— Артемка, — бросил Дед, повернувшись к пилоту, — не газуй так. Успеем. Эта посудина с рудой не ушастый рейдер, не убежит.

Артемка Висловатый — длинный, как жердь, казак с узким лицом и выступающими, «вислыми» ушами, за что и получил свое прозвище — только хмыкнул, не отрывая взгляда от пульта управления кораблем. Его длинные пальцы танцевали по вирт-клавиатуре, подстраивая траекторию.

— Слушаюсь, батя, — кивнул он. — Только ж приказ из центра управления был «немедленно», вот я и жму…

— «Немедленно» не значит «себе и другим шею ломать», — проворчал Дед, откинувшись в кресле. — Ты хоть раз подумай головой, а не задницей. Снижай скорость, я тебе говорю!

По отсеку прокатился дружный смех. Справа от Деда сидел Хлопуша — коренастый, с мясистыми руками и вечно прищуренными глазами. Он что-то ковырял в своей штурмовой винтовке, поплевывая на затвор и протирая его тряпочкой.

— Это не с центра управления ТС нас погнали? — буркнул он, не поднимая глаз от оружия. — Я только-только кофейка налил, а тут — «боевая». Это капитан с «Полтавы», которая здесь трется уже четвертые сутки их там всех припугнул?

— Не наше дело, — отрезал Дед. — Сказано — проверить сухогруз, значит проверим. А кто приказал — неважно… Может, у них наводка какая. Ты кофе свой не пролей на винтовку свою драгоценную, балда.

Хлопуша фыркнул, но промолчал, продолжая методично чистить оружие. Рядом с ним, на узкой лавке, сидела Алёна — единственная женщина в отряде, невысокая, крепкая, с волосами, забранную в тугую русую косу. Ее красивое загорелое лицо, казалось бы, должно было быть суровым, но голубые глаза смотрели спокойно и с хитринкой. На поясе у неё висели два автоматических пистолета, а на плече красовалась нашивка специалиста по системам жизнеобеспечения.

— Что за посудина-то хоть? — бросила она, плотнее затягивая ремни дополнительной подвески на бронескафе. — Опять местные мамкины сыновья с контрабандой?

— «Маленькая Македония», — ответил Дед, глядя в планшет. — Сухогруз даже не с нимидийской, а с обычной железной рудой. По документам — аж от Нургуша-4 к нам летит. Доставка в разгрузочный док № 18 на орбитальный технический модуль Новой Москве-3.

— Ну-ну, — протянул Гуня, сидевший у дальней переборки. Этот казак, широкоплечий и угрюмый, с длинными русыми волосами, всегда был немногословен. Его называли «молчуном», но когда дело касалось боя или досмотра, Гуня превращался в быстрого и точного хищника. — С одной стороны с «Урала» много чего возят, не только руду. Там черных копателей — как собак нерезаных. С другой — какого черта обычное железо сюда через несколько звездных систем переть. Его что у нас в местном астероидном поле не хватает?

— Сейчас поглядим, — кивнул Дед, устало потирая переносицу. — Сегодня что-то штабные совсем взбесились. Капитан «Полтавы» лично приказал — «всех тормозить, всех досматривать». Будто ждут кого.

Отсек «чайки» качнуло, когда Висловатый выровнял курс. Тесное помещение было заставлено ящиками с оружием и снаряжением, на стенах висели полифотографии станиц и родных, иконки, тут же военные плакаты. В углу приютилась маленькая полевая кухня — мобильный синтезатор еды с вечно ворчащим процессором и дерьмовым меню, как выражался Хлопуша. Сейчас из него доносился запах недоваренного кофе, который так и остался в чашке казака.

— Нагнали паники на пустом месте, — проворчала Алёна, бросив взгляд через плечо на изображение баржи на планшете старшего группы. — Небось, опять ищейки Грауса по пустякам дёргаются. На прошлой неделе тоже был приказ — «досматривать всё, что движется». Помните, даже школьный крейсер с экскурсией пришлось перетормашить. Совсем эти шавки первого министра лютуют.

— В этот раз другое, — покачал головой Дед. — Капитан с «Полтавы» сам связался со станцией, чего раньше не было. В общем, ищут важного «беглеца».

— Кого? — лениво протянул Хлопуша, поднимая наконец глаза от винтовки. — Неужто кого из наших больших шишек и сегодняшний врагом Птолемея?

— А шут его знает, — Дед пожал плечами. — Нам не докладывают. Сказано — проверить, мы и проверим.

Висловатый бросил взгляд через плечо, пальцами продолжая управлять челноком:

— Батя, у них корпус странноватый. Смотри, — он ткнул в экран, где виднелся силуэт «Маленькой Македонии», — вроде сухогруз, а линии какие-то… не такие. Будто наскоро переделанный.

— Много нынче таких переделанных, — фыркнул Дед, отмахнувшись. — Воруют друг у друга суда, а затем, их латают, как могут. Лишь бы летало и электронное поле не было прежним…

— Возможно и этот такой же, — кивнул Гуня и замолчал, проверяя заряд в собственной винтовке и поправляя ремни на броне.

Между тем казачья «чайка» уже подлетала к сухогрузу. С расстояния в несколько километров стал отчетливо виден тёмный силуэт корабля, нескладный и пузатый, как большинство транспортников. Огни навигации мигали по бортам желтыми и красными точками, а в центре корпуса зияла большая грузовая рампа, сейчас закрытая. Висловатый навёл сканеры и пустил запрос на стыковку.

— Ну что, братцы и сестрица, — Дед выпрямился, поправив форму, — сейчас этих «торгашей» пощупаем. А то, может, и правда что-то везут странное. А ну, как мы сегодня премию заработаем за поимку контрабандистов, а?

Хлопуша хмыкнул, вставая и перекидывая винтовку через плечо:

— Не, не верю. Это ж простой сухарь с рудой. Капитан там, наверно, жирный и сонный, как медведь. Чутьё мне подсказывает — зря летим. Только время теряем.