Мне нечего было на это ответить, и я просто стояла, ждала, что скажет император.

— Ладно, — устало подытожил он. — Я попробую передать руководство миссией в Киндеоне Элору, но брать тебя туда или нет — решать будет он.

У меня широко распахнулись глаза.

Уловив в этом признаки негодования, император уточнил:

— Или ты хочешь, чтобы Элор заинтересовался, с какой стати я вдруг покровительствую его любимому секретарю?

— Он решит, что вы хотите от меня избавиться.

— И мне такие проблемы в отношениях с Элором не нужны. А тебе я советую поскорее разобраться со всеми этими женскими эмоциями и рассказать Элору правду, потому что чем дольше ты скрываешься, тем сложнее вам будет потом мириться, поверь мне.

Я не собиралась с Элором мириться, но императору, конечно, знать этого не стоило.

— Пока я оставляю вас разбираться самостоятельно, — продолжил он многозначительно, — но терпение у меня не безгранично.

— Наследники от Элора вам так срочно не нужны, зачем спешить? — спросила я как можно мягче и искреннее.

— Меня беспокоит его поведение. Это уже начинает выглядеть странно и ненормально.

Похоже, это император про последний забег Элора за мной… Получилось и впрямь не очень. Пришлось пообещать:

— Я позабочусь о том, чтобы Элор вёл себя предельно пристойно.

Нахмурившись, император пристальнее в меня вгляделся.

— Без ментального воздействия, — с трудом сдерживая раздражение, пояснила я. — На мне абсолютный щит, я даже если захочу, не смогу ментально на Элора повлиять. Не беспокойтесь об этом. А воздействие голосом непродолжительно.

— Я не Элор и не думаю постоянно об угрозе для сознания. Мне просто интересно, как ты, не признаваясь в том, что ты избранная, сможешь заставить Элора вести себя пристойно, если даже мне это не удалось?

— Так же как добилась безопасности своих перьев.

Покачав головой и повздыхав, император дёрнул рукой:

— Ладно, пока не буду тебя сдавать, но и ты не слишком затягивай своё раскрытие. Так будет лучше и для тебя, и для всех нас. Подойди.

Я уже понимала, что меня ждёт, но… Еле сдерживая желание убежать, я подошла к императору и протянула свободную от меток руку. Он осторожно коснулся моего запястья, и я ощутила растекающийся по коже жар магии — там формировалась родовая метка.

— Если понадобиться помощь, если будет угроза жизни, проблемы — вызывай, — мрачно подытожил наш разговор император. — Канал для телепортации открыт, если вопросов нет…

Было только глухое раздражение, но ответила я ровно:

— Вопросов нет.

— Тогда можешь идти. И помни, что теперь я глава твоего рода, и ты можешь обратиться ко мне с любыми проблемами и просьбами. Если Элор будет вести себя неподобающе — ты можешь рассчитывать на мою защиту.

Это было так непривычно… что не верилось, никак не укладывалось в голове: теперь надо мной глава рода.

— Я буду об этом помнить, — пообещала я. — И если потребуется, обязательно обращусь к вам за помощью.

Император так смотрел на меня, словно не поверил обещанию. Правильно, в общем-то, но и мне на заметку: в эмоциональном состоянии, растерянная, я плохо управляю лицом и голосом.

Так как больше никаких замечаний не последовало, я телепортировалась в гостиную на первом этаже башни Элора.

Пламя заклинания схлынуло, погасли золотистые отблески на фарфоре ваз и статуэток. И тогда я услышала голоса — женские. Рядом. В соседней гостиной. И не только любовниц Элора. Сначала во мне полыхнул страх: выбери я ту гостиную, огонь телепортационного заклинания выдал бы меня с головой. Потом пришло облегчение. А затем и раздражение: нечего посторонним девицам делать в башне, даже на первом этаже! Чешуя покрыла кожу, зубы обнажились в оскале.

Вейра, Диора и Сирин что-то шумно обсуждали, но с ними звучал ещё один женский голос… Валерии! И, что удивительно, прозвучал и мужской, но не Элора и не Арендара.

«Что любовницы себе позволяют? Кого притащили?» — поднимая руки, я шагнула к двери и заметила острые когти на пальцах, мерцающие на них всполохи огня…

Пламя… Стихии Аранских снова рвались наружу.

Вдохнув и выдохнув, я заставила себя погасить огонь. Втянула когти и чешую.

Голоса за стенкой раздражали. Нервировали. Будили во мне собственнические инстинкты.

«Ну, ты правильно делаешь, что успокаиваешься, столько трупов нам незаметно не спрятать», — поддержал меня Жаждущий.

Я тряхнула головой и вдруг поняла, что узнаю мужской голос — это Тарлон, компаньон Валерии. Вот и болтали бы в башне её дракона! — чуть было не рыкнула я вслух, но вовремя сдержалась.

Разговор с императором, что ли, на меня так подействовал, или раньше просто никто на башню Элора не покушался, поэтому я не злилась на вторжение.

Вдохнув и выдохнув, я расправила плечи и с независимым видом вышла из гостиной, прошла мимо гостиной с незваными гостями. Не заметив меня, они обсуждали свадебное представление. Почему в этой башне-то? Почему не в башне Арендара? Почему в этой гостиной? Кто их сюда позвал?

«Не моё дело. Это не моё дело!» — повторила я и начала уже подниматься по лестнице, но в гостиной засмеялись, и я вернулась, заглянула внутрь.

Все улыбались, были такими весёлыми, радостными: у Валерии блестели глаза, Вейра и Диора раскраснелись, Сирин Ларн выглядела непривычно умиротворённой, Тарлон с мечтательным видом что-то высчитывал на бумажке.

«Не моё это дело, пусть Элор посторонних из своей башни гоняет!» — одёрнула я себя и поспешно отступила от двери, вернулась на лестницу.

Я поднималась всё выше, а в гостиной продолжалось радостное обсуждение.

Меня это раздражало. Против воли раздражало. Хотелось выгнать отсюда всех, запереть башню, завернуться в меховое покрывало.

Вместо этого я вошла в свою комнату и распечатала окно, выглянула, втянула носом воздух.

Под окном, раскачиваясь на мохнатой холке, проехал Элор на хорнорде. Я отступила вглубь комнаты, прежде, чем он заметил меня, но Элор всё равно немного поездил под окном, словно надеялся передо мной покрасоваться.

Пришлось закрыть створки.

* * *

— А я пирожные принёс. Вкусные. В форме рыбок. И ещё морских звёзд. И креветочек, — радостно поведал мне Элор.

Краем глаза я видела, что у него в руках большая коробка, да и ароматы пряностей и фруктов расползались по моему рабочему кабинету, намекая на появление сладостей.

Но голову я не подняла, продолжила проверять расчёты по финансированию сверхурочных часов работы офицеров ИСБ, занимавшихся расследованием деятельности Фламиров, их покушения на Валерию, когда она считалась только избранной, и выявлением их сообщников.