«Я до вас еще доберусь, – слепо подумала она, чувствуя,как слезы предательски все же хлынули из глаз. – С того света доберусь,твари…»

Тот, что держал за локти, прижимая грудью подушку, жаркопрошептал ей на ухо голосом Краснобая:

– А ведь все могло завершиться и иначе…

«Сплясать он со мной захотел… Ну я с тобой станцую, морда…Узнаете, как танцует Рыжая…»

Совершенно ни к месту она неожиданно вспомнила, скольнеприглядно выглядят тела умерших насильственной смертью. Особенно женские.

«Почему я, за что?..»

Живот обожгла горячая боль. Как Даша ни извивалась, ничемупомешать не могла. Подушку отбросили в сторону, в легкие вдруг хлынула волнаудушливого холода, перехватила дыхание, ледяной рукой сжала мозг, как губку, иДаша, инстинктивно все еще пытаясь вырваться, сорвалась с обрыва, полетелавниз, вниз, вниз, в непроглядную клубящуюся тьму без дна…

…И даны были ему уста, говорящие гордо и

богохульно, и дана ему власть действовать

сорок два месяца.

И отверз он уста свои для хулы на Бога, чтобы

хулить имя Его, и жилище Его, и живущих на небе.

И дано было ему вести войну со святыми и

победить их; и дана была ему власть над

всяким коленом и народом, и языком, и

племенем…

Апокалипсис, 13, 5-7