— Да, нее… она надеется, что ее скомпрометируют и замуж возьмут, — хмыкнул другой, смазливый брюнет из конкурирующей группы.

Парни, забывшие на время о том, что они противники, и объединившись против выскочки, захохотали довольные, а вот Надежда нахмурилась презрительно. Как-то, тот вариант, что в глазах окружающих она без охраны и сопровождения остается наедине с кучей великовозрастных балбесов ей в голову не приходил, а потому как угроза не рассматривался.

Ну не мог же этот напыщенный болван, что отправил ее сюда, не знать и не понимать этого? Мало того, то главу рода и девушку в одном лице в опасном соревновании участвовать вынудил, так еще и репутацию подверг риску.

Не то, чтобы ей самой до этой самой пресловутой репутации дело было, но то, что Петр Васильевич расстроится, однозначно.

Решив, что счет к пронырливому директору растет и проценты по нему она спросит обязательно, Надежда судорожно вздохнула, приподняла подбородок и в упор уставилась на довольно лыбящегося директора.

Неизвестно, что прочитал в глазах девушки этот прохвост, но он дернулся растеряно, сглотнул и отвернулся очень быстро.

Попросили или приказали поступить так — озарило девушку.

Сделав галочку в голове чтобы не забыть разузнать о знакомствах и семейных связях Георгия Ивановича, девушка расслабилась, прислушиваясь к происходящему вокруг.

Ждать пришлось недолго. Уже через пятнадцать минут всех участников соревнований погрузили в неизвестно как подогнанный к воротам, большой магомобиль наподобие тех, что возили экскурсии по Москве и под крики толпы, повезли к лабиринту.

12. Лабиринт. Прошлое

Час пока участники соревнований добирались до лабиринта, показался Надежде вечностью.

Сознавая, что только реальный возраст и выдержка позволяют ей не сорваться на молодых, самовлюблённых балбесах, девушка обвела всех предупреждающим, высокомерным взглядом и отвернулась к окошку.

Все нелицеприятные предположения по поводу нахождения тут глупой девки, неприличные предложения встретиться и провести весело время в ближайшем постоялом дворе, как и другие выпады в свою сторону, она просто игнорировала, словно одна в магомобиле находилась.

Постепенно, не получая отзыва шутники сдулись и замолчали, делая вид, что им и дела нет до выскочки.

Надежда Константиновна ухмыльнулась не оборачиваясь, а сама задумалась над положением, в которое попала. Отчего то, в то, что все закончится хорошо, она верила твердо, а подумать стоило о том, что помимо дипломов, всех победителей ждал подарок в виде выполнения одной просьбы от царя-батюшки. Это было очень даже кстати, поскольку замуж по его приказу не хотелось, а вот выторговать право на самостоятельность стоило однозначно.

Прикидывая как лучше преподнести просьбу и не задеть ею всю боярскую банду разом, девушка пропустила момент, когда они подъехали.

На ее удивление, народу тут было еще больше чем у гимназии. Повезло правда в том, что странное серое марево, висевшее посреди поля, окружала куча полицейских, что не пропускала зевак и болельщиков за периметр ограждения, а еще в том, что сам магомобиль остановился очень близко к тому, что назвали лабиринтом и пробираться через толпу было не обязательно.

Уже привычно проигнорировав удивленные вздохи и не слишком приличные выкрики гомонящей толпы, девушка вышла из салона последней и пристроилась за четверкой глянувших на нее исподлобья Москвичей.

Директор, Георгий Иванович, подоспевший с остальными представителями гимназий, в этот раз не говорил ничего, зато слово взял представитель царя-батюшки, граф Вяземский и четко, по военному, выдал главные постулаты при прохождении лабиринта.

— Ага, что то новенькое, — покачала головой Надежда слушая высокого подтянутого мужчину лет сорока — сорокп пяти.

Оказалось, что вместе с остальными членами группы шагать не обязательно, поскольку даже взявшиеся за руки участники, зачастую попадают в разные места, и редко кто попадает парами. А еще для подсчета голосов принята бальная система. Так появившийся первым получат двадцать пять баллов, второй двадцать четыре и так далее на уменьшение. Потом сумма полученных очков у каждой команды складывалась и выявлялась команда победитель, а еще первых трое прошедших лабиринт назывались особыми победителями и получали свои, отдельные награды.

Решив, что так оно и к лучшему — не придется зависеть от не слишком хорошо расположенной к ней команды, Надежда выдохнула с облегчением и приготовилась к испытаниям.

К радости девушки их покормили бутербродами с мясом, а еще выдали по два яблока и дополнительную бутылку воды с собой.

От последнего девушка хотела отказаться, но потом передумала, решив, что слишком непредсказуема авантюра по времени, а "своя ноша не тянет" и сложила домашние и полученные запасы в сумку на плече.

В портал она шагнула самой последней. Пропустив гостей вперед, москвичи еще покивали и помахали болеющей за них толпе и, не обращая внимания на девушку, рванули в серое марево.

Надежда шагала под изумлённый, до конца не верящей в то, что видит своими глазами гул толпы, аккуратно и не торопясь.

Самого перемещения девушка не заметила, закрыв глаза по инерции.

Поморгав, она огляделась, не отходя от места куда попала, и тут же оглянулась. К сожалению, того портала через который она попала не было и в помине, зато был длинный чуть обшарпанный коридор и такие же неказистые двери по бокам.

— Хм, совсем как общежитие заводское, — хмыкнула девушка, припомнив как бегала школьницей в гости к подруге.

К большому сожалению тогдашней Наденьки, Лилька была первой и единственной ее подругой в насыщенные событиями школьные годы, и, к тому же сожалению, длилась эта дружба недолго, поскольку непоседливый характер ее родителей, гнал тех неизвестно куда и уехали они через два года так же быстро и незаметно, как и появились.

Ни письма, ни другой весточки, от лучшей подруги Надежда так и не дождалась и даже почти забыла о той с годами, а вот теперь вдруг вспомнила. Вспомнила и испугалась.

— Пятая, покрытая синей краской дверь по правую руку, — прошептала она, покрываясь холодным потом, потом словно через силу сделала несколько шагов вперед и толкнула заскрипевшую как в детстве дверь.

13. Лабиринт. Продолжение

Комната оказалась знакомой и незнакомой одновременно. Первым, в глаза бросился тот самый разбитый, покосившийся шкаф с провисшими дверцами и трещинами отслоившегося, потрескавшегося лака. Шкаф был старый, сменивший кучу не всегда аккуратных хозяев, на деревянных разъехавшихся ножках и стоял ровно посредине комнаты, разделяя и в то же время, скрадывая квадратные метры и так небольшого, всего чуть больше двадцати квадратных метров жилища.

Надежда судорожно выдохнула и бросила осторожный взгляд на ту половину, что служила предыдущим хозяевам кухней. Обычно, сколько помнила девушка, в закутке этом никто не