Катя опустила глаза. Теперь ей в некоторой степени сталапонятна вспышка ярости Лайонела и жестокая реакция на ее неосторожное замечаниео столь дорогих ему старинных зданиях города. Он рассчитывал на нее, но был,видно, больно задет ее безразличием по отношению к тому, что являлось для неговажным.

Девушка почувствовала прикосновение к своим пальцам горячейладони Йоро и насилу улыбнулась.

Мальчик боднул ее головой в плечо.

— Не огорчайся, ведь мы все знаем, кто по-настоящему будетуправлять, — он засмеялся, — не только городом, но и братьями.

Катя серьезно взглянула на Вильяма и заверила:

— Я вовсе не огорчена, что он доверился тебе. Так и должнобыть. — Она отставила бокал с поблескивающими на дне остатками крови и тоскливопротянула: — Однако я с трудом себе представляю, как ты — которого в общественикто ни во что не ставит, я — бездарное создание Лайонела и его оборотень сможемуправлять чем-то или кем-то? Да они разорвут нас!

Повисло тягостное молчание.

Все трое сидели, уныло рассматривая пятна крови напокрывале.

Наконец, Йоро вскочил, забавно упер руки в худые бока изаявил:

— А что, ты же смелая, Катя! Общество дрожит передЛайонелом, а ты одна не побоялась ему противостоять! Ты добилась от него закаких-то пару месяцев в миллион раз больше, чем красотка Анжелика за нескольколет! Да все эти вампиры еще за честь почтут просто постоять рядом с тобой! Онибудут преклоняться перед тобой!

Девушка растроганно притянула маленького оборотня к себе и,крепко обняв, прошептала:

— Ах, Йоро — ты чудесный! А я бездарна, мне бы хоть самыймаленький талант... но у меня ничего нет, кроме музыки.

Мальчик взял курчавую прядку ее волос и, с наслаждениемобнюхав, пожурил:

— Ты со дня своего обращения хоть что-нибудь делала, чтобыраскрыть свои таланты?

— А что нужно делать?

Йоро задумчиво поскреб подбородок грязными ногтями.

— Ты можешь все, что захочешь! Все!

— Почему ты так решил? — изумилась Катя.

Оборотень пожал плечами.

— Потому что Лайонел может все. Его кровь — по настоящееколесо фортуны. Вместо какого-то определенного дара, ты вольна выбрать любой!Один, два, десять! Выбери!

Катя посмотрела на Вильяма, и тот в подтверждение кивнул.

— Ты сильный вампир, но свои таланты тебе придется развитьсамой.

Луна проглядывала через тучи, затянувшие черно-сиреневоенебо. Крыши домов, дорогу укутал тончайший снежный покров, состоящий из мелкихбелых звездочек. Казалось бы, весна вновь отступила, но ветерок, разносящийсыроватый аромат листьев, еще спящих под почечными чешуйками, намертво вплелсяв чистый ночной воздух.

Катя стояла на самом краю пятиэтажки, расположенной напротивсерого здания, похожего на завод, и смотрела вниз на красивые снежинки. Изчерной тонкой трубы на перекрестке шел дым, в доме братьев и на всей улице негорело ни огонька.

— Представь себя птицей, — в очередной раз наставительнонапомнил Йоро, громко откусывая от большого зеленого яблока.

Девушка покосилась на мальчика, сидящего на краю крыши иболтающего босыми ногами, и забормотала:

— Знаешь, я что-то не уверена... как-то все это странно.

— Что именно? — осведомился оборотень, сверкая глазами.

Катя махнула перед собой.

— Ну это, бросаться с крыши с раскинутыми руками в надежде,что я полечу. А если, нет?

— Вот и узнаем!

Она недоверчиво хмыкнула.

— Узнаем... когда меня размажет по асфальту.

Йоро бросил огрызок вниз и, проследив, как тот несколько разподскочил, соприкоснувшись с землей, возмутился:

— Разве не ты весь день меня убеждала, что хочешь летать!

Катя замялась, топчась на месте.

— Ну я-я... только, думается мне, я еще человек куда вбольшей степени, чем вампир. Мне элементарно страшно!

— А выпрыгивать из окна своей комнаты тебе было не страшно?— округлил глаза мальчик. — Вот тогда ты точно была человеком, а сейчас — нет.

— В тот раз я думала... — Катя вздохнула. — Не знаю, я недумала вообще. Я просто не хотела жить без Лайонела. Это было ужасно глупо,вряд ли я смогла бы повторить то сумасшествие.

Йоро поднялся.

— Может, ты излечилась от любви к нему?

Катя медленно втянула в себя холодный воздух, передмысленным взором возникло прекрасное лицо с прозрачными ледяными глазами, иголова как хмельная закружилась. Излечилась ли она?

— Вряд ли из меня получится хорошая птица, — наконецобъявила Катя и уныло пнула носком кроссовка снег.

Оборотень расставил тонкие черные руки в стороны, помахалкистями и кивнул.

— Как знаешь. Не толкать же тебя с крыши, в самом деле.

Оми увидели, как к дому братьев подъехала белая иномарка иостановилась у железных ворот.

— У нас гости! — Йоро с любопытством приподнялся на цыпочки.— Наверно, к Вильяму. Сегодня в «Питерском зазеркалье» была опубликована статьяо его назначении. Представляю, что начнется в обществе. Бедняга Вил.

Из машины вышла высокая худая женщина в черной до пят шубе.Катя узнала Наталью Важко и пояснила:

— Лайонел приказал ей нанести мне визит. Как тебе этонравится?

Мальчик опустился на четвереньки и взялся за трубуводостока, с усмешкой заметив:

— Да, к этому нужно привыкнуть. Лайонел никогда не просит,он только приказывает.

Йоро съехал по трубе до земли и прокричал:

— А может, все-таки птицей?

Катя спустила ноги с крыши, уцепилась за трубу, подумала:«Видел бы меня Лайонел» и с ветерком съехала.

— Птицей в следующий раз, — пообещала она мальчику ипобежала к дому, где уже за воротами скрылась Важко.

Гостью сопроводили в шикарную гостиную на первом этаже,спрятанную за обычной уродливой белой дверью, испачканной краской.

Катя прошла вдоль пустой клетки с толстыми золотымипрутьями, где раньше держали Йоро, и устроилась в кресле напротив Важко, одетойв темно-синее приталенное платье до колен.

— Напитки? — в комнате появилась Ксана с бутылкой крови наподносе и двумя бокалами.

Пока прислуга обслуживала их, разливая по бокалам кровь,Важко сидела неподвижно, с неестественно выпрямленной спиной и смотрела передсобой. Но как только Ксана вышла, она точно очнулась и заговорила: