Девушка не нашлась с ответом, лишь вздохнула. И они медленнопошли по освещенной аллее, под музыку Франца Легара «Я отдал тебе свое сердце».

Катя украдкой взглянула на Лайонела, хотела сказать, ктоиграет у нее в голове, но тут заметила, что между его бровями появиласьморщинка.

Им навстречу шел одетый в серый костюм молодой человек.Русоволосый, с бакенбардами пушкинской эпохи и ямочкой на подбородке.Каре-зеленые глаза смотрели так внимательно и грустно на Лайонела, что девушкестало не по себе. А Лайонел даже не заметил, как сильно сжал ее локоть.

Георгий остановился и в приветствии наклонил голову. Под еговзглядом Катя чувствовала себя неуютно, зная, что каждая ее мысль известна емукак собственная.

Молодой человек несколько секунд смотрел на нее, затемнегромко произнес:

— Музыка.

— Ты слышишь? — обрадовалась Катя.

Георгий искоса посмотрел на Лайонела и, наткнувшись на еголедяной взгляд, опустил голову, невнятно пробормотал: «У вас обоих. Одинаковая»и быстро пошел прочь.

Девушка изумленно моргнула.

— Что это значит?

Лайонел задумчиво улыбнулся.

— Пока не знаю, но, похоже, у нас есть с тобой канал связи.Нужно понять, как им пользоваться. — Молодой человек отвернулся. — Он вскоренам понадобится.

На что похоже?

— На пам — пам — пам — пам!

— А еще?

— На оркестр, — вяло ответила Катя, откидываясь на постель.

Лайонел наградил ее строгим взглядом, нажал кнопочку паузына музыкальном центре и потребовал:

— Сосредоточься, это важно!

— Да чего тут важного! — рассердилась Катя, вскакивая. — Извсех возможных даров мне достался самый убогий!

Уголки губ молодого человека опустились, и девушка опасливосела на кровать, обиженно прошептав:

— Анжелика потешалась надо мной и другие теперь тоже будут.Они и так считают, что я тебе не пара, а когда узнают...

— Забудь об Анжелике! У тебя еще откроются таланты, не всесразу, — рыкнул Лайонел. — А сейчас сосредоточься и скажи, на каком инструментеиграют.

Он включил музыку, и Катя со вздохом брякнула: — Фортепиано?— Видя, что не угадала, пожала плечами: — Ну а что, может, бубен?

Лайонел с минуту размышлял, затем показал ей диск Вангелиса.

— Попробуем по-другому. Я включу, а ты скажи, чточувствуешь.

Катя прослушала «Водный танец» несколько раз и покачалаголовой.

— Ничего особенного я не чувствую. Просто музыка, хорошаямузыка. Мне нравится Вангелис, ты же знаешь. — Она протянула руку и взяла скрая кровати незнакомый синий диск с названием «The Daydream. Dreaming. Pianosolo collection». На нем изображались мультипликационные мужчина и женщина,плавающие в звездном небе.

— А у тебя что сейчас играет? — отвлек ее от созерцаниядиска молодой человек.

— Я не знаю, что-то... — Катя замолчала и прислушалась. —Изменилась. Бах, токката и фуга ре-минор.

— Ты испытываешь какие-то эмоции? Опиши.

Девушка долго молчала, после чего наконец произнесла:

— Мне кажется, я злюсь.

Лайонел лучезарно улыбнулся ей, и Катя засмеялась, радостносообщив: — А теперь Вивальди «Осень». — Она недоуменно вскинула брови. — И ябольше не злюсь.

Молодой человек наклонился к ней, запуская пальцы в волосы.

— Знаю. Это не ты злилась, а я.

Его глаза были так близко, что ей показалось, она чувствуетисходящий от них холод.

— Ты управляешь музыкой?

Лайонел хмыкнул.

— Увы, нет.

— Думаешь, это действительно только наш с тобой канал? Какфайлообменник в Интернете?

Он поднялся и направился к дверям ее комнаты, бросив черезплечо:

— Мы еще поговорим об этом. Но позже.

— Ты уходишь? — взвилась Катя. — А я?

Ответом ей была тишина.

Девушка бросила диск с многообещающим названием «Мечта» накрай кровати. Ее главная мечта ушла по своим бесчисленным делам.

Около получаса Катя сидела в комнате, прислушиваясь к музыкеу себя в голове, затем сменила шелковую сорочку на джинсы с футболкой и пошлана второй этаж. Она бесцельно заходила во все комнаты, рассматривала вещи ираздумывала, чем бы заняться.

За ручку кабинета взялась просто так, зная наверняка, чтоЛайонел всегда закрывает дверь, когда уходит. Но та неожиданно поддалась.

Девушка посмотрела по сторонам — никого — и вошла, прикрывза собой дверь. В кабинете было темно и пахло морозной свежестью — одеколономЛайонела.

Катя подошла к столу и провела рукой по печатям, их былоогромное множество — серебряные и золотые прямоугольники с гербом города.

Взгляд наткнулся на железную шкатулку, стоящую под столом.

«Лайонел меня убьет», — подумала Катя, осторожно протягиваяруку к странному сундучку с двумя замками. Тот оказался на удивление тяжелым,точно в нем, таком маленьком, хранилась бетонная глыба.

«У меня же нет ключа, я просто посмотрю, просто...» — Она незакончила свою мысль, потому что нашла взглядом железный ключ, лежащий впервом, немного приоткрытом ящике.

Дыхание перехватило. Знала, что не должна, но рука самапотянулась к ключу — холодному и необыкновенно тяжелому.

— Что же там? — Девушка повернула сундучок, разглядываярисунки на его стенках. С трех сторон были круги из выпуклых полосок и походилиэти круги на медальоны, глядя на которые начинало двоиться в глазах. А на тойстене, где по бокам красовались замки, изображался старинный кубок с сидящимипо обе стороны летучими мышами, опускающими в кубок сердце.

Девушка содрогнулась от отвращения и взялась за один иззамков. Ключ вошел в скважину легко, показалось даже, что замок состоит измагнита, с такой силой притянуло к нему руку с ключом.

Поворот, протяжный лязг, еще и еще... А потом девушкауслышала, как в голове прогрохотало что-то, затем раздался яростный ор: «Несмей» и ее отшвырнуло в стоящий позади шкаф. С такой силой, что стекла вдверцах разбились вдребезги и со звоном посыпались на девушку.

Лайонел ворвался в кабинет, выхватил у нее из руки ключ, сявным усилием закрыл замок на шкатулке и холодно произнес, даже не глядя нанее:

— Ты разочаровала меня.

Катя осторожно выбралась из-под обломков шкафа и стряхнула ссебя осколки, изорвавшие ее футболку и порезавшие кожу.