— Хм, так ты под покровительством? — протянул он.

Удерживающие меня руки разжались, и нежданный гость отступил на пару шагов.

Воспользовавшись передышкой, внимательней оглядела стоящего передо мной мужчину. Широкие плечи, мускулистые руки и нереальные янтарные глаза, в которых, казалось, плясали языки пламени. Нечто подобное я уже видела… огненный бог?

— Кто вы?

— Ты и сама уже догадалась. — Он хмыкнул. — Меня зовут Калионг. Я первый из богов Круга Огня.

Ох! Пусть имен местных богов я и не знала, глупо было не сообразить, что первый — значит сильнейший. И, получается, Варий, одаривший меня татуировкой, слабее. Или здесь другой пантеон, который не зависит от Ограниченного мира? Вот кабы знать!

Но в любом случае этот бог опасен, поэтому общаться с ним необходимо крайне осторожно. И в первую очередь нужно выяснить, зачем он появился. Вряд ли местные боги одаривают визитами всех подряд.

— Что вам от меня нужно? — спросила с опаской.

— Ну, раз выяснилось, что твоя душа уже не свободна, для начала я хочу знать, кто твой покровитель.

— Я… — Я открыла, было рот, но поняла, что сказать имя Вария не могу. Вот просто не могу, и все!

— Хм, даже так? Скрытничаем? — Калионг нахмурился.

— Это не я. В смысле, я не специально, — попыталась оправдаться я, но рассеянный взмах мужской руки заставил прерваться. Мол, не о тебе речь.

— Ладно, плевать. Потом разберусь, — пробормотал он и, мотнув головой, будто очнувшись, уверенно продолжил: — Видишь ли, Анариэль, есть мнение, что замуж за эльфийского короля тебе выходить не надо. Так что я подумал и решил, что найду тебе более подходящую партию.

— Что? — Я аж моргнула от изумления.

Погодите, это как это? Нет, я, конечно, замуж и сама не особо хотела, но… «найду более подходящую партию»?! В душе вспыхнуло возмущение. Я все-таки не кукла, чтобы меня всякие… боги посторонние по своему усмотрению под кого ни попадя подпихивали! Мне отца хватает! Причем отец еще хоть какое-то право имеет — родитель как-никак. А этот бог вообще посторонний! Не ему я душу отдавала, так что нет уж, дудки!

— Значит, поступим так, — тем временем как ни в чем не бывало наставлял Калионг. — Портить вам дипломатический вечер не будем, но сразу по его окончании ты объявишь о разрыве помолвки. Потом я покажу тебе замечательного прин…

— Никакого разрыва не будет! — решительно перебила его на полуслове я.

— Что? — теперь, кажется, своим ушам не поверил он.

— Я не собираюсь отказываться от помолвки, — отчеканила я снова. — И ваши «партии подходящие», уж простите, мне не нужны. Благодарю за беспокойство, но, как вы сами заметили, моя душа принадлежит другому богу. Не вам.

Вы когда-нибудь видели разозленного бога?

Вот я — нет. Но мне хватило и вида крайне раздраженного бога, чтобы та самая упомянутая душа шмыгнула в пятки, а спину прошиб холодный пот. Ибо глаза Калионга, вмиг утратив все сходство с человеческими, испепеляюще уставились на меня. Жутко! Страшно!

— Ты. Смеешь. Мне. Перечить? — отрывисто проскрежетал он. — Ты? Какая-то эльфийка, даже не королевского рода?!

Уй-й! Клянусь, я не пустилась в бегство только потому, что вспомнила обещание Вария, если что, меня оживить. И, понимая, что терять уже нечего, с остатками безрассудства и той самой храбрости, которая происходит от глупости, ляпнула:

— Я выйду замуж за Алекса и королевский титул получу, не волнуйтесь! И вообще, я вас я не знаю, как и вы меня. Поэтому давайте не будем портить наши идеальные отношения!

— Отнош-шения?! — Калионг поперхнулся, глубоко, надсадно вздохнул и закашлялся.

«Ну все, теперь точно убьет», — констатировала я и приготовилась умирать. Даже вздохнула поглубже и дыхание задержала.

Однако убивать меня не спешили.

— Отношения, значит? — пророкотал он и внезапно оказался непозволительно близко, отчего мне пришлось вжаться в дверь. Но даже это не спасло от охватившего меня чужого жара. И на этот раз отгородиться от него, как я ни старалась, не получалось. Казалось, сама кровь во мне вскипела и превратилась в лаву.

А Калионг склонился к моим губам, остановившись в преступном миллиметре, и произнес уже другим, неожиданно вкрадчивым, бархатистым голосом:

— Ну давай посмотрим, насколько они идеальны. И насколько ты, девочка, действительно способна сопротивляться.

А в следующий миг не стало и миллиметра. Жесткие губы огненного бога властно, подчиняя, захватили мой рот, а скользнувшие вдоль спины руки окончательно лишили остатков разума.

Ни о каком сопротивлении и речи быть не могло. Я словно вовсе перестала существовать, я таяла и горела, растворяясь в этом поцелуе. А Калионг целовал, обжигая, жадно, поглощая мои эмоции, будто они являлись ценнейшим деликатесом.

Пожар во мне все нарастал, а чувства, подобно лавине, набирали мощь и силу. И огненный бог, окончательно растерявший свою надменность, буквально пил их, волну за волной. Вот только огонь во мне вспыхивал вновь и вновь, восполняя пустоту, и потому я не сгорала. Наоборот, наслаждалась происходящим.

А еще мне откровенно хотелось большего. И сжимавшему меня в объятьях мужчине явно тоже.

«Каково это — в первый раз?» — промелькнула рваная мысль.

Но ровно в тот же момент жар внезапно пропал, а Калионг резко отстранился.

— Нет, девочка. Не со мной, — не без сожаления проговорил он. — Я знаю, как вы, эльфы, привязываетесь, когда отдаете чистоту. После меня ты больше ни с кем до конца жизни быть не сможешь. А тебе нужен муж.

Муж? Да плевать на всех мужей! Я в принципе не могла сейчас думать ни о ком, кроме этого мужчины. Мне было невыносимо без жара его рук. Я хотела его огонь. Хотела его всего! Почувствовав, как от холода по коже пробежали первые мурашки, сама потянулась к Калионгу…

И растерянно моргнула, потому что тот исчез. Просто взял и растворился, словно его и не было.

Я же едва не сползла на пол, стараясь вернуть себе перехваченное в последний миг дыхание. В голове царил полнейший сумбур, рассудок и ясность мысли возвращались урывками, а вместе с ними нахлынула дикая слабость. И такое же дикое смущение.

Что это было? Что было со мной? Откуда взялось столь сумасшедшее желание?

Наваждение? Этот огненный бог вызвал его или…

Я оборвала предательскую мысль, решительно мотнув головой, за что поплатилась сильнейшим головокружением. Пришлось судорожно схватиться за раковину, чтобы не упасть.

Однако уверенности во мне не поубавилось.

Никаких «или»! Однозначно вызвал! Не могла я сама ощутить… такое!

Злость. Я должна была испытывать злость на этого наглого бога. Злиться на то, что он пришел ставить свои условия и управлял моими эмоциями. Но почему-то не могла.