— Ну что, пора уходить? — Спросила Тая, как ни в чем не бывало.

Казалось, морщинки на ее лице разглаживаются на глазах.

— Я живучая. — Пояснила она. — Восстанавливаюсь быстро. Больше такого не повторится, и обузой я не стану. Объяснять что-либо будет слишком долго, я сделаю это позже, обещаю.

— И, конечно — с иронией в голосе поинтересовался Валентин, — насчет содержимого сумочки?

— Может быть. — Тха-Сае выдержала его вопрошающий взгляд. — Если бы ты туда заглянул, все равно ничего не понял.

Она повернулась к попутчику спиной, присматриваясь к небольшим рубленым оконцам в верхней трети стены сарая.

— Ты не пролезешь, Валентин, слишком широкие плечи, а я смогу.

Быстро скинула куртку, отстегнула пояс с сумочкой и бережно опустила на пол, улыбнувшись мужчине:

— Если на нее нечаянно наступишь, то мы навсегда застрянем здесь и даже хуже. Я не шучу.

— Не наступлю и пинать не буду, хоть и хочется. — Серьезно кивнул Ковалев. — Давай, подсажу. Там, вообще-то, песик снаружи. Не боишься? Может, попробую выломать дверь, и выйдем вместе?

— А ты видишь тут инструменты? Смысл напрягаться, если я отопру сама. С песиком мы поладим. Скорее всего.

Что ж, судя по уверенности в голосе, она знает, что говорит. Кстати, на голых руках у Таи никаких меток не имеется…

Ковалев подхватил девушку за талию, подтолкнул вверх, к левому окну, которое было несколько больше размером, нежели правое. Тая тут же подтянулась на руках, и почти без напряжения скользнула в узкое оконце, не застряв. Только ойкнула — видимо, все-таки ободрала кожу на плече о шершавый деревянный косяк.

Гимнастическое упражнение сопровождалось неумолкающим лаем алабая, беснующегося снаружи как раз под стенами сарая. Похоже, песик поджидал свой очередной обед в виде черноволосой гуттаперчевой особы, пролезающей в окна с ловкостью заправской форточницы, но…

… лай сменился рычанием, затем истеричным повизгиванием, после которого наступила тишина. Так кто там кого употребил на обед?! Кто там у нас Тхаги? Оборотни, способные превращаться в тигров?.. Тигр алабая запросто слопает и не поморщится, но что-то не слышно звуков трапезы.

Засов отперт, можно выходить. Майор хотел, было, поднять с дощатого пола куртку и сумочку, но Тая опередила, скользнув мимо мужчины так быстро, что только ветерок свистнул в черных волосах. Никогда Ковалеву не приходилось жаловаться на скорость собственной реакции, но тут он досадливо крякнул: всем бы так шустро двигаться. Про то, что Тха-Сае двигается не только шустро, но и весьма грациозно, Ковалев предпочел бы не думать, но… про это подумалось как-то само собой.

Да, случись на Черном море краткий пляжный роман с интимным продолжением, сейчас он бы меньше рассуждал о посторонних вещах, включая полоску слегка загорелой кожи между брючным ремнем и периодически задирающейся футболкой, и о золотом колечке в пупке. Про плоский живот и тонкую талию лучше вообще забыть.

— Песика не скушала? — Задал Валентин вопрос невинным тоном, затаив, тем не менее, дыхание.

Девушка уже крепила на брючном ремне свой таинственный аксессуар.

— А?.. Нет, не скушала. Он спрятался, я думаю, и нескоро выйдет.

— И как удалось достигнуть консенсуса?

Желтые глаза по-кошачьи сверкнули.

— Показала зверя. А песик боится хомячков, как выяснилось. Идем, Валентин, время дорого.

«Будет она еще командовать!»

Алабая и впрямь не было видно, но как только несостоявшиеся пленники сарая вышли на середину двора, стало ясно, что зверюга прячется за поленницей: вон, лапа высовывается. Обладатель этой мощной собачьей лапы решил не искушать судьбу и не покидать укрытие. Создавалось ощущение, что даже если непрошеные гости решат заглянуть в хозяйский дом, животина не пошевелится. Во всяком случае, не было никакой реакции даже тогда, когда эти самые гости воспользовались поленницей как лестницей для того, чтобы перебраться через забор.

Правда, алабай тоскливо глянул на Ковалева, без зазрения совести прихватившего по дороге отличную вещицу, при беглом рассмотрении оказавшуюся похожей на магнеивое огниво. Вещица состояла из кресала и блока из двух стержней под общей пластиковой рукояткой. Полезная штука: магниевый стержень нужен для получения стружки, которая сгодится вместо трута, а кремневый стержень в умелых руках эту стружку подожжет. Огниво сиротливо лежало на чурбачке, и с виду ничем не отличалось от того, которое Ковалев приобрел в известном туристическом магазине. Напрашивается?.. Да, чужое имущество так и намекало на похищение, потому что могло пригодиться в лесу.

По-хорошему, поискать бы тут еще что-нибудь, пригодное для выживания в лесу, но похоже, дефицит времени не позволит.

Алабай дернулся, было, восстановить свою честь сторожа, и зарычал на мужчину, но тут Тая, которая уже поставила толстую подошву своего ботинка на острую кромку забора, обернулась и просто посмотрела на пса сверху вниз.

И тот умолк, лег на землю и уткнулся мордой в передние лапы.

Потом Тая с фальшивой укоризной взглянула на майора:

— Тащим, значит, что плохо лежит?.. Не забудь выбросить, когда настанет время нырнуть в нейтраль. Нельзя забирать с собой. Ничего не надо брать.

— Ты ж меня предупредишь? — Хмыкнул Ковалев и спрятал огниво в карман джинсов.

— Как получится. — Буркнула девушка уже с другой стороны забора.

Когда Валентин присоединился к ней, Тая пояснила, что сейчас единственным способом бегства является обычный вариант по типу «делаем ноги».

— Мы не можем уйти в нейтраль или в предыдущую точку моего местонахождения. Скажем так, у моего проездного ограниченный ресурс. Если будет погоня — да, тогда придется воспользоваться быстрым перемещением, но это на крайний случай. Ты, кстати, хорошо бегаешь?

Ковалев кивнул, и второй раз за день порадовался, что на нем кроссовки. Как собирается бежать Тха-Сае в своих тяжелых ботинках, оставалось только гадать. Машинально глянув на часы, майор обнаружил, что они по-прежнему идут, показывая время: девятнадцать ноль восемь. Неизвестно, как тут называют летние месяцы, но по ощущению, сейчас точно июнь, а географическая широта такая же — приближается светлая летняя ночь.

Итак, пришлось бежать легкой трусцой и, кажется, Тая знала, куда. По крайней мере, на бегу комары не так досаждали. Местность нельзя было назвать пересеченной, но и гладкой дорожкой она не баловала: травянистый подлесок, мелкие ямки, заболоченные участки, которые приходилось обходить стороной. Пробежка длилась около часа, а двигались беглецы в направлении северо-востока.

Никто за ними не гнался.

День клонился к закату, небо опять заволакивало тучами, и уже в сумерках Тая и Ковалев достигли, по-видимому, цели: колючей проволоки, натянутой между деревянных столбов.