крик заморозил всю кровь в Яниных венах.

— Плыви ко мне! — крикнул Ирин. — Двигай!

Паника поглотила ее, но не парализовала. Яна махала руками в сторону берега, она пыталась, едва не захлебываясь водой. Могильный холод бежал сквозь ее конечности, когда подводные ужасы касались ее. Эти миноговые отростки были нематериальны, они свободно парили сквозь ее кожу. Их касание даже не было осязаемым, но они все равно касались ее. Она молилась, чтобы это кончилось.

Спасение пришло с мощным рывком. Крупная рука хлопала Яну по спине. Девушка была бледна, в мурашках, она яростно кашляла — скорее от шока, нежели чем от жидкости в ее легких.

— Насколько тупой ты должна быть, чтобы полезть туда?

— Слушай, я клянусь, я не знала!

— Не знала, что существуют фантазмы? — строго спросил Ирин.

— Фантазмы?! Но оно выглядело… выглядело как красивый парень, он даже знал мое имя!

— Он не знал. Это все было в твоей голове. Меньше думай о красивых парнях.

— Я и не думаю! — надувшись, проворчала Яна, опасливо взглянув в сторону реки. Поток был чист и спокоен, без всяких следов призрачных ужасов. Яна дрожала. — Я не понимаю…

— Они как грязные зеркала. Если сильно захотеть, ты увидишь отражение.

— Грязное отражение?

— Как скажешь. Двигай.

— П-погоди, я не одета!

Он просто начал идти. Сбитая с толку, девушка в спешке натянула штаны. Схватив все прочее из одежды, она побежала за мужчиной.

— Постой, постой, мистер брутальная борода! С чего это ты взял, что я последую за тобой?!

— Ты уже.

— Я следую за тобой, чтобы сказать, что я не следую за тобой!

— Понял.

— И это все, что ты можешь сказать?!

Под перепалкой между двумя, спокойным течением и взбалмошным ураганом, тропа вела их в сторону тающего небосвета. У Яны до сих пор была недобрая чесотка в коленях, она останется надолго.

Ее глаза все озирались на реку.

* * *

Яна выдыхалась. Праща в одной руке и горстка веток в другой, он сдунула прядь со своего носа и ступила за водопад. Легко подумать, что там было уютное логово, учитывая, что пещера была прямо за гигантской белодревесной статуей какого-то андрогинного существа, но если б только! Пещера была просто пещерой, с мхом, грязью, и…

Что-то прилипло к Яниной ноге, она чуть не сбила фонарь с зеленой эссенцией. За котлом из коры, соколиные глаза смотрели на нее, растворяясь в пряной дымке.

— Хватит на меня так пялиться каждый раз, когда я возвращаюсь! — проворчала Яна, бросив ветки у костра.

Тут она только подумала, что это за жуткая пещера без гигантского паука, и вот он сидел, плетя паутинку вдоль всего пола! Серебряные нити показались, сияя на кончиках Ириных пальцев. Должно быть, ему было действительно скучно, пока она делала его поручения.

— Почему ты мне не помогаешь?! Что, если красивые парни снова меня соблазнят?

— Тогда ты глупее, чем я думал, — ответил Ирин, занятый вытачиванием палки.

— Эй! Ты должен пойти и помочь мне, если такой умный!

— Я не должен. Я потратил свой последний нож на тебя.

— А… а что это такое? — она яростно показала пальцем на его заточку.

— Зубочистка.

— Неважно. — Девушка выдохнула, садясь напротив воина, копируя его позу лотоса. Пока Иринов плащ с рукавами валялся на земле, Яна изучала его шрамы. Их было больше, чем она представляла. Его шрамы были словно орнамент, вьющийся вокруг его мощных коричневых рук. — Знаешь что…

— Мм?

— Все, вроде как, боятся этих фантомов-симптомов, но они не причинили мне вреда… Почему они не напали?

— Потому что было слишком ярко. Они могут убить лишь в темноте.

— И поэтому… О, — пришло осознание. — Ага, какая скука. Я думала, что нашла свою особую силу!

— Ты нашла. Притягивать неприятности своими проблемными глазами.

— Эй, я их не выбирала, ладно?

— Ты хочешь или не хочешь быть особенной? Определись уже, — небрежно сказал Ирин.

— Я хочу, но не так! Ты говоришь, я лишь приношу неприятности, ладно. Но, знаешь что, ты можешь просто меня оставить и жить свою жизнь, а я останусь с этими глазами навечно-бесконечно, об этом ты не подумал?

— Ты хочешь, чтобы я пожалел тебя? — Он поднял свои зеленые глаза.

— Мне не нужна твоя жалость!

— Тогда хватит лепить проблемы из воздуха.

— Это не из воздуха!

— Индиго это самый хрупкий цвет. Он всегда стоит в шаге от синего.

— Да что ты говоришь, эксперт? Тогда почему он сохранился? Ты лжец, в курсе?

— Что?

— Ты лжешь! Ты… ты сказал, что я потеряю свой цвет от твоего укуса, так где изменение?

— Я задаю себе тот же вопрос, — вдумчиво сказал Ирин. — У тебя, должно быть, аномальные запасы эссенции.

— Ага, и в чем смысл? Я даже не могу ее использовать, у меня нет меток арканы! — ее глаза Расковались. Они окрасили реальность цветами сказки, и это лживое чудо было так же пусто для нее как и все разы до. Так же пусто, как и Янины безрунные радужки. — Совет держит меня на цепи, ты вообще…

— Я был неправ.

— …представляешь, что— чего?!

По крайней мере одна челюсть упала в этот вечер. Так и есть, Яна не могла поверить своим ушам. Она пялилась на мужчину. Он выглядел безразличными, как и обычно. Ей не показалось?

— Я сказал, что, быть может, они были правы держать тебя на золотой цепи, — пояснил Ирин. — Но никто и никогда не должен быть закован в цепи.

— Мои шальные пальцы… Ты за что-то извинился!

— Нет. Я просто признал свою ошибку.

— Ага, как скажешь…

Костер умиротворяюще трещал между его словами. Зачерпнув немного похлебки деревянной ложкой, Ирин спросил, — Ты вообще знаешь, как я пережил ту битву?

— Как? Из-за более сильной арканы?

— У меня бы не было ни шанса, если бы дело было в этом. Зереи одарены самым сильным контролем над эссенцией.

— На что ты намекаешь?

— Полагаясь на аркану, ты не становишься сильнее. Ты становишься уязвимее. Словно белодревесный дворец на фундаменте из палок, — сказал Ирин, вонзив заостренную палку в костер.

— Так ты же просто раз в двадцать больше их!

— Моя масса бы обрекла меня без должной тренировки.

— У тебя странные шрамы… Они часть этой тренировки?

— Они часть моей истории.

— Так они…

— Не доставай меня.

— Да, да, как скажешь. Так как мне стать сильной и угрюмой как ты, Ирин?

— Смотри и учись, пока мы не достигли Четырех Башен.

— Выпендрежник.

Она слегка усмехнулась, обнимая колени. Становилось действительно темно, но Яна не чувствовала ни опасности, ни волнения. Просто приятное время без слов. Просто огонь, фонарь, похлебка и