Хорошо, что она прекрасно работала под давлением. А мужчину,за которым Джейн сюда пришла, она знала его как свои пять пальцев.

Мэнни примет вызов. Несмотря на то, что дело будет абсолютнонепонятным для него по многим параметрам, и он озвереет от ярости, узнав, чтоона все еще «жива», Мэнни не сможет отвернуться от пациента, нуждающегося впомощи.  Он не способен на такое.

На десятом этаже он проплыла сквозь очередную огнестойкуюдверь и вошла в административное управление отделением хирургии. Место былообставлено как юридическая контора, темная, унылая и богато декорированная.Логично. Хирургия – основной источник доходов для любой клинической больницы, ибольшие деньги всегда тратились на новичков и содержание, а также на вычурно красивыеоранжерейные цветы, которые люди выращивали ради выгоды.

Среди всех ножей Святого Франциска, Мэнни Манелло стоял насамой вершине, он был главой не просто узкой специализации, каковой была Джейн,он заправлял всем и вся. И значит, он был кинозвездой, инструктором постройподготовке и президентом США, завернутыми в сукиного сына ростом в шестьфутов шесть дюймов. У него был адский характер, поразительный интеллект ифитиль миллиметром длиной.

В хорошие дни.

И парень был настоящим самородком.

Насущным хлебом ему служили выдающиеся профессиональныеспортсмены, он вылечил много коленных чашечек, бедер и плеч, которые при другихобстоятельствах стали бы причиной прекращения карьеры для футболистов,бейсболистов и хоккеистов. Он также имел опыт с повреждениями позвоночника, ихотя неплохо бы иметь нейрохирурга на подхвате, учитывая показания сканов Пэйн,проблема была все же ортопедического характера: если был поврежден спинноймозг, то даже толпа нейрохирургов не поможет Пэйн. Медицинская наука не зашлатак далеко.

Завернув за угол стола рецепции, Джейн была вынужденаостановиться. Слева располагался ее старый офис, место, в котором она провеламного часов, заполняя бумаги и консультируясь с Мэнни и остальной частью команды.Именная табличка на двери гласила «ДОКТОР ТОМАС ГОЛДБЕРГ, ЗАВЕДУЮЩИЙ ОТДЕЛЕНИЕМТРАВМАТОЛОГИИ».

Голдберг был отличным выбором.

И все же, по какой-то причине, было больно видеть новуютабличку.

Ну да ладно. Будто она ожидала, что Манелло сделает из еестола и офиса монумент в ее память?

Жизнь продолжалась. Ее. Его. Больницы.

Пнув себя под зад, Джейн зашагала по устланному ковромкоридору, нервно теребя свой белый халат, ручку в кармане и телефон,пользоваться которыми еще не было причин. Не было времени и для объяснений о еевоскрешении из мертвых и для умасливания Мэнни. Также Джейн не поможет емуразобраться с путаницей в голове, которую вызовет своим приходом. Никакихвариантов, она просто должна каким-то образом уговорить его пойти с ней.

Оказавшись перед закрытой дверью, Джейн собралась с духом изатем прошла прямо сквозь…

Мэнни не было за рабочим столом. Равно как и столомпереговоров.

Она быстро заглянула в его личную уборную… и там пусто, небыло ни влаги на стеклянных дверях, ни мокрых полотенец у раковины.

Вернувшись в кабинет, она сделала глубокий вдох… и едваощутимый запах его лосьона после бритья заставил Джейн сглотнуть ком в горле.

Господи, она скучала по нему.

Покачав головой, она обошла стол и окинула взглядом стопкибумаг. Карточки пациентов, стопки напоминаний, касающихся отделения, доклады изАттестации медицинских учреждений и Комиссии по качеству. Часы показывали всегопять вечера, и она ожидала, что найдет его здесь: факультативные процедуры непроводились на выходных, поэтому, только если Мэнни не на вызове или работаетнад какой-нибудь травмой, он должен был сидеть за горой этих бумаг.

Мэнни был трудоголиком, двадцать четыре часа, семь дней внеделю.

На выходе из кабинета Джейн проверила стол его помощника.Она не нашла там никаких зацепок, учитывая, что он вел расписание встреч на компьютере.

Дальнейшими пунктами проверки станут операционные. В СвятомФранциске было несколько обособленных уровней с операционными комнатами,разделенных по узкой специализации, и Джейн направилась на тот участок, в которомобычно работал Мэнни. Посмотрев сквозь двойные двери из стекла, она увиделаоперацию на мышцах плечевого сустава и ужасный открытый перелом. И хотя хирургибыли в масках и медицинских шапочках, Джейн с уверенностью могла сказать, чтоМэнни среди них не было. Его плечи были достаточно широки, чтобы до трескарастянуть даже самый большой размер медицинской формы, и, к тому же,доносящаяся музыка была неверной в обоих случаях. Моцарт? Вот уж вряд ли.Попса? Только через его труп.

Мэнни слушал психоделический рок и хэви-метал. Причем такой,что медсестры годами бы не вытаскивали беруши, не будь это против правил.

Черт возьми… где он, блин, пропадал? На это время года не намечалосьникаких конференций, а вне больницы у него не было жизни. Другой возможный вариант – он был в Коммодоре, либо вырубился от усталости на диване, либозанимался в тренажерном зале.

Покинув кабинет, Джейн достала мобильный и набраласправочную систему больницы.

– Да, здравствуйте, – сказала она, когда на звонок ответили.– Я бы хотела связаться с доктором Мануэлем Манелло. – Мое имя? – Черт. – Эм…Ханна. Ханна Уит. Номер моего телефона…

Повесив трубку, Джейн понятия не имела, что скажет, еслиМэнни перезвонит. Но ей хорошо удавалась импровизация… и Джейн молилась, чтобыв этот раз ее главный талант помог  попасть в яблочко. Дело в том, что кактолько солнце зайдет за горизонт, один из Братьев выйдет наружу и покопается вмозгах Мэнни, чтобы упростить сам процесс заманивания его на территорию Братства.

Только не Вишес. Кто-нибудь другой. Кто угодно.

Инстинкты подсказывали ей держать эту парочку как можнодальше друг от друга. У них и так на повестке дня оказание экстренной помощи.Последнее, в чем она нуждалась, так это отправить бывшего босса на вытяжку,потому что ее муж вспылит из ревности и решит сам заняться спинными травмами:прямо перед ее смертью, Мэнни интересовался ею более, чем как коллегой. Такчто, только если Мэнни не женился на одной из тех Барби, с которымипериодически встречался, вероятно, он до сих пор был холост… и, исходя изправила «от разлуки любовь горячей», его чувства могли лишь усилиться.

Но, с другой стороны, более вероятно, что он пошлет ее навсе четыре стороны за ложь относительно ее смерти.

Хорошо, что он не запомнит ничего из этого.

Она же, со своей стороны, боялась, что никогда не забудетследующие двадцать четыре часа.

***

Лошадиная больница в Трикаунти была произведениемискусства по всем пунктам. Расположена в пятнадцати минутах езды от Акведука, вней было все, начиная от операционных палат стационарного лечения и заканчиваягидротерапевтическими бассейнами и продвинутой аппаратурой для диагностики.Работали здесь специалисты, которые видели в лошадях нечто большее, чем доходыи расходы на четырех копытах.