— Поживём — увидим, — бросила Алёна, тоже поднимаясь. — Все равно смена наша через полчаса заканчивается. По-быстрому проверим и на базу.

— Связь! — вдруг крикнул Висловатый. — Они на связь выходят…

* * *

…Я стоял на мостике «2525», скрестив руки на груди, и глядя на экран, где вот-вот должно было появиться изображение этих казачков с их «чайки». Не скрою, нервы у меня были натянуты, как струны вольфрамовой арфы. Только что прошли последнюю ТС, радовались как маленькие дети, что проскочили таможню без проблем, и вот на тебе — через несколько минут уже патруль на хвосте.

— Что за чертовщина, — пробормотал я, глядя на тактическую карту, где точка казачьего челнока стремительно приближалась к нам. — Таисия Константиновна, ну и кто говорил, что нас никто не тронет? Смотри, спешат как по наводке. Неужели сканеры станции что-то заметили?

Пападакис, весь красный, словно снова налакался перебродившего вина, возился у панели связи. Его круглые пальцы порхали над клавишами с неожиданной для его комплекции ловкостью.

— Да, не может этого быть! — бормотал он яростно. — Десять станций прошли, а на последней попались!

— Я думаю, дело не в этом, — княжна встала рядом со мной, её глаза, обычно насмешливые, сейчас смотрели серьёзно. — Тут слишком странно всё сошлось. Смотри, Саш, на тот тяжелый крейсер, что стоит прямо перед кольцом «врат» и который встречал нас, как только мы вынырнули из подпространства… Мне кажется, это с него был приказ досмотровой группе нас проверить… Я даже уверена что именно капитан боевого крейсера «Полтава» приказал прижучить именно нас? Похоже, они что-то пронюхали. Но, как?

«Или кто-то постарался, чтобы они пронюхали», — подумал я. Гинце в голову сразу пришёл — слишком уж настойчиво он про «Новую Москву» твердил. Но нет, это совсем уж паранойя! Зачем ему нас подставлять? Нет, тут что-то другое.

— Связь устанавливается, — доложил Лёва Рубан, сгорбившись над своей конcолью.

Экран перед нами мигнул, и появилось лицо старшего группы — седоусого, с глазами, как у матерого волка. «Сразу видно — службу тянул всю свою сознательную жизнь», — мелькнула у меня мысль.

— Какого рожна вы к нам пристали? — выпалил Айк, вклиниваясь между мной и экраном так резко, что я чуть не чертыхнулся вслух. — У нас всё в порядке, документы чистые как слеза младенца, и сканеры ТС мы только что прошли!

«Ну вот, началось, — подумал я. — Сейчас наш криптогрек всё испортит своим брюзжанием».

— Не кипятись, господин хороший, — ответил спокойно казак. — Приказ с крейсера «Полтава», а не наша прихоть. Рутинная проверка. Открой шлюз для стыковки.

— Да вы там что, с ума посходили? — Айк вдруг завизжал, как резаный поросёнок, его лицо стало алым, как закатное солнце над Нургушем. — Какая-такая рутинная? Нас на других станциях не трогали! Что вы до нас докопались!

Я закатил глаза. «Вот дуралей, — подумал я о Пападакисе. — Чем больше орёшь, тем больше подозрений». Справа от меня Тася прикрыла лицо ладонью, видимо, думая о том же.

— Слышь, капитан-истеричка, — с экрана донёсся другой голос, более грубый. В кадре появился коренастый казак, похожий на бульдога — широкая морда, маленькие глазки. — Ты эти штучки брось. Приказ есть приказ. Не нам его обсуждать, не тебе. Давай по-хорошему, открывай шлюз. А то знаешь, что бывает, когда казаки злятся?

Айк побагровел ещё сильнее, и я понял, что пора вмешаться, пока наш горе-капитан окончательно не испортил дело. Я мягко отодвинул его от экрана, чувствуя, как под пальцами перекатываются мышцы на его спине — по комплекции Пападакис напоминал средней упитанности борова.

— В чём дело, господа казаки? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и официально, как у обычного старпома транспортника. — У нас действительно все документы в порядке.

Атаман прищурился, разглядывая меня. В его глазах мелькнуло что-то — не то удивление, не то подозрение. Я постарался сохранить безразличное выражение лица, хотя внутри всё сжалось. «Неужели узнал? Нет, не может быть».

— Приказ капитана «Полтавы», — повторил он, уже не так весело. — Кавторанг Краузе приказал проверять все входящие суда. А документы, как говорится, могут и соврать. Так что открывайте шлюз для стыковки, а то мы сами откроем пушчонкой, только вам потом ремонт обойдется в копеечку.

Я нахмурился. Ситуация скверная. Пускать на борт этих воинственно настроенных ребят — рисковать всем. Они не дураки, быстро поймут, что наш «сухогруз» — это замаскированный крейсер. С другой стороны, если отказать — точно заподозрят неладное и тут же вызовут подкрепление. Крейсер «Полтава» по-прежнему маячил неподалеку, буквально в паре-тройке минут от нас. Конечно от него мы на «форсаже» уйдем, но вот после объявления тревоги нас все равно рано или поздно поймают, слишком уж много в данный момент крейсировало в столичной звездной системе вымпелов первого министра Грауса…

«Что ж, пока будем играть в их игру», — решил я, бешено соображая, как выйти из этой невеселой ситуации.

— Ладно, Айк, — одновременно кивнул я Пападакису, рассчитывая, что он подыграет, — запусти казаков. Типа у нас все чисто, нечего бояться.

— Да ты что? — Айк подскочил, как ужаленный, зашептав мне на ухо. — Александр Иванович, ты с ума сошел? Как только они сюда попадут, то…

«Идиот!» — мелькнуло у меня в голове. — «Не говори так громко, мы же