— Мы приехали.

В темноте она звенела ключами, громыхала засовами, скрипела металлическими воротами. Когда они зашли во двор, загорелся свет над крыльцом небольшого дома с террасой и мансардой. Людмила включила отопление, показала ей, где душ и где кухня, провела в узкую комнату с кроватью, достала из шкафа и застелила белье. Ксения опять, как утром на 14 линии, сидела сиротой на стуле, даже не сняв пуховик.

— Ксения Петровна, Вы сейчас ложитесь, отдыхайте, я завтра утром позвоню, скажу, когда смогу приехать и все Вам толком показать. Кухню Вы видели, там чай, печенье какое-то есть, чтобы утра хоть как-то перекусить. Но все завтра. Вот ваш ключ, это запасной, в меня свой есть. Закройте за мной дверь и ложитесь. До завтра.

Кажется, Ксения даже не сказала «до свидания». Она закрыла за Людмилой дверь, добрела до туалета, а потом, сняв пуховик и платье, упала в постель и заснула неожиданно для себя даже без валерьянки с пустырником.

Глава десятая

Проснувшись, Ксения Петровна довольно долго не могла понять, ночь сейчас или утро. Или, может, все еще вечер. И где она вообще находится, почему кругом как-то непривычно тихо. Черт, она же на какой-то даче или в загородном доме Людмилиных родственников. Названия места Ксения вспомнить не смогла, зато хорошо вспомнила вчерашний день и сидящего в ванне беднягу Серегу.

Она посмотрела на мобильник. Не было еще и шести. Тишина в доме была пугающей, так же, как и непроглядная темь за окнами, но почему-то включить свет и оказаться лицом к лицу с чужими вещами в доме совершенно неизвестных ей безымянных людей было еще страшней. Ксения залезла обратно под одеяло и стала обдумывать ту странную ситуацию, в которой неожиданно оказалась.

Что же ей делать дальше? Во-первых, надо дождаться утра, хотя бы часов восьми и позвонить Людмиле, пусть даже это будет верхом беспардонности. Но сидеть одной в пустом доме, ожидая у моря погоды, просто невыносимо. У Людмилы надо все на свежую утреннюю голову порасспросить, уточнить, где именно находится этот дом, как она сможет добраться до центра Питера. Потом надо наконец решить, не стоит ли все же переехать в гостиницу и пожить там несколько дней, пока все не прояснится и следователь не позволит ей уехать. Ну а потом придется, наверное, ехать-таки домой. Боже, а как же обязательства по гранту? Ведь ей нужно кровь из носу хоть месяц поработать в библиотеке. И еще она в архиве собиралась покопаться… Черт возьми, что делать? Что делать? Кто виноват? Когда же придет настоящий день? Чего же ты хочешь? Память услужливо длила список русских литературных вопросов, но это не помогало ответить на реальные, совсем не литературные.

Поворочавшись еще с полчаса в постели, так ничего толком и не решив, Ксения спустила ноги с кровати и ощупью передвигаясь по стенке, нашла выключатель. Осветивший комнату неяркий свет, не обнажил тех ужасных картин, которые рисовало ночное воображение. Комната была обставлена скупо, но со вкусом. По недлинному коридору Ксения добрела до гостиной, где все тоже было вполне функционально: удобный диван, камин, телевизионная панель на стене, большой обеденный стол и в углу кухонная секция: двухкомфорочная газовая плита и шкафчик, в которых Ксения нашла электрочайник, чашки, чай в жестяной коробке и пачку печенья, срок существования которого подходил к концу, но роковая черта еще все же перейдена не была. Заварив себе чая и закусив пожилым печеньем, Ксения взглянула на часы: 7.25. Рановато еще. За окном ноябрьская темнота, только вдали, на чьей-то, видать, обитаемой даче горит фонарь. А в доме даже часы не тикают. Ксения опять включила чайник, чтоб хотя бы он издавал дружественное кряхтение и шипение, напоминая, что она еще не в том мире, где пребывает убиенный Серега.

Вдруг из соседней комнаты послышалась барабанная дробь и призыв «Встань пораньше, встань пораньше, встань пораньше!» Сегодня же поменяю рингтон — уже в который раз поклялась себе Ксения и поспешила на зов мобильника. В трубке послышался встревоженный голос дочери, которая, как и Ксения, дожидалась пристойного времени для звонка, но больше терпеть не смогла. Ксении Петровне пришлось кратко и последовательно рассказать про приключения вчерашнего дня и про то, что временно живет в загородном доме одной знакомой. Как она ни старалась включить чувство юмора и самоиронии, дочь испугалась за нее не на шутку. Внук Вася прокричал на заднем плане: «Мам, спроси бабушку, — это че, тот подражатель Раскольникова в ее квартиру залез?» «Васька, я тебя сейчас сама убью, придурок малолетний!» — закричала на сына Катя и запричитала о том, что умной маме хватит ума игнорировать дурацкие речи идиота-внучка.

Но ум Ксении Петровны заработал в прямо противоположном направлении. А что если это действительно старушколущитель прознал про то, что она арендует квартиру? Ну а Серега тут при чем? И как этот недоделанный Раскольников в квартиру на пятом этаже проник? Он же не Карлсон в конце-то концов! Ксения Петровна ощутила себя героиней романа Дарьи Донцовой, которой нужен настоящий полковник, на последних трех страницах романа бойко рапортующий о разрешении всех противоречий и отвечающий на все вопросы любопытной любительницы. Но, впрочем, ей было не до смеха. Над романами Донцовой хорошо потешаться, но не в той ситуации, когда тебя принуждают в них переселиться в качестве героини второго плана.

Телефон опять забарабанил. Людмила позвонила сама (вот высшая степень деликатности!), извинилась (деликатность зашкаливала!), что приехать не сможет, но очень внятно объяснила, как запереть дверь и ворота и как добраться до платформы, с которой утром довольно часто идут электрички из Гатчины до Балтийского вокзала. Днем, правда, бывают довольно большие перерывы между электричками, — предупредила Людмила, но Ксения Петровна не намеревалась сидеть на пустынной даче до обеда. Она пообещала перезвонить, как только окажется в центре Питера и уговориться о встрече.

Ксения только успела одеться и почистить зубы, как юный барабанщик опять заголосил. Солидный мужской голос осведомился говорит ли он с гражданкой Морозовой Ксенией Петровной и, получив положительный ответ, представился оперуполномоченным Николаевым Иваном Ивановичем. Он спросил, не сможет гражданка Морозова сегодня приехать на опрос в Линейное отделение полиции для дачи показаний в качестве свидетельницы по делу о смерти гражданки Петровой Маргариты Михайловны.

Ксения слушала в полном замешательстве. Какая Маргарита? Ведь труп в ванной точно был мужским, да и Серафима-мышиный хвост уверенно опознала в нем соседа Серегу. Да и следователя вчерашнего, который обещался вызвать ее для допроса, звали как-то иначе, по