Кошка мягко высвободилась из ее объятий и бросилась вон из кухни. Ведьма рванула следом. Неужели она действительно поняла? Исха еле за ней поспевала. Хвостатая забежала в одну из комнат, куда новая хозяйка еще не успела добраться с уборкой. Обстановка здесь не слишком уютная. То ли она всегда была такой пустой, то ли все-таки мебель отсюда вынесли. Она займется наведением порядка, когда решит вопрос с «призраком».

Кошка начала скрестись о сундук, явно показывая, что его нужно открыть. Исха нахмурилась. Уж не найдет ли она сейчас старый, давно истлевший труп бывшей хозяйки этого поместья? Да ну, бред же. Если все было так просто, ее уже давно нашли бы. Ведунья задержала дыхание и распахнула крышку. Сердце пропустило удар. Пусто.

– И? – она вопросительно уставилась на провожатую, собираясь уже закрыть сундук. – Эта у тебя шуточки такие? Что ж, смешно, конечно, но мне пора кормить лошадку. Ты-то уже свою порцию съела, иди ребенка корми.

Но кошка запрыгнула внутрь и несколько раз мяукнула, переминаясь с лапы на лапу. Ведьма снова нахмурилась и, склонившись, постучала по дну. Звук гулкий. Исха вытащила оттуда кошку и стала пальцами исследовать внутренности, пока не нащупала небольшой крючок, за который можно было потянуть. Дно легко поднялось. Она вглядывалась в абсолютно черный прямоугольник пустоты, ведущей вниз. Дыхание участилось.

Она медленно опустила нижнюю крышку на место и отошла от сундука подальше. Слишком сильно это напомнило ей люк в подвал, где она столкнулась с Йерскаем. Исха вышла из комнаты и побрела по дому. Перед глазами стояли глаза мужчины в тот момент, когда она его же собственными руками воткнула ему в шею кинжал. Когда он понял, что уже мертв. Она должна была это сделать, точно так же, как и убить предводителя разбойников в лесу. И сотворила бы это еще раз, если снова оказалась бы в такой ситуации. И все же эти поступки навсегда легли двумя тяжелыми камнями на душу.

«Иногда делать ужасные вещи необходимо». Она вспомнила слова Веренира во время одного из их разговоров. Может, он прав? Не бывает человек кристально чистым или безнадежно испорченным. Нет черного и белого. Весь мир сплошь состоит из оттенков серого.

Исха медленно оделась, вышла на улицу и покормила лошадь, потом позволила той немного размять ноги прямо во дворе. Она боялась. Ее страшил тот черный проход в неизвестность. Что если оттуда она уже не поднимется?

Женщина тряхнула головой, прогоняя тревожные мысли.

– Это глупо, – она стала рассуждать вслух, разговаривая с кобылой. – Теперь это мой дом! И я могу ходить где пожелаю. А желаю я узнать, кто живет рядом со мной и куда он подевался.

Она взяла в руки камень, висящий на шее, и волна спокойствия медленно накрыла ее с головы до ног. Ведунья похлопала лошадку по холке и не торопясь пошла внутрь. Здесь нет никого, с кем она не смогла бы справиться.

Прежде чем спускаться в неизвестность, она прихватила светильник и большой нож.

– Уж лучше б ты был призраком! – прошептала женщина себе под нос, начав спуск по лестнице, которая обнаружилась в проходе.

Она слышала, как бьется сердце. Где-то в горле. К счастью, спуск быстро закончился. Она ступила на земляной пол и оказалась в узком проходе между двумя стенами. Пошла вперед, высоко подняв над головой светильник. Под землей было теплее, чем в самом доме. Скоро туннель привел к развилке. Как жаль, что она не пустила вперед себя кошку... Куда теперь? Исха боялась, что может обнаружить множество таких вариантов, которые в конце концов ее запутают. Что если она вообще не найдет отсюда выход? Глубоко вдохнув сырой спертый воздух, она наугад выбрала один путь и уже сделала несколько шагов, когда услышала слабое покашливание. Ведьма замерла. Откуда доносился звук? Не из соседнего ли хода? Пока она раздумывала, кашель повторился и усилился. Она быстро повернула назад и пошла на источник звука.

В стене она обнаружила небольшую нишу. На первый взгляд, та была пуста. Исха еще выше подняла светильник. В углу слабо зашевелилась кучка тряпья. Повторился глухой кашель. Кто бы там ни лежал, он завернулся в тряпки как в кокон. Но сверток слишком мал для человека. Если только...

Нож выпал из рук. Она опустилась на колени, аккуратно поставила на пол светильник и откинула лоскут. Исха смотрела на перепачканное личико ребенка, обрамленное длинными светлыми спутанными волосами. Малышу не больше четырех-пяти зим, в полутьме и не разберешь, мальчик или девочка. Глаза закрыты, но веки беспокойно подрагивали. Он весь колотился. Исха притронулась к его лбу. Кожа горячая и сухая.

Ведьма подхватила его на руки. О, небо, какой он легкий! Настолько, что она смогла нести его в одной руке, а в другой – светильник. Ребенок снова закашлялся. От этого Исха внутри вся сжалась. Звук был очень плохой. Со всей возможной скоростью пошла наверх и отнесла находку в свою каморку. Она аккуратно положила ее на кровать и снова приложила руку ко лбу, одновременно потянувшись силой к амулету.

Женщина сидела над малышом несколько щепок. Лицо хмурилось все больше. Уже должно подействовать! Но ребенок продолжал гореть.

– Почему не получается?!

От солнечного сплетения стала подниматься паника. Ее сила была при ней, но как будто... она натыкалась на какую-то невидимую преграду.

Пришлось действовать так, как если бы она была совершенно обычным человеком. Исха размотала тряпки, в которые малыш закутался. Под грязной, когда-то белой рубахой, скрывалось до неправдоподобия худое мальчишеское тельце. Под кожей виднелась каждая косточка. Она слегка согрела ледяную воду и принялась обтирать его мокрой тряпкой, заварила листья малины и понемногу вливала в полуоткрытый рот мальчика. Нужно натереть его грудь специальной мазью, но она еще не успела ничего приготовить после переезда.

Ребенок часто открывал глаза, заходился кашлем и снова впадал в забытье. Дышал часто и хрипло.

Времени думать о том, как он сюда попал, не оставалось. Несколько раз она была почти уверена, что он не переживет этот день. К вечеру женщина так вымоталась, что уснула, сидя у кровати.

Исха подхватилась под утро. В комнате было тихо. Эта тишина напугала ее. Щелчком пальцев она зажгла погасший ночью светильник и с сильно бьющимся сердцем посмотрела на мальчика, боясь дотронуться до него и обнаружить уже холодным. Грудь больного тихонько поднималась и опускалась.

Живой! Такого облегчения она не испытывала никогда за всю жизнь. Жар еще не спал, но, кажется, самое опасное позади. Она аккуратно провела ладонью по его спутанным волосам, открывая лицо.

– Где твои родители? – впервые за эти лучины, проведенные рядом с ним, задалась женщина вопросом.

Следующие несколько дней ведьма почти не отходила от мальчика. Исху невероятно злило то, что она не могла вылечить его с помощью магии. С ней такое случилось впервые. Конечно, не считая того времени, пока она вообще обходилась без сил. Какого демона происходит?

Это случилось в очередное утро. Она хотела проверить лоб ребенка, но он увернулся и неожиданно ловко для его состояния отполз в самый дальний от Исхи угол печки, где он теперь спал.