Итак, все эти годы вторая часть «Вина из одуванчиков»дозревала до такого состояния, когда, с моей точки зрения, ее не стыдно явитьмиру. Я терпеливо ждал, чтобы эти главы романа обросли новыми мыслями иобразами, придающими живость всему тексту.

Для меня самое главное – не переставать удивляться. Передотходом ко сну я непременно даю себе наказ с утра пораньше обнаружитьчто-нибудь удивительное. В том-то и заключалась одна из самых захватывающихособенностей становления этого романа: мои наказы перед сном и удивительныеоткрытия, сродни озарениям, поутру.

На все повествование наложило отпечаток влияние моих деда сбабушкой, а также тетки, Нейвы Брэдбери. Дед отличался мудростью и бесконечнымтерпением; он умел не просто объяснить, а еще и показать. Бабушка моя –настоящее чудо; она врожденным умом понимала внутренний мир мальчишек. А тетяНейва приобщила и приохотила меня к тем метафорам, которые вошли в мою плоть икровь. Ее заботами я воспитывался на самых лучших сказках, стихах, фильмах испектаклях, с горячностью ловил все происходящее и с увлечением это записывал.Даже теперь, много лет спустя, меня не покидает такое чувство, будто оназаглядывает в мою рукопись и сияет от гордости.

К сказанному остается добавить лишь одно: я рад окончаниюмноголетней работы над этой книжкой и надеюсь, что каждый найдет в нейчто-нибудь для себя. Мне было несказанно приятно вновь оказаться в родномГринтауне – поглазеть на дом с привидениями, послушать гулкий бой городскихчасов, перебежать через овраг, впервые познать поцелуй девушки и набратьсяума-разума от тех, кого уже с нами нет.