ее трясет. Девушка зажмурилась. Лицо еле дышащего Максима, истекающего кровью и говорящего через силу, снова стояло перед глазами, будто и не было этих пяти лет. Ее ладони спрятали от него ее бледное лицо.

Парень осторожно притянул ее к себе.

— Прости меня. Я действительно поверил, что ты предала меня.

— Нет, из-за моей глупости ты чуть не умер. Во всем, что случилось, виновата только я.

— Не начинай. Даже если бы ты не пошла к Далматинцу, он рано или поздно провел бы исследование нашей привязанности друг к другу. Но ты права в том, что подыграла ему. Далматинцу нужно было уйти в тень, избавившись от Финансиста. И для этого нашелся прекрасный повод похоронить нас.

— Все вышло из-под контроля?

— Не для Далматинца. Но, думаю, Финансист становился ненасытным. Он вложил немалую сумму денег в то, что никогда не видел. Он требовал демонстрации и, возможно, продажи. Деньги должны работать, согласна? Но это не входило в планы нашего отца. Он не был готов выйти и показать себя миру… А с учетом происшествия с Феникс, Далматинец не мог допустить и малейшей утечки. Эксперименты расписаны на годы, и рисковать ради иллюзорной славы своими достижениями он не стал бы. В принципе, тогда у него все получилось. Далматинец ловко пробежал по падающему мосту и уничтожил неугодных. Финансист же жив до сих пор только благодаря украденному. Но почему ты сразу не рассказала мне?

Алиса усмехнулась:

— А ты бы поверил? Если честно, я готовилась к смерти. Ты обещал, что первой буду я.

Он кивнул:

— Да, не поверил бы… Но, знаешь, если бы не выходка Финансиста, возможно, эксперимент был бы давно проведен… Без этих материалов он не может его провести…

— Согласна. Поэтому и держит тебя пока в стороне.

Максим непроизвольно провел ладонью по ее волосам, но почти сразу убрал руку, чтобы Алиса не отстранилась.

— Да, но в стороне он держит тебя, а не меня. Уверен, ты — часть исследования… Тебе не приходила в голову мысль, что гены возьмут не твои? Ты априори не можешь быть сильнее и развитее ее…

Девушка вздохнула:

— Не знаю. Он никогда не пожертвует тем, что ему удалось. Феникс — его лучший эксперимент.

— Согласен. Но она также и его ошибка. А эксперимент над тобой мог бы стать для него хорошей возможностью исправить ее… Сила Феникс и твои воля и преданность…

— Но тогда…

— Когда вернемся, меня изолируют, а ты окажешься в его власти. Я ничем не смогу помочь тебе.

— Наверно так и планируется. — Алиса накрыла его пальцы своей ладонью.

— Ты и она… Если все так, то становится понятно, почему он столько лет скрывал ее, а теперь вытащил на свет. Одним выстрелом Далматинец убьет двух зайцев. Одно не ясно, неужели она согласилась на это? Эта и разговаривать ни с кем не будет… Странно.

«Или у отца должны быть очень весомые аргументы, чтобы она думала иначе, и не избавилась от него… Он соврал ей? Феникс, все-таки, должна понимать и видеть то же, что и я…»

— Спасибо, что рассказала. Твои действия сбивали меня с толку, но теперь все встало на свои места.

Алиса привстала и, с облегчением вздохнув, обвила руками его талию и прижалась к груди. Он с улыбкой обнял ее в ответ и крепко прижал к себе.

— Никому не позволю причинить тебе вред, даже если это Далматинец.

— Спасибо, конечно, но выбора нам обычно не предоставляют. Я умру, если буду участвовать в нем?

— Неизвестно. Слишком все тонко. Один неверный шаг, и все закончится плачевно для вас обеих.

Девушка подняла на него взгляд:

— Так ты собираешься защищать меня?

Парень улыбнулся:

— Всю жизнь мечтал услышать эти слова.

— Опять?

— Да, я буду с тобой, что бы ты ни учудила, мой вечно ищущий проблем телохранитель. Подумаем над планом?

Она кивнула и снова расслабилась в его руках. В эту ночь, впервые за долгое время, Алиса спала крепко и спокойно.

Влад рассказал ей все. Даже о договоре с Алисой. Когда он закончил, в комнате повисла гнетущая тишина. Катя переваривала информацию.

Наконец, она заговорила:

— Так это правда? Ты и Максим… Алиса… Что же творится?! Почему это со мной происходит?!

— Теперь ты все знаешь, а, значит, должна понимать, что твое молчание — это не только твоя жизнь, но и жизнь твоего парня.

Девушка закрыла глаза и вспомнила сцену в саду, когда Максим, не в силах справиться с болью, весь в крови, пытался подняться. Она все осознала, поняла и прочувствовала. Ей вдруг стало больно и противно.

— О, боже, почему? Как такое могло случиться? Почему?

Влад вздрогнул и открыл глаза. Катя смотрела на него в упор. Не выдержав ее взгляд, он отвел глаза.

— Ты спрашиваешь, почему? Мы, втроем, всю свою жизнь задаем себе этот вопрос. Ответа нет. Так случилось. Просто думай об этом не как о трагедии мирового масштаба, а как о возможности встретиться с тем, кого ты сейчас называешь своим возлюбленным. Будет легче, поверь.

Катя поспешно вытерла слезы и отстранилась:

— Что мне нужно сделать? Скажи.

Он поднялся и накрыл ее ладони своими.

Его голос звучал неестественно мягко:

— Те бумаги. Я должен вернуть их нашему отцу.

— Тогда Максим сможет стать свободным?

Влад прищурился и кивнул, начиная злиться, но все же выдавив из себя улыбку. Голова снова болела, и это был нехороший знак. Потеря контроля могла сейчас все испортить.

— Да. Он станет свободным и сможет уйти.

«Уйти? Как же… Но я должен сначала взглянуть на них…»

— Документы в сейфе твоего отца. Нужно достать их и передать мне. Дальше останется совсем немного подождать… Я встречусь с Алисой. И тогда им не нужно будет больше защищать друг друга.

Катя кивнула.

Когда Максим вышел, Алиса откинулась на подушку. Мысль, что она снова обманывает его, не давала ей покоя. Но и рассказать ему о Владе, означало подвергнуть обоих опасности. Как бы Влад не старался, Максим никогда не поверит в его искренность. Никогда.

«Он разозлится? Разозлится… Я не могу позволить ему снова совершить ошибку…»

С этими мыслями девушка снова погрузилась в сон.

Почувствовав боль, она проснулась. Попытка дотянуться до шеи не принесла результатов. Ее рука… Она не чувствовала ее.

«Что случилось? Нет!»

Алиса открыла глаза, но тут же пожалела об этом. Теперь даже моргнуть не представлялось возможным. Зато ее глаза прекрасно рассмотрели руку, потянувшуюся к ней и вытащившую шприц. Попытка закричать отозвалась мычанием в груди.

Она была парализована.

Человек присел на край