Я читала, пока глаза не начали слипаться, и только тогда положила книгу на столик, загасила свечу и свернулась клубочком под одеялом.

Всё будет хорошо. И эта зима будет ничуть не хуже, чем все зимы до этого.

Засыпая, я думала о своей маленькой ученице, строя планы по завоеванию её детского сердечка. Фарфоровой куколкой такую куколку не удивишь, но я что-нибудь придумаю… Что-нибудь…

Я уснула, и мне снились снег, бурые дома и голубые двери, и ещё – ветер. Настоящая вьюга, которая заметала над Шанталь-де-нэж и почему-то стонала и причитала человеческим голосом, повторяя имя Марлен.

Когда я проснулась, то ещё продолжала слышать имя Марлен. Разумеется, это были отголоски сна, на самом деле в замке было тихо, как в зимнем лесу. Сквозь щёлочку между шторами лился утренний серый свет, и я села в постели.

Сон оставил нехороший осадок, и на душе у меня кошки скребли. Вьюга, искавшая Марлен – кошмар какой-то. Вроде детских сказочек про снежную ведьму. Марлен сейчас сладко спит и видит во сне пирожные, туфельки и кукол.

И всё же, поколебавшись, я выбралась из-под одеяла. Сразу стало холодно, и я накинула халат, потуже затянув поясок. Надела домашние туфли на мягкой подошве и вышла в коридор.

Если Лоис и суетилась в кухне, то на второй этаж не долетало ни звука. Я прошла к двери комнаты Марлен и осторожно повернула дверную ручку, заглядывая в детскую.

Постель принцессы была пуста.

Откинутое одеяло, смятая подушка – а сама девочка словно испарилась!

Сердце у меня ухнуло в пятки, и я уже готова была позвать на помощь, но тут увидела Марлен – она стояла в углу детской, прижавшись ухом к стене, и закрыв глаза. Коротенькая ночная рубашка открывала до колен тонкие ножки, а необыкновенно густые волосы, теперь не повязанные бантом, спадали до самой талии. Лицо у девочки было напряженным, черные брови хмурились, и между ними залегла морщинка… как будто Марлен пыталась что-то расслышать через стену.

- Хочешь узнать, проснулась ли я? – тихонько окликнула я девочку. – Могла просто зайти…

Я говорила тихо, чтобы не нарушать спокойствия утра, но сохранить спокойствие не получилось, потому что Марлен вздрогнула, отпрянула от стены, оглянулась на меня, и я увидела, как расширились от ужаса глаза девочки. А потом она закричала – пронзительно-громко, долго, отчаянно, прижимая ладони к щекам. Я сама перепугалась сильнее её, отшатнувшись и налетев спиной на косяк.

- Ведьма!! – выкрикнула Марлен, потом побледнела, глаза у неё закатились, и она рухнула на пол – хорошо, что там был постлан толстый ковёр.

Бросившись к ней, я уже ничего не соображала. Бледное лицо девочки казалось мне белым пятном, всё вокруг плыло и качалось… Пощупать пульс?.. На шее?.. На руке?.. Брызнуть в лицо водой?.. Что же делать-то?!.

Я опустилась на колени рядом с Марлен, приподняла её, устраивая головой на сгиб локтя. Она дышала – хвала небесам! – но, похоже, была без сознания. Легонько похлопав её по щекам, я уже готовилась сама закричать – позвать на помощь, но тут кто-то пробежал по коридору, распахнулась дверь, и спустя секунду возле нас очутился милорд Огрест.

- Что произошло?! – заорал он на меня, и от этого дикого вопля можно было упасть в обморок и мне.

- Не знаю… - попыталась я объяснить, хотя это удалось с трудом – голос у меня дрожал, зубы стучали, да и заикалась я на каждом слове. – Я зашла… Марлен увидела меня… испугалась… потеряла сознание…

- Я останусь с ней, - теперь Огрест заговорил коротко и властно. – Бегите к Лоис, пусть принесет воды и нюхательные соли. Потом к Жозефине, пусть вызовет Ферета. И быстро! Быстро! – он гневно посмотрел на меня, и я только и смогла что кивнуть.

В коридоре я немного пришла в себя и сообразила бежать не куда глаза глядят, а в кухню. Лоис была там, но ничего не слышала – она как раз молола кофе, и кофемолка оглушительно дребезжала. Узнав, что с Марлен произошла беда, Лоис тут же схватила какую-то шкатулку с полки, кувшин воды и помчалась на второй этаж.

Так, одно поручение выполнено. Я перевела дыханье и попыталась припомнить, где комната госпожи Броссар. Но как вспомнить то, чего не знаешь? Мне ведь полагалось знать только свою спальню и столовую! Я обежала первый этаж, поднялась на второй, заглядывая во все двери, но госпожа Броссар уже спускалась с третьего этажа – в черном платье, в безупречно выглаженном белом чепце, затянутая старомодным корсетом в рюмочку.

- Что вы тут мечетесь?.. – она застыла на середине лестницы, разглядывая меня. – В одном исподнем… Да вы с ума сошли?

Глотая слова, я рассказала, что случилось, напрочь позабыв фамилию доктора, за которым полагалось послать, но госпожа Броссар поняла всё почти сразу.

- Персиваль! – заорала она на весь дом и бросилась вниз по лестнице. – Немедленно беги в город! К Ферету! Не запрягай! Так беги!..

Внизу хлопнула дверь, послышался голос конюха, мимо меня пробежала Лоис, и я почувствовала себя лишней в этой кутерьме, стоя столбом в коридоре второго этажа. Что мне делать сейчас? Чем помочь?

- Отнесите милорду полотенце! - передо мной появилась Лоис и сунула мне в руки беленькое полотенце. – А я пока насыплю углей в грелки!

Это подействовало, я отмерла, и поспешила вернуться в комнату Марлен.

Девочку уже перенесли в постель, и её фарфоровое личико казалось бледнее подушки. Огрест стоял рядом, наклонившись и поднося к лицу Марлен флакон с нюхательной солью. В комнате пахло резко и противно, я потёрла переносицу, не сдержалась и чихнула.

- Полотенце принесли? – спросил маркграф, не поворачивая головы.

- Да, - ответила я.

- Намочите и сложите вдоль, - последовал новый приказ.

- Да, - я налила из кувшина воды в умывальный таз, смочила полотенце, свернула, как было приказано, и поднесла Огресту.

Только теперь я увидела, что он прибежал в комнату племянницы, даже не успев одеться. Был босиком, без рубашки, в одних нижних штанах – из тонкого полотна, длиной по колено. Я впервые находилась рядом с почти голым мужчиной, и тут вполне можно было второй раз упасть в обморок, но я рассудила, что момент для моих обмороков неподходящий – вряд ли Огрест это заметит, потому что занят Марлен. И я буду лежать тут, на полу, пока он не споткнется об меня. И не крикнет, чтобы мусор убрали.

- Полотенце, пожалуйста! – раздраженно позвал милорд маркграф.

- Вот оно, - я стояла рядом, но Огрест меня не замечал.

- Так положите ей на голову! – вспылил он.

- Хорошо, - я постаралась не обидеться и осторожно положила намоченную ткань на лоб Марлен.

Не знаю, что подействовало – холодный компресс или нюхательная соль, но девочка задышала быстро, прерывисто, а потом приоткрыла глаза.