на лице.

— Идем переодеваться, — вздохнула я. — Нужно уважать желания Мастера лицезреть мою несчастную задницу…

— Мисси!

* * *

— Хватит. Вайю! Вайю?! — Ликасу пришлось окликнуть меня несколько раз, я по инерции зашла на следующий штрафной круг. Сегодня бегалось хорошо — самое оно, чтобы подумать.

— Два лишних.

Я непонимающе смотрела на Мастера.

— Ты пробежала уже два лишних круга и пошла на третий. Где сегодня твоя голова?

Осталась в конюшне? — закончил Ликас недовольно поморщившись.

Смотреть сегодня на Наставника было одно удовольствие — ему тоже было хреново. Очень.

Нос распух, под левым глазом расцвел роскошный фингал, и он немного берег левый бок при движениях. Значит, очень хреново. Вчера я бы спросила и про сбитые костяшки, и про то, где он умудрился ночью схлопотать такие украшения, но это вчера. Сегодня я просто удовлетворилась тем, что тяжелая ночь была не только у меня. Приятно, когда окружающие разделяют твои чувства. Когда хреново не мне одной.

— Свободна, — Наставник взмахнул рукой, объявляя, что моя тренировка на сегодня закончена. Лезть на снаряды и идти на площадку мне было рано — понурый Геб трудился в одиночестве, растеряв почти половину своей скорости — Лидс берег поврежденное на Турнире плечо.

* * *

Тубусы доставили прямо мне в комнату. Один был от Фей-Фей, второй от благодетеля, который пожелал остаться неизвестным, не приложив никакой сопроводительной записки.

Нэнс молча суетилась вокруг — растирая меня теплым полотенцем, я сегодня провела в купальнях больше обычного и закончила практически ледяной водой. Ничего так не прочищает мозги, как холод.

Сегодня вообще все слуги ходили на цыпочках, и аллари в особенности — да — мисси, нет — мисси, чтобы сделать пироги с зимником прямо на завтрак, Маги поднялась задолго до первой зари. Все знали, что если я ночую в конюшнях — случилось что-то очень плохое.

Тубус Фей я открыла первым, развернула свернутые в трубочку большие листы рисовой бумаги и придавила их книгами на столе, чтобы было удобнее смотреть. Фей прислала мне картины, и прямо до завтрака. Нэнс уточнила — тубус от By доставили ещё ночью.

Рисовала Фей-Фей обычной черной тушью, без подписей, но все картинки были легко узнаваемы — вот поместье By, рядом кривое дерево, чуть выше первого ската крыши; вот лопоухий братец Фей вместе с цитрой в половину его роста — дедушка By настаивал на классическом воспитании и все By изучали все четыре искусства, даже не имея малейшей склонности; а вот трех странных личностей в капюшонах я идентифицировать не смогла…

— Странные картины, — не надолго хватило молчания Нэнс, которая заглянула мне через плечо.

— Леди By изучает новую технику, — я перевернула лист, но на обороте было чисто, только рисунок. Фей действительно совершенствуется, ум ей не изменяет. Решение очень элегантно, нужно запомнить. Если не можешь сказать — нарисуй.

Вторая картина поясняла первую, третья тоже, а вот четвертую Фей явно рисовала в большой спешке — штрихи туши смазаны и слишком широки, значит, прикладывала избыточные усилия, пока держала кисть или очень торопилась.

Я постучала пальцем по губам, думая, говорить ли дяде, а если да, то сколько информации выдать? Вопрос про Укрепитель и мои домашние самовольные испытания в присутствии дознавателя не поднимался, но, зная дядю, он просто не счёл время подходящим, и обязательно будет песочить меня сейчас.

Я переложила рисунки Фей в новом порядке, подробно рассматривая второй лист. Надо будет сказать Фей, чтобы рисовала конкретнее — Поллукса на картине можно узнать с трудом, а вот мелкий сорванец By узнаваем прекрасно. Всё-таки Фей-Фей умница. Будем считать первый тест на доверие сданным успешно, если моя авантюра увенчается успехом.

Дядя. By. Укрепитель. Дознаватели. Патент. Столица… Столица — Сяо. Может выгореть.

Вторую арку нам возводить все равно, а портальщик уровня Сяо — это вложение стоит средств. Вопрос, как убедить в этом дядю? Что предложить Сяо я уже знала, мало кто откажется вернуть то, что они потеряли. В далекой перспективе, но тем не менее. Надежда может сдвигать хребты Лирнейских.

Я щелкнула кольцами, выплетая Вестника Старейшине By. Фей говорить не может — только рисовать, значит, с неё брали не клятву, а обычный обет молчания. Я в отличие от Фей обетами не связана и выбор Старика By для меня был очевиден — у него только один наследник-внук и всего одна внучка, поэтому этот выбор я сегодня сделаю за него — облегчим Мастеру жизнь. И я не так много прошу взамен, если вспомнить, что на кону его репутация Наставника. Всего лишь кусочек практически бесплодной земли в предгорьях, где стоит их пригородный дом. Честь в наше время стоит дорого.