– Ишь как говорит – чисто барич, шелковая жопа, – радостновосхитился Режь-Глотку. – В старину дорого платили за то, чтоб воротить такогов родимый дом, Тикки, – ей-ей, не вру. Да чего там, мой папаша…

– Твой папаша окочурился до того протухшим от мандруса, чтоего и собаки жрать бы не стали, – перебил Тик-Так. – А теперь заткнись, дубина.

В первое мгновение Режь-Глотку пришел в ярость – но потомсмутился. Он уселся в ближайшее кресло и погрузился в молчание.

Тик-Так между тем с благоговейным страхом изучал эластичныйремешок "Сейко". Он широко растянул браслет, дал ему защелкнуться,опять растянул, опять позволил со щелчком принять прежнюю форму. Опустив в щельмежду звеньями прядь волос, он захохотал, когда, сомкнувшись, те защемили ее.Наконец он надел часы на руку и подтянул до середины предплечья. Джейк подумал,что этот нью-йоркский сувенир смотрится там очень странно, но ничего не сказал.

– Изумительно! – воскликнул Тик-Так. – Откуда они у тебя,постреленок?

– Мне их подарили на день рождения родители, – ответилДжейк. При этих словах Режь-Глотку подался вперед, возможно, желая еще разупомянуть о выкупе. Если так, выражение напряженной сосредоточенности на лицеТик-Така заставило пирата передумать, и он без единого слова вновь откинулся наспинку кресла.

– Ой ли?– подивился Тик-Так, поднимая брови. Он обнаружилмаленькую кнопку, которая включала подсветку, и то нажимал, то отпускал ее,любуясь, как загорается и гаснет свет. Потом он снова посмотрел на Джейка, иего глаза опять превратились в ярко-зеленые узкие щелки. – А скажи-ка мне,пострел, на какой схеме это работает, на биполярной или униполярной?

– Ни на той, ни на другой, – ответил Джейк, не ведая, что,сделав вид, будто эти термины ему знакомы, обрек себя на крупные неприятности вбудущем. – Они работают от никелево-кадмиевой батарейки. Во всяком случае, такмне кажется. Менять ее мне еще ни разу не приходилось, а инструкцию я давнопотерял.

Тик-Так долго смотрел на него, не говоря ни слова, и Джейк стревогой и страхом понял: светловолосый гигант пытается разобраться, не смеетсяли Джейк. Мальчику почему-то казалось, что, если Тик-Таку взбредет в голову,будто он действительнопотешается над ним, то побои и брань, сыпавшиеся на негопо дороге сюда, покажутся щекоткой в сравнении с тем, что может сделатьТик-Так. Ему вдруг страшно захотелось направить ход мысли Тик-Така в иноерусло. И он сказал первое, что, по его мнению, могло принести желаемые плоды.

– Он был ваш дедушка, да?

Тик-Так вопросительно вскинул брови. Он вновь взял Джейка заплечи, не слишком крепко, но все равно мальчик почувствовал феноменальную силу,дремавшую в этих руках. Вздумай Тик-Так покрепче сжать Джейка и резко дернутьвперед, он переломил бы ему ключицы, как карандаши. Если бы он оттолкнулмальчика, то, вероятно, сломал бы ему позвоночник.

– Ктобыл мой дедушка, парень?

Джейк еще раз окинул взглядом массивную, благородной формыголову и широкие плечи Тик-Така. Он вспомнил слова Сюзанны: "Ну и громила– ты только погляди, Роланд! Должно быть, его пришлось натереть салом, чтобывтиснуть в кабину!"

– Человек в самолете. Дэвид Квик.

Глаза Тик-Така расширились от изумления и неожиданности.Потом он запрокинул голову и так оглушительно расхохотался, что его смех эхомотразился от высокого купола потолка. Прочие боязливо заулыбались. Однако послетого, что случилось с темноволосой женщиной, никто не посмел засмеяться вголос.

– Кто бы и откуда бы ты ни был, мальчик, ты – самыйсмекалистый молодчик из всех, кого старина Тик-Так повидал на своем долгомвеку. Квик приходится мне не дедом, а прадедом, и все же ты почти угадал –верно ведь, любезный мой Режь-Глотку?

– Ей-ей, – подтвердил Режь-Глотку. – Малец смекалистый, будья мерин; кабы ты меня спросил, я б давно тебе про то сказал. Но все единонаглец, каких поискать.

– Да, – задумчиво проговорил Тик-Так. Его руки крепкостиснули плечи мальчика и притянули Джейка поближе к улыбающемуся, красивому,безумному лицу. – Сам вижу, что наглец. Смотрит дерзко. Но это дело поправимо,верно, Режь-Глотку?

"Он говорит не с Режь-Глоткой, – пронеслось в голове уДжейка, – а со мной. Он думает, что гипнотизирует меня… может быть, так иесть".

– Истинная права, – выдохнул Режь-Глотку.

Джейк почувствовал, что тонет в больших зеленых глазахТик-Така. Хотя тот все еще держал мальчика не слишком крепко, Джейк никак немог набрать в грудь достаточно воздуха. Собрав все силы, он постаралсястряхнуть наваждение и вновь сказал первое, что пришло на ум:

– И благородный Перт на землю пал, и гром потряс окрестныепределы.

Эти слова подействовали на Тик-Така, точно сильная пощечина.Он отшатнулся, сощурив зеленые глаза, и больно сдавил плечи Джейка:

– Чтоты сказал? Где ты это слышал?

– Напела одна маленькая птичка, – с рассчитанной дерзостьюответил Джейк и в следующий миг уже летел через комнату.

Если бы мальчик врезался в вогнутую стену головой, топотерял бы сознание или убился. Однако Джейк ударился о стену бедром и как кульсвалился на железную решетку. Он оторопело потряс головой, огляделся иобнаружил, что очутился нос к носу с той самой женщиной, для которой наступилавечная сиеста. Потрясенно вскрикнув, мальчик на четвереньках пополз прочь.Ухало пинком в грудь опрокинул его на спину. Джейк лежал, судорожно разевая роти глядя вверх, на пестрый радужный узел в том месте, где сходились неоновыетрубки. В следующий миг поле зрения мальчика заполнило лицо Тик-Така: прямаяполоска сурово сжатых губ, пылающие щеки, в глазах притаился страх. Стеклянныйгробик раскачивался на серебряной цепочке, словно передразнивая маятникзаключенных в нем крохотных часов.

– Режь-Глотку прав, – Тик-Так забрал в горсть рубашкуДжейка, сжал кулак и поднял мальчика в воздух. – Ты наглый дерзец. Но я отучутебя дерзить мне. Навсегдаотучу. Слыхал про людей с коротким запальным шнуром?Так вот, у меня помянутого шнура нет вовсе, чему нашлась бы тьма свидетелей,кабы я не заставил их замолчать навеки. Коли я услышу от тебя еще хоть словопроблагородного Перта… хоть однослово… я снесу тебе маковку и съем мозги. Я непозволю накликать беду в Колыбели Седых! Понятно?

Он встряхнул Джейка, как тряпичную куклу. Мальчикрасплакался.

– Понятно?

– Д-д-д-да!

– Вот и славно. – Тик-Так поставил Джейка на пол, и мальчик,шатаясь как пьяный, стал утирать льющиеся из глаз слезы, оставляя на щекахгрязные разводы, темные, словно тушь для ресниц. – Теперь, малыш, сыграем ввопросы и ответы. Я буду спрашивать, ты – отвечать. Ясно?