Когда они вылезли из «Москвича», ветер радостно ударил влицо. Даша затянула «молнию» до горла, поежилась – все же следовало надетьпуховик.

Огляделась, пытаясь с маху угадать окружающий пейзаж. Пейзажбыл донельзя привычный для Шантарска и довольно унылый – огромный квадрат,образованный шеренгами девятиэтажных и двенадцатиэтажных домов (последних –поменьше). Внутри – темное здание, по виду напоминающее школу, изрядноеколичество гаражей, образовавших несложный лабиринт. И еще остается изряднопустого пространства. Район не самый престижный, далеко не центр, но все же приобменах и продаже квартир котируется неплохо.

Оцепление, надо сказать, поставили на совесть – человекдесять образовали полукруг, где воображаемым диаметром служила стена гаражей,ряд однотипных дверей с зиявшим почти посередине темным проходом. Слева, возледевятиэтажки, теснилось с десяток машин – у большинства горят фары, почти все вбоевой милицейской раскраске, с мигалками и матюгальниками. В лучах фар то идело мелькали деловито суетившиеся фигуры, главным образом обмундированные.Ослепляя дальним светом, во двор свернули еще машины. В той же стороне Дашарасслышала энергичное хаканье и повизгивание собаки.

– За Толькой заезжать приказа не было? – спросилаДаша, не оборачиваясь.

– Ага. Нам-то по дороге, если за тобой…

– Ну, пошли, – сказала она, как всегда в такихслучаях ощущая нечто вроде легкого головокружения.

И первой направилась к ведущему в глубь гаражного лабиринтапроходу, где скользили, скрещиваясь, лучи сильных фонарей и мелькнула генеральскаяпапаха. Милиционер дернулся было в ее сторону, но Даша с разлету прошла мимо,небрежно задев плечом, он, должно быть, сообразил, что почем, и препятствоватьне пытался.

Сзади, еще громче, повизгивала собака – уже довольножалобно.

«Ничего у нее не вышло», – мельком отметила Даша. И,замедлив шаг, приблизилась к небольшой группе людей, стоявших молча у входа влабиринт. А там и вовсе встала выжидательно. Любой, кто носит какие бы то нибыло погоны, прекрасно знает, что не стоит без нужды лезть на глаза отцам-командирам– в особенности в такой ситуации.

То еще созвездие, констатировала она, чуточку сутулясь подпронизывающим ветром. Генерал Трофимов, второй человек в областном УВД, генералДронов, «номер первый» УВД Шантарска, полковник Шмагин, тоже чин немалый,непосредственный Дашин начальник подполковник Воловиков, а там и прокуроргорода, и чин из областной прокуратуры, и чин из управления общественнойбезопасности, и еще чин, и еще… Короче, мечта террориста. Либо процитированныйстраницами закрытый телефонный справочник.

Ее подчиненные остановились на пару шагов подальше,побуждаемые той же старой солдатской мудростью. Незнакомые в штатском, числомцелых три, целеустремленно прошагали мимо Даши и скрылись за поворотом –там, похоже, и пребывал труп, из-за поворота вырывались лучики фонарей, кто-тогромко распоряжался. Потом из-за спины Даши вынырнул еще один незнакомый вформе, подошел к генералам и громко доложил, что собака след не берет. Один изгенералов вполголоса прокомментировал донесение матом, второй промолчал. Затополковник Шмагин довольно громко поинтересовался у Воловикова:

– Ну, где там ваш спец по маньякам?

«Господи, – тоскливо подумала Даша. – Уже «спец поманьякам». Хоть вешайся…»

И шагнула вперед, пред ясны очи милицейско-прокурорского истеблишмента.

Шмагин, явственно вздохнув с облегчением, тут же просунулсяк Трофимову и зашептал на ухо. Трофимов, такое впечатление, столь жеобрадованно развернулся к ней. Даша подошла еще ближе:

– Товарищ генерал-лейтенант, капитан Шевчук…

Как оно в жизни и бывает, обоих генералов она видывала раз вгод – ну, и они ее, естественно, не чаще. Трофимов, правда, вручал ей часы задоктора-маньяка два месяца назад, но мог и забыть физиогномию, ибо орлы летаютв поднебесье.

Даша расслышала торопливое бормотанье Шмагина, из коегоявствовало, что капитан Шевчук – ценнейший кадр, суперстар и надежда розыска,достойно пронесшая к тому же знамя российской милиции по улицам Парижа.Трофимов хмуро покачал папахой и спросил:

– Сколько у вас дел в работе?

– Мизер, – сказала Даша. – Семь.

– Они только что взяли группу Дударева, –торопливо напомнил Шмагин.

– Сможете передать дела другим в кратчайшие сроки?

Господи ты боже мой, да нет для сыскаря занятия приятнее илегче, чем спихнуть другим излишки производства… Вслух этого Даша, конечно, несказала, просто выразительно кивнула.

– Лады, – сказал генерал. – Виктор Палыч, вытам сами распишите, что и кому. Пусть у нее заберут все дела. – И вновьугрюмо уставился на Дашу. – А вы – беритесь за этого… – он все жепроглотил матерное слово. – И чтобы дни и ночи, как в песне. Любоесодействие и так далее… Воловиков где? Ага. Слышали? Это уже серия, газеткизавтра же раскрутятся… Приступайте.

– Есть, – сказала Даша, потому что ничего другогов такой ситуации не скажешь, а молча уходить, выслушав распоряжения начальства,как-то не принято. Обернулась, махнула своим и направилась меж гаражей.

Воловиков догнал ее почти сразу же.

– А у Скрябина не будет горестных мыслей, что я емунекорректно подставила ножку? – ухмыльнувшись, спросила она.

– Скрябин, такое впечатление, рад-радешенек, –пожал плечами любимый шеф. – Потому что за три дня и на миллиметр непродвинулся.

– Точно серия? Я ж в первый раз особо не вникала…

– Один в один.

Даша молча вздохнула.

Сначала показалось, что в тесноватом проходе – едва-едваразъехаться двум «Жигулям» – очень много людей, но вскоре Даша, неосознанно ихсосчитав зачем-то, обнаружила, что живых здесь всего шестеро. Один еще щелкалфотоаппаратом, второй стоял на коленях возле трупа и что-то делал, двое стоялипросто так, а двое светили сильными фонарями. Скрябин был здесь единственным,кого Даша знала. В ярком свете на его лице читалась прямо-таки неприличнаярадость, но упрекать сослуживца у Даши не лежало сердце. Такая уж игра – как комуповезет… Она и сама в схожих ситуациях цвела и благоухала.

Человек с фотоаппаратом упаковал свой агрегат в чехол иобернулся:

– Все, я кончил. Во всех ракурсах.

– Посветите, – сказала Даша, потому что оба отвелибыло лучи.

В голове у нее моментально стали накапливаться привычныештампы: «Протокол первичного осмотра места происшествия… труп лежит на спине…»

– Слава, – сказала она, не отводя взгляда.