О, минуточку. Ее могила выглядела таким образом с самогоначала. От нее не осталось ничего, что можно было похоронить.

Его пальцы лежали на черном камне. Джейн знала, что именноМэнни выбрал надгробие. Никто больше не купил бы именно то, что она захотелабы. Ничего претенциозного или напыщенного. Коротко и ясно, по существу.

Джейн прокашлялась.

– Мэнни.

Он резко поднял голову, но не посмотрел на нее… Будто былуверен, что слышит ее голос в своей голове.

Вернув себе полную телесность, Джейн сказала громче.

– Мэнни.

При иных обстоятельствах его реакция вызвала бы взрывхохота. Закричав, он резко обернулся, споткнулся о надгробие и плюхнулся назадницу.

– Что… дьявол меня сожри… ты здесь делаешь? – выдохнул он.Выражение ужаса на его лице быстро сменилось на абсолютное неверие.

– Мне жаль.

Прозвучало совсем неубедительно, но это все, что она произнесла.

Говоря об умении соображать на ходу. Встретив карие глазаМэнни, Джейн внезапно растеряла все слова.

Мэнни поднялся на ноги, и его темный взгляд прошелся сверхувниз по ее телу. Сверху вниз. Снова сверху… он не сводил взгляда с ее лица.

И тут настало время гнева. И головной боли, судя по тому,как он морщился и потирал виски.

– Это какая-то шутка?

– Нет. – Как бы ей не хотелось. – Мне правда жаль.

Свирепое выражение лица было до боли знакомым, и разве неиронично скучать по его сердитому взгляду.

– Тебе жаль.

– Мэнни, я…

– Я похоронил тебя. И тебе жаль? Что это за чертовщинатакая?

– Мэнни, нет времени объяснять. Ты нужен мне.

Он смотрел на нее очень долго.

– Ты появляешься год спустя после своей смерти, нуждаясь вомне?

Осознание того, как много прошло времени, грузом легло нанее. Поверх всех прочих проблем.

– Мэнни… Я не знаю, что сказать.

– Да ладно? Что-то, кроме, «о, я, между прочим, жива»?

Он уставился на нее. Просто смотрел.

Потом сказал хриплым голосом:

– Ты знаешь, что я чувствовал, потеряв тебя? – Он быстрокоснулся рукой глаз. – Знаешь?

От боли в груди стало трудно дышать.

– Да. Потому что я потеряла тебя… я  потеряла свою жизньвместе с тобой и больницей.

Мэнни прошелся перед надгробием. И как бы Джейн не хотелось,она знала, что не стоит подходить чересчур близко.

– Мэнни…  если бы возникла возможность вернуться к тебе, ябы вернулась.

– Ты сделала это. Однажды. Я думал, что ты мне приснилась,но ведь это не так. Верно?

– Да.

–  Как ты попала в мою квартиру?

– Попала и все.

Замерев, он посмотрел на нее, их разделала надгробная плита.

– Почему ты сделала это, Джейн? Зачем сфальсифицировала своюсмерть?

Вообще-то она умерла взаправду.

–  У меня нет времени объяснять.

–  Тогда что, черт возьми, ты делаешь здесь? Это тыобъяснишь?

Она прокашлялась.

– У меня пациент, который мне не по плечу, и я хочу, чтобыты взглянул на него. Я не могу сказать, куда я отвезу тебя, не могупредоставить подробности, и я понимаю, что так нечестно… но ты нужен мне. – Ейхотелось рвать на себе волосы. Рухнуть в слезах. Обнять его. Но она простопродолжила, потому что не могла иначе. –  Я искала тебя больше часа, и сейчас выбиваюсьиз всех возможных графиков.  Я знаю, ты зол и сбит с толку, и я тебя не виню.Но злись на меня позже... а сейчас – просто последуй за мной. Пожалуйста.

Она могла лишь ждать. Мэнни не сдается на уговоры, и егонельзя убедить. Он либо сделает свой выбор… либо нет.

И если речь пойдет о последнем варианте, Джейн придетсяпозвать Братьев. Как бы Джейн не любила и не скучала по бывшему боссу, Вишесбыл ее мужчиной, и будь она проклята, если позволит чему-нибудь случиться с егосестрой.

Так или иначе, но Мэнни будет оперировать этой ночью.

Бутч О'Нил – не из тех парней, кто оставляет леди в беде.

Это говорил живущий в нем человек старой закалки… коп…искренне верующий католик. С другой стороны, учитывая только что произошедшийтелефонный разговор с милой и талантливой доктором Джейн Уиткоум, рыцарствосейчас было не к месту. Совсем не к месту.

Когда он вытащил задницу из Ямы и пулей пронесся по подземномутуннелю, ведущему к тренировочному центру Братства, его и ее интересы вточности совпадали, даже без учета всей этой джентльменской фигни. Они обабоялись, что Ви снова выйдет из-под контроля.

Симптомы уже очевидны. Нужно всего лишь взглянуть на него, и становится ясно, что крышка на его кастрюльке еле закрывала бушующие в нейжар и смятение. Все это давление каким-то образом должно вырваться наружу, и впрошлом это происходило самым грязным из возможных способов.

Миновав потайную дверь и оказавшись в офисе, Бутч повернул вправои пробежал вниз по длинному коридору, ведущему в медицинский центр. Витавший ввоздухе тонкий аромат турецкого табака подсказал ему, где именно найти своюцель, да этого и следовало ожидать.

По другую сторону закрытой двери смотрового кабинета онодернул манжеты своей рубашки от Гуччи и подтянул ремень.

Он постучался тихо. А вот сердце его колотилось.

Вишес не ответил «войдите». Вместо этого Брат выскочил изкомнаты и закрыл за собой дверь.

Черт, он плохо выглядел. И его руки слегка тряслись, когдаон заворачивал свою самокрутку. Пока Ви, облизнув, склеивал ее, Бутч залез вкарман и вытащил зажигалку. Он зажег пламя и протянул вперед.

Его лучший друг наклонился к оранжевому пламени, и Бутч узналкаждую черту этого жестокого, бесстрастного лица.

Джейн была абсолютно права. Этот ублюдок буквально кипел идержал все в себе.

Вишес сделал сильную затяжку и затем прислонился к стене изшлакобетонных блоков, взгляд застыл, глядя перед собой, ботинки твердо прижатык полу.

В конце концов, парень пробормотал:

– Ты не спрашиваешь о том, как я.

Бутч принял ту же позу, прямо рядом со своим парнем.

– Этого и не нужно.

– Телепат?

– Ага. Это я.

Ви наклонился в сторону и стряхнул пепел в мусорный бачок.