– Почему он тебе кланяется? – шепотом спросил Джек. – И кто здесь «милорд»?

– Милорд здесь Маркус, поскольку он один из детей Мэтью, – пояснил Фернандо. – Я поклонился вам обоим, поскольку так члены семьи, не имеющие кровной связи, относятся к тем, у кого она есть, – с уважением и благодарностью.

– Ты присоединился к нам. Слава богу! – произнес Маркус, шумно и с облегчением освобождая легкие от скопившегося воздуха.

– Я чертовски надеюсь, что в этом доме найдется достаточно бурбона. Мне надо смыть всю чертовщину, – сказал Крис. – А «милорда» – в задницу. Я не кланяюсь никому.

– Верно подмечено, – усмехнулся Маркус. – Что принесло вас в Новый Орлеан?

– Меня послала Мириам, – ответил Крис. – Я получил результаты нескольких тестов, но она не захотела отправлять их по электронной почте. Самое забавное, Фернандо не знал, как найти Мэтью. Хорошо, что мы с Джеком поддерживали связь. – Крис улыбнулся Джеку, и тот улыбнулся в ответ.

– Что касается меня, я прилетел сюда, чтобы спасти твоего отца от него самого. – Фернандо снова поклонился, но на этот раз с шутовским оттенком. – С твоего позволения, милорд.

– Добро пожаловать, – произнес Маркус, заходя в дом. – Но если ты еще хотя бы раз назовешь меня милордом или вздумаешь кланяться, я искупаю тебя в дельте Миссисипи. И Крис мне поможет.

– Я покажу, куда скрылся Мэтью, – сказал Джек, желая как можно быстрее снова оказаться рядом со своим кумиром.

– А как насчет меня? Нам надо поторопиться… Ты, наверное, сейчас рисовал? – спросил Крис, хватая Джека за руку.

– Да. Альбом остался наверху… – Джек с тревогой поглядел в сторону заднего двора. – Мэтью сейчас плохо. Когда такое случается со мной, он всегда рядом. Я должен…

Фернандо положил руки на напряженные плечи Джека:

– Ты напоминаешь мне Мэтью, когда он был совсем молодым вампиром.

Фернандо с болью признавался в этом, но говорил сущую правду.

– Я похож на него?

Джек расценил слова Фернандо как высшую похвалу.

– Очень похож. Такое же сострадание. Такое же мужество. – Фернандо задумчиво поглядел на Джека. – А еще ты разделяешь надежду Мэтью: если взвалить себе на плечи тяготы других, они будут тебя любить, невзирая на твою болезнь.

Джек уперся глазами в пол.

– Мэтью рассказывал тебе, что его брат Хью был моей истинной парой? – спросил Фернандо.

– Нет.

– Когда-то давно Хью сказал Мэтью нечто очень важное. И сегодня я хочу напомнить об этом.

Фернандо ждал, когда Джек поднимет голову.

– А что это было? – спросил Джек, не в силах скрыть любопытство.

– Если ты по-настоящему кого-то любишь, то будешь любить и то, что они в себе отчаянно ненавидят. – Фернандо понизил голос. – Когда в следующий раз Мэтью об этом забудет, ты ему напомнишь. А если ты забудешь, я тебе напомню. Но только один раз. Потом я расскажу Диане, что ты предаешься ненависти к самому себе. Добавлю, что твоя мать значительно уступает мне в способности прощать.

Фернандо нашел Мэтью в небольшом саду за домом. Мэтью сидел в маленькой беседке. Дождь, собиравшийся весь вечер, наконец решил пролиться. Мэтью держал в руке мобильник, проводя какой-то странный ритуал. Он двигал большим пальцем, впивался глазами в дисплей, а через минуту все повторялось.

– Ты ничем не лучше Дианы. Та тоже постоянно пялится в свой телефон, не посылая сообщений. – Смех Фернандо резко оборвался. – Теперь я понял. Ты ведь находился с ней в постоянном контакте.

– Только на уровне снимков. Ни одного слова. Что касается слов, я не доверяю ни себе, ни Конгрегации.

Палец Мэтью снова шевельнулся.

Фернандо слышал, как Диана жаловалась Саре: «По-прежнему от Мэтью ни слова». В общем-то, ведьма не врала, но семья не знала ее тайну. Пока Диана посылала только картинки, Мэтью едва ли мог себе представить случившееся в Оксфорде.

Мэтью прерывисто дышал. Кое-как он сумел выровнять дыхание. Его палец опять двинулся.

– Еще один раз – и я его сломаю, – пообещал Фернандо. – Я не про мобильник.

Звук, вырвавшийся из горла Мэтью, больше напоминал лай, чем смех, словно человеческая часть в нем прекратила борьбу, позволив волку победить.

– Интересно, как Хью обращался бы с мобильным телефоном? – вдруг спросил Мэтью.

Свой он держал обеими руками, словно это была последняя нить, связывающая его взбудораженный разум с внешним миром.

– Сам понимаешь как. Начнем с того, что Хью постоянно забывал бы его заряжать. Мэтью, я всем сердцем любил твоего брата, но в повседневной жизни он был совершенно беспомощен. – (На этот раз ответный смех Мэтью уже меньше напомнил звериное рычание.) – Я так понимаю, утверждение себя патриархом нового клана оказалось труднее, чем ты думал?

Фернандо не завидовал Мэтью. Обуздать такую стаю, как дети и внуки Маркуса, было делом крайне тяжелым.

– И да и нет. Дети Маркуса до сих пор меня ненавидят, и вполне заслуженно. – Пальцы Мэтью обхватили мобильник, и он словно одержимый уставился на экран. – Сегодня я встречался с самым старшим. Рэнсом заставил меня назвать имена всех новоорлеанских вампиров, в чьей смерти я повинен. В том числе и тех, кого я убил не из-за бешенства крови.

– Представляю, сколько времени это у тебя отняло! – присвистнул Фернандо.

– Пять часов. Рэнсома удивило, что я помню имя каждого, – признался Мэтью, но Фернандо это не удивило. – Нынче все дети Маркуса согласились поддержать меня и войти в новый клан, но мне не хотелось бы проверять их на верность, – продолжал Мэтью. – Получается, я строю семью на страхе. На страхе перед Бенжаменом, Конгрегацией, другими вампирами и даже на страхе передо мной. Любовью и уважением здесь и не пахнет.

– Страх легко пускает корни. Любви и уважению на это требуется больше времени, – ответил Фернандо.

Затянувшееся молчание становилось все тягостнее.

– Разве тебе не хочется расспросить меня о Диане?

– Нет.

Мэтью уставился на топор, вогнанный в толстый пень. Вокруг валялись груды расколотых дров. Мэтью встал, взял цельное полено и поставил на пень.

– Прежде чем возвращаться к ней, я должен оправиться и вернуть самообладание. Знал бы ты, Фернандо, как все это невыносимо! Когда не можешь обнять ее, не видишь, как внутри ее растут наши дети, не уверен, что она в полной безопасности. Это было…

Фернандо дождался, пока топор не упадет на колоду и не расколет бревно.

– На что это было похоже, Матеус?

Мэтью снова взмахнул топором.

Не будь Фернандо вампиром, он бы не услышал ответа.

– Это было похоже на вырывание сердца из груди. – (Топор расщепил очередное полено.) – И это длилось день за днем, каждую минуту.