– Сумочка лежала рядом?

– Да, закрытая.

– И было это, скажем… в шесть сорок четыре – шестьсорок пять?

– Примерно так. Когда я прибежала домой и стала звонитьв милицию, было без двенадцати семь.

Даша покосилась на Черданцева. Вообще-то дамочка в чем-то иправа, первый «луноход» прибыл на место происшествия аж через двадцать пятьминут…

– Вы ее до того не встречали? Не из вашего подъезда?

– Что-то не помню. Конечно, всех поголовно я знать немогу, кто теперь знает соседей? Но прежде не видела… И мужчину в нашем подъездепрежде ни разу не встречала.

Дама явственно стала проявлять нетерпение, но Даша,притворяясь, будто не замечает, продолжала:

– Значит, проход меж гаражами ведет на соседнюю улицу?

– Да.

– Можно его назвать «трассой с оживленным движением»?

– Как вам сказать, милая… Вы знаете, пожалуй… Но,точности ради, пользуются им только здешние. Жители близлежащих домов, я имею ввиду. Со стороны гаражи выглядят сплошным массивом, нужно знать заранее, чтоесть проход… По Садовой ходят только автобусы, а по Щорса, параллельной, еще итроллейбусы, люди ходят на остановки и туда, и оттуда… Ну и, конечно, владельцымашин.

«А чтобы влепить гаражики совсем рядом со школой, в своевремя непременно нужно было потревожить кое-какие связи, – подумалаДаша. – Не бедный народец старался… Ну, какое это имеет значение? Никакогоотношения в данный момент…»

– Вы бы узнали его, если встретили? – спросила Даша.

– Пожалуй…

Ну что ж, иногда узнают. А иногда и нет…

– Чем еще могу быть полезна?

Даша непроизвольно огляделась.

– Увы, в квартире я одна, – сказалахозяйка. – Если, конечно, не считать Гертика. Вдовствую, знаете ли, адетей Бог не дал. Простите, но…

– Да, разумеется. – Воловиков сделал Даше знакглазами. – Пойдемте, Екатерина Георгиевна, если там еще оцепление, я васпроведу… А по дороге договоримся насчет приемлемого для вас времени…

– Постойте, – хозяйка, уже потянувшись за шубой(«Ох ты!» – завистливо вздохнула про себя Даша, лицезрея песцов), вдругобернулась. – У вас же должен быть художник на такой случай? Чтобысоставить портрет? Кроме того… на Западе есть еще соответствующие компьютеры…

– Увы, у нас-то нет компьютера… – сказалВоловиков.

А художник, могла бы добавить Даша, был. И отличный. Воттолько месяц назад перебрался на иные хлеба, чтобы из дому не выперли…

Когда они спускались, банкирша показала перчаткой:

– Вот здесь они стояли.

Но ничего там, разумеется, не было, ни окурочка. Иногда,если грязно, натоптано, получаются отличные отпечатки подошв, но земля давносмерзлась, да и подъезд недавно вымыт…

От гаражей как раз отъезжала «скорая» – молодцы сыскари,где-то машину оперативно отловили, сплошь и рядом вывезти труп с места убийствабывает потруднее даже, чем отыскать убийцу…

Воловиков галантно повел песцовую вдову к гаражам. Дашавидела, что стоявшие в оцеплении уже расходятся к машинам, но моментальносмекнула, что к чему – шеф, сыскарь от Бога, хотел сам пройти тем маршрутом,взглянуть, где у дамы гараж. Ей самой, кстати, тоже нужно будет потом тампокрутиться…

– Возьмите, – Черданцев подал ей темно-желтуюсумку с длинным ремнем, на ощупь вроде бы из натуральной кожи. – Я могуехать?

– Езжайте, – сказала Даша.

Он кивнул и направился прочь – еще один счастливчик, которыйзабудет об этой истории моментально…

Даша сунула в рот сигарету, укрываясь от ветра под бетоннымкозырьком, огляделась. Зеваки наконец-то рассосались. Аж в трех местах стояликучки людей в штатском, что-то оживленно обсуждавшие, но это, определила онанаметанным глазом, были свои. Через несколько минут им предстояло начатьнудную, тягомотную и, вполне возможно, бесплодную работу – обходить все доединой квартиры составлявших огромный квадрат домов. И задавать одни и те жевопросы – насчет человека в кашемировом пальто. Будь убийство не стольэкстраординарным, стаптывать каблуки пришлось бы чуть ли не впятеро меньшемучислу оперов. Но теперь…

Тут тебе и областное угро, и ребята из районного, ипрокурорские орлы. Во всей этой истории есть один-единственный лучик света втемном царстве – когда высокое начальство возлагает на тебя столь важнуюмиссию, оно, будем справедливы, предоставляет и возможности, каких для рутиннойработы тебе ни за что не выбить… Правда, и это еще не значит, что все пойдеткак по маслу. Сотрудничество служб и ведомств нельзя назвать сердечным.Отношения меж областным и городским УВД примерно такие, как в свое время междугестапо и абвером, а у прокуратуры свой гонор. Так что все будут стараться обскакатьдруг друга, перехитрить, а то и подставить ножку, с обменом информациейотыщутся свои сложности – и чем больше грызутся гончие, тем весомее шансы узайца. Неважно, что речь идет не о зайце, а о волке…

К подъезду размашистыми шагами возвращался Воловиков.

– Ну? – спросил он словно бы безучастно.

Даша пожала плечами:

– Да рано… В одном у нее не сходится – насчет брюк.Когда человек сводит собаку по лестнице, смотрит в первую очередь на нее,держит поводок так, чтоб не споткнулась. Значит, и нашего красавца вдованепременно должна была для начала обозреть с ног…

– Ну, это уж за уши притянуто, – сказалшеф. – Этакая дамулька по жизни шагает, задрав нос вверх. В любойситуации…

– Тоже верно. Машина у нее какая?

– Японка. Новенькая, леворульная.

– Гармонирует…

Подошел Слава, поднял повыше листок из блокнота, чтобы онпопал под тускловатый свет лампочки над дверью подъезда:

– Соизволили подняться «разрешители»… Если им верить,Шохина Маргарита Степановна проживала на Чапаева. Шесть – одиннадцать. То бишькилометра за три отсюда, практически самый центр. Либо она подхватилась спервыми петухами и с первыми автобусами летела сюда на свидание, либо ночкупровела где-то в этом районе.

– Ну, выходит, все равно придется расспрашивать инасчет нее, – сказал шеф. – Поехали на Чапаева?

Скрябин докладывал прилежно, но порой откровенно частил,торопясь развязаться с забранным у него делом, как с кошмарным сном:

– Артемьева Анжела Ивановна, девятнадцать лет и шестьмесяцев. Студентка второго курса иняза Шантарского госуниверситета. Проживала сродителями, Ломоносова семьдесят пять – шестнадцать. Около десяти часов утра…точное время докладывать? Могу посмотреть… – и без всякой охоты покосилсяна тощую папочку.