Естественно, добычу я прихватизировал и приспособил к делу. Сами знаете, не можешь или не хочешь прекратить безобразие — возглавь его.

Но сейчас моя ласточка не имеет ничего общего с той посудиной, что досталась мне много лет назад. Ее несколько раз усовершенствовали по моему скромному разумению и в результате всех перестроек «Виктория» стала больше похожа на баркентину, чем на шебеку. Полностью сменилось парусное вооружение, исчезли латинские паруса, вместо них на фок-мачте* в четыре яруса появились прямые, а бизань и грот оснащены по типу шхуны, без пары кливеров тоже не обошлось.

фок-мачта — первая, считая от носа к корме, мачта на судне с двумя или более мачтами

После парусного перевооружения шебека стала гораздо быстрей, но тут же потеряла остойчивость. Почти напрочь. А набор стал разваливаться прямо на глазах. Пришлось усовершенствовать корпус, читай, полностью его перестраивать. И не раз, по результатам множественных ошибок.

Зато теперь на корабле появилась артиллерийская палуба, да и в трюме стало значительно побольше места.

Скорости значительно поубавилось, но, скажу без ложной скромности, все равно, на данный момент, «Виктория» самый быстрый корабль своего класса в мире. И не своего — тоже. И уж вовсе не сравнимый с остальными по огневой мощи. Сейчас у меня стоят четырнадцать бронзовых двадцатичетырехфунтовых орудий, по типу того знаменитого шуваловского «единорога», имеющих в своем арсенале кроме обычных ядер, картечи, книппелей и брандскугелей, еще и чугунные разрывные бомбы. А на верней палубе — десяток фальконетов* на вертлюжных станках.

фальконет (англ. falconet — молодой сокол) — название артиллерийского орудия калибром 45–65 мм

Ох и намучался в свое время, со своим косолапым морским прогрессорством, как вспомню, так и вздрогну. Денег и времени ушло — пропасть. Но все мучения и ошибки уже в прошлом, вдобавок, вместо них пришел опыт, который послужит для создания флота Наварры. Ну какой гранд-адмирал без своего флота? То-то же. На стапелях верфи в Сибуре уже стоят три корабля на последней стадии готовности, по своему классу приближающиеся к галеонам, а к лету спустят на воду еще столько же. Сейчас строят быстро, особенно когда знают, что и как.

Едва ступил на палубу, чуть не прослезился — словно попал домой после очень долгого отсутствия. Я и прошлой жизни был неравнодушным к морю, а после того, как обзавелся своим кораблем — и подавно стал истинной морской душой. Ласково погладил штурвал, прошептал несколько ласковых слов и умелся к себе в каюту переодеваться.

Да, сконструировать новую морскую форму тоже не забыл. Блуза с отложным воротником, кожаная жилетка и короткая суконная куртка с рядом пуговиц, но застегивается в повседневной носке только на верхнюю. Штаны «колоколами» с манжетами под коленями, вязанные чулки и легкие башмаки с пряжками. Ну и круглая шляпа с полями и ленточками, конечно же. Типичный матросский наряд «петровских» времен. В любом случае гораздо удобней и практичней, чем нынешние, мать их так наперекосяк, все эти шоссы, пуфы и прочую хрень. Аналогично одета вся команда, правда материал на их наряды пошел попроще и фурнитура оловянная, против моей серебряной. Дык, на то я и адмирал.

Забыл сказать — и патлы в косицу заплетаю, с черным муаровым бантиком, да. И своим велю так же.

Все это одежное прогрессорство обошлось недешево, так я и не нищий, тудыть его в качель. Опять же, моя страсть к военному единообразию удовлетворена, что немаловажно. Вот такие мелочи — как раз главная составляющая для мужского душевного равновесия, ибо в отличие от женщин, мужики не взрослеют никогда.

Закончив с одеждой, я наконец обратил внимание на обер-сержант-адмирала и по совместительству капитана «Виктории» Тиля Веренвена, почтительно застывшего посередине каюты с опущенной в пол мордой.

Ага, изображает искреннее раскаяние, стервец эдакий. И есть за что. Да, с ремонтом все в порядке, такелаж* полностью заменили, все вылизано от бушприта до кормового фонаря, но без потерь за зимовку в Сибуре не обошлось. Одного матросика зарезали в пьяной драке в городском борделе, второй обожрался какой-то дряни и скоропостижно помер, изойдя дерьмом, а третьему проломил башку местный лавочник, застав его на своей жене. Обидно терять обученных людей, хотя потери приемлемые, да и на общей дееспособности экипажа никак не отразятся — преставившихся заменят юнги, уже готовые равноценные специалисты. Опять же, кто им дурилкам картонным виноват? В общем, Тиль обязательно будет выдран, но в щадящем режиме и потом.

такелаж (нидерл. takelage) — общее название всех снастей на судне или вооружение отдельной мачты или рангоутного дерева, употребляемое для крепления рангоута и управления им и парусами

— Что скажешь, обер-сержант-адмирал?

Веренвен встрепенулся и прогудел.

— Значитца, рад, ваше сиятельство… — но наткнувшись на мой свирепый взгляд, тут же поправился. — Господин шаутбенахт!

Все правильно, никаких сиятельств и прочих титулований, на борту, я господин шаутбенахт* и никак иначе. Да-да, так, как велел себя именовать в свое время рассейский царственный Петруша, который под номером один. Придурь, конечно, дык я и есть средневековый мракобес и самодур. В своем праве, что хочу — то и ворочу. На том и стою.

шаутбенахт (от нидерл. schout-bij-nacht — ночной наблюдатель) — адмиральский чин в русском флоте в первой половине XVIII в., соответствовал чину контр-адмирала.

— Сюда иди… — я шагнул к столу с расстеленной на нем картой. — Смотри, франки не ушли, стоят вот здесь, на траверзе мыса, где-то в половине лиги от берега.

— Сам видел, господин шаутбенахт, — торопливо сообщил Веренвен. — Вчера выходил с местными на разведку.

— Молодец, хвалю. Я не планирую вступать с ними в бой, задача проскочить и оторваться — не более. Впрочем, посмотрим по ситуации. Как тут у нас с фарватером и розой ветров?

Фламандец ткнул заскорузлым пальцем в карту.

— До сюда выйдем на веслах, а вот уже тутой, ветерок уже подхватит, господин шаутбенахт. Но придется принимать круче к морю, дабы банку с отмелью обойти. Я всю местную лоцию назубок выучил. Так что… почти впритык мимо оных получится. Правильно рассчитали, кол им в жопу, свиньям франкским. Но мы уже успеем ход набрать, так что должны проскочить.

— Хорошо, делай как знаешь. Всем — товсь. Пушки зарядить брандскугелями*, фальконеты — жеребьями. Исполнять…

брандскугель — зажигательный снаряд для гладкоствольных орудий. Представлял собой подкалиберную болванку, обмотанную пропитанной горючим составом паклей.

Проводив взглядом капитана, я засунул за пояс пистоли, подвесил к перевязи эспаду, и глянул на себя в зеркало.

— Хорош, стервец! — восхитился собой в голос, сбил на затылок шляпу и тоже вышел на палубу.

Едва появился из каюты, команда дружно взревела.