– “Комфорт”? Я из отдела опеки, проверяембытовые условия детей-сирот. Вам не нужно место в интернате?

– Нет, – покачала головой Лиза, –абсолютно не нужно.

– Все-таки надо поглядеть на детскуюкомнату и заполнить анкету.

– Какую? – изумилась женщина.

– Ваш ребенок стоит на учете, какпотерявший отца. Если отказываетесь от интерната, заполним специальную бумагу,вынем ваш адрес из картотеки и отдадим место нуждающимся.

Вдова кивнула головой, и мы пошли в комнату.Похоже, что Слава успел хорошо обеспечить семью. Детская буквально ломилась отдорогостоящих игрушек: конструкторы “Л его”, радиоуправляемые машины, горамягких игрушек. Новехонькая мебель светлого дерева и кроватка, застеленнаямиленьким пледом с героями диснеевских мультиков. Ольга совсем недавно купилатакие для близнецов, и я знала, сколько они стоят.

Лиза села в большое кресло, я устроилась записьменным столом, вытащила из сумки блокнот и с серьезным видом спросила:

– Фамилия, имя, отчество и год рождения.

– Елизавета Константиновна Демьянова,1972 года рождения.

Надо же, Аркашкина ровесница. Я записала всестарательно на листке и, придав голосу сочувственный тон, поинтересовалась:

– Супруг-то отчего скончался? Небось наавтомобиле гонял?

– Что вы, – вздохнула молодая вдова, –Славик аккуратно ездил, все правила соблюдал. Его отравили конкуренты.

– Как? – изобразила я полное удивление. –Как отравили?

– Да, – подтвердила Лиза. – Мужорганизовал риэлторскую контору, работал честно, не то что другие. Это,конечно, многим не нравилось. Как же, все торговцы недвижимостью в говне, а онв белом фраке. И потом, на рынке жилья сразу разнесся слух, что Демьяновабсолютно не криминальный человек, ну клиенты и повалили. На мужа несколько разнаезжали “братки”, но он отбился, и нас вроде оставили в покое. Год тому назад,перед майскими праздниками, он задержался на работе. Ждала его до часа ночи,стала волноваться, тут как раз из милиции и позвонили.

Оказывается, где-то часов в восемь к Славепришли сразу три посетителя: двое мужчин и одна женщина. Всех угощали кофе.Последней уходила женщина, она закрыла дверь и сказала секретарше:

– Господин Демьянов просил вас его небеспокоить.

Девушка покорно прождала до десяти вечера. Еене удивило, что в столь поздний час Слава не покидает контору. Когда намечаласьвыгодная сделка, хозяин мог и до полуночи задержаться, но в 22.00 он все жеотпускал Людочку домой.

В четверть одиннадцатого Люда робкопостучалась в кабинет, потом, не дождавшись приглашении, заглянула внутрь.Хозяина не было. Удивлении” секретарша вошла в кабинет и обнаружила Главулежащим на полу позади письменного стола. Мужчина уже начал коченеть. Девушкавызвала •Скорую помощь”, но медики только развели руками и сообщили в милицию.

Прибывшие сотрудники уголовного розыскаоказались оперативными и знающими профессионалами. Они взяли на анализоставшуюся в чашках кофейную гущу и к обеду следующего дня, после “скрытиятела, точно знали, что Демьянов принял огромную дозу дигоксина. Вообще-то,довольно хорошего сердечного средства, если только употреблять его микродозами,а не стаканами.

Больше всего досталось бедной Людочке, ведьэто она варила и подавала злополучный кофе. Но секретарша упорно твердила, чтоприготовила три порции. Две выпили мужчины, а третью – мило улыбающаясяженщина.

– Конкуренты киллершу наняли, – вздыхала

Лиза, – очень кому-то удачный бизнес мужапоперек горла встал. Как раз за два дня до смерти Славик пришел и радостно такговорит: “Ну, котик, дельце сегодня провернул, просто блеск, в четверг деньгиполучу”. В четверг его и убили.

Я поинтересовалась невзначай, где живетсекретарша Людочка, и откланялась.

Домой прикатила часам к пяти. Не успела войти,как Зайка сообщила, что звонил какой-то мужчина, назвался капитаном Евдокимовыми просил приехать завтра в девять утра в отделение милиции на Шальневской ушце.Интересно, мне что, теперь совсем спать не дадут?

Капитан Евдокимов оказался потрепанныммужчинкой неопределенного возраста. В глазах бравого сыскного волка сквозилатоска, ему до смерти, очевидно, надоела работа, не приносящая ни денег, ниславы. Поддернув рукава довольно потрепанного свитера, он вздохнул и началоформлять допрос свидетельницы. Но я не могла сообщить ему ничего интересного.Просто видела, что укол сделала другая медсестра, не Галя.

– Отчего решили, что вошедшая не Величко?Сообразив, что это фамилия Гали, я ответила:

– Процедурная медсестра маленького роста,щупленькая, а вошла полная, высокая женщина. Евдокимов вздохнул:

– Величко покрываете! Я обозлилась:

– Даже не собираюсь, поскольку здесь онани при чем.

И тут затрещал пейджер. На экранчикевысветилось: “Срочно позвоните. Павловская”. Я вытащила мобильный.

– Деточка, – возрадовалась Виолетта, –как вы аккуратны, сразу перезваниваете. А у нас, знаете ли, просто аврал.Давление у меня совсем зашкалило, в квартире грязь, пух уже полетел. Помогите,пожалуйста. Настенька-то, наша палочка-выручалочка, ведь уехала.

Я пообещала приехать через час, захлопнулакрышечку сотового и уставилась на Евдокимова.

Капитан махнул рукой.

– Езжайте по своим делам. Позову, еслипонадобитесь.

– Скажите, от чего умерла Катюша?Милиционер закурил необычайно вонючую сигарету и сообщил:

– Вот вы покрываете Галину Величко, а онаввела в вену Виноградовой дигоксин. Может, и без злого умысла, простоперепутала препараты, но женщина-то скончалась, и манипуляции медсестрыпопадают под действие Уголовного кодекса.

– Кто будет хоронить Катюшу? Евдокимовпожал плечами.

– Скорей всего за счет государства, вобщей могиле зароют. Родственников никого, сын на зоне отбывает.

Я содрогнулась: “Бедная женщина!..”

– А можно мне забрать тело?

– Только родственникам, – твердо сказалкапитан.

– Послушайте, – попробовала я разжалобитьстража порядка, – что будет плохого, если несчастная получит могилу? Сыносвободится, даже поплакать негде.