– Да ладно, чего там, – бросил Том и посмотрел на брата. –Когда идем убивать эту чертову штуковину?

Дуглас промычал что-то невнятное; у него отсох язык. Асолдаты смотрели ему в рот и ждали приказа.

– Сегодня к ночи? – подсказал Том.

– Это я хотел сказать! – вскричал Дуглас.

Городские часы откуда-то прознали, что их вот-вот придутубивать.

В мраморном обрамлении, со сверкающим циферблатом, ониледяной глыбой маячили над главной площадью и поджидали убийц, готовясьобрушиться на них сверху. А в самом низу, как водится, гремучие бронзовые дверипровожали хранителей вселенской веры и мудрости, почтенных седовласыхпосланников распада и Времени.

Видя, как из-под темных сводов появляется неспешная ратьсмерти и застоя, Дуглас приходил в смятение. Там, в кабинетах ратуши, средизапахов мебельного лака и шелеста бумажек, департамент образования тихой сапойперекраивал судьбы, кромсал листы календаря, пожирал субботы под соусомдомашних заданий, планировал новые выволочки, кары и беззакония. Мертвенныеруки спрямляли улицы и загоняли мягкий грунт под жесткий, неприступный панцирьасфальта, отчего природа и вольница с годами отступали за черту города – делошло к превращению зеленых возвышенностей в едва различимое эхо, такое далекое,что целой жизни не хватит, чтобы добраться до городской окраины и разглядетьодинокую чахлую рощицу.

А в этом самом здании между тем раскладывали по полочкамчеловеческие жизни – сортировали по алфавиту и по отпечаткам пальцев;мальчишечьи судьбы клали под сукно! Чиновники с лицами цвета пурги и волосамицвета молний доставляли сюда в портфелях Время – спешили подольститься к часам,чтобы ни одна шестеренка, ни одна передача не застаивалась без движения. Акогда смеркалось, они выходили на улицу, довольные собой, – шутка ли дело:нашли новые способы усмирения, заточения, ограничения свободы за счет денежныхпоборов и всяких справок. Без чиновников даже не доказать, что ты умер – тольков этом здании, под этими часами выправят тебе документ с подписью и печатью.

– Боевая готовность номер один, – шепотом скомандовал Дугласокружившим его приятелям. – Вот-вот начнут расходиться. Смотрите в оба.Прошляпим – и операция насмарку. Последний замок запирается точно снаступлением сумерек – вот тут-то и надо ловить момент, соображаете? Ониповалят оттуда, а мы – туда.

– Соображаем, – ответили бойцы.

– Тогда, – сказал Дуглас, – всем затаиться.

– Есть затаиться, – отозвался Том. – А можно одну вещьсказать, Дуг?

– Ну, что еще?

– Пойми, даже если подгадать время, толпой ломиться нельзя:кто-нибудь нас непременно засечет, запомнит в лицо, и тогда нам кранты. Сшахматами – и то чуть не погорели. Нас вычислили, пришлось все вернуть. Вот я иговорю: не подождать ли нам, пока они все замки позапирают?

– Такой номер не пройдет. Я же объяснил.

– А я вот что думаю, – продолжал Том. – Надо бы мне одномупроскользнуть туда прямо сейчас да отсидеться в сортире, пока все неразойдутся. Потом проберусь наверх и открою вам окошко, поближе к башне. Вонтам, на четвертом этаже. – Он указал на какой-то высокий проем в старойкирпичной кладке.

– Ага! – обрадовалась армия.

– Не получится, – отрезал Дуг.

– Это еще почему? – возмутился Том.

Не успел Дуг придумать хоть какую-нибудь отговорку, как вспор вклинился Чарли.

– Спокойно, все у нас получится, – заявил он. – Том делоговорит. Готов, Том?

– Как штык, – подтвердил Том.

Под общими взглядами Дуг – как-никак генерал – вынужден былдать согласие.

– Одного терпеть не могу, – заметил он, – когда лезет впередкакой-нибудь выскочка и думает, что самый умный. Ладно, валяй, сиди пока натолчке. Как стемнеет – откроешь нам.

– Тогда я пошел, – сказал Том.

И усвистал.

Чиновники выходили из внушительных бронзовых дверей, а Дуг ссообщниками таились за углом в ожидании заката.

В здании суда наконец-то воцарилась полная тишина;сгустилась тьма, и мальчишки бесшумно подтянулись к пожарной лестнице, чтобывзобраться на четвертый этаж, поближе к часовой башне.

Они замерли перед окошком, которое должен был открыть Том,но за стеклом никого не оказалось.

– Проклятье, – выпалил Дуг. – Надеюсь, его не заперли всортире.

– Сейчас прибежит, – сказал Чарли. – Сортир вообще на замокне запирают.

И впрямь, откуда ни возьмись за оконным переплетом возникТом, который подавал им знаки и шевелил губами, но слов было не разобрать.

Повозившись, он сумел поднять оконную раму, и по вечернемувоздуху поплыли конторские запахи.

– Можно влезать, – сообщил Том.

– Без тебя знаем, – огрызнулся Дуг.

Мальчишки друг за другом скользнули внутрь и устремились покоридорам к той двери, за которой скрывался часовой механизм.

– Зуб даю, – пробормотал Том, – эта чертова дверь тоже назамке.

– Подавись ты своим зубом, – бросил Дуг и подергал двернуюручку. – Еще не легче! Не хотел говорить, но ты как в воду глядел, Том. Никтослучайно не прихватил петарду?

Шестерка рук стремительно нырнула в карманы комбинезонов итак же стремительно взметнулась вверх с тремя петардами, в четыре и пятьдюймов.

– Что толку-то? – фыркнул Том. – Спички нужны.

Дуг разглядывал злополучную дверь.

– А как присобачить петарды, чтобы они рванули прицельно? –задумался он.

– С помощью клея, – ответил Том.

Склонив голову набок, Дуг ухмыльнулся:

– С помощью клея – это неплохо. Кто, интересно, таскает ссобой клей?

В воздух взметнулась одна рука. Оказалось, это рука Пита.

– Держи клей, «бульдог» называется, – сказал он. –Авиамодели склеивать купил; на нем еще бирка прикольная была, с бульдогом.

– Попробуем.

Дуг щедро выдавил клей на одну из двух пятидюймовых петард икрепко прижал ее к двери.

– Всем оттянуться назад, – приказал он и чиркнул спичкой.