Олег посмотрел на Элитного с бессильной иронией. И чего этот синтет медлит? Посмаковать момент решил?

— А я тебя нет, — огрызнулся, Олег, — что замер? Давай!

СЕ121007 почувствовал, как его сердце бешено колотится, словно стучится изнутри об его белую броню. Тут — слишком жарко… Пот заливал ему глаза. Надавив на зажимы, он одной рукой снял с себя шлем. На Олега посмотрело серое тощее лицо с почти прозрачной кожей и огромные чёрные глаза, провалившиеся глубоко и мерцающие в черепе, словно два огонька.

— Там, на крыше Нексуса, — сказало лицо.

Олег презрительно улыбнулся.

— А, это я тебя там недострелил?

СЕ121007 промолчал. Он не спускал глаз с человека, но ствол револьвера дрогнул.

— Ты… Скажи мне, — у офицера пересохло во рту, — ты видел… Чтобы наши расстреливали госкавалеристов?

И он замолчал, испугавшись того, что сказал. Человек посмотрел на офицера.

— Я видел трупы госкавалеристов. В самом Нексусе. Их расстреляли ваши. Я говорил с госкавалеристами, которые перешли на нашу сторону оттого, что вы начали их истреблять…

Офицер почувствовал внутри холод. Не просто холод, лютый мороз. Голова болела так, как будто её били камнями.

— Ты врёшь… Такого не может быть…

— Ещё как может, — дерзко ответил Олег, — даже крысы не грызут друг друга, спасаясь с тонущего корабля. Вы хуже крыс. Вы падаль…

Олег даже растерялся, когда при этих словах Элитный тихо застонал и приложил ладонь к виску, закрыв глаза. СЕ121007 закрыл глаза, но даже тьма не спасала от этого холода. От этого мороза. И от боли, где-то глубоко внутри…

«И президент нас бросил… Бросил нас…».

Рука, сжимающая револьвер, дрожа, опустилась вниз. Олег в растерянности посмотрел в лицо офицера и опустил руки. Элитного колотила дрожь, его голова блестела от пота. Он снова приложил руку к виску.

— Иди.

Олег ожидал чего угодно, но не этого…

— Что?

— Я… Иди, пока я… Быстрее…

В третий раз Олегу повторять не было нужды. Он, схватив с пола грави-пушку, покинул зал, косясь на странного Элитного. Когда он уже вышел из зала и увидел впереди основание реактора, позади раздался грохот выстрела. Олег, оглянувшись, остановился. Он стоял лишь пару секунд и рванулся вперёд.

Когда Олег вбежал в главный зал реактора, он сразу же увидел большой водянистый шар, переливающийся внутри массивного треугольного каркаса, который в виде шпиля поднимался вверх — к самой верхушке реактора. Внутри шара смутно угадывалась фигура бывшего администратора.

— Это Дорожный! — Сказал по громкой связи голос Руслана, — вот он!

«Надо же, — промелькнуло в голове у Олега, — он действительно взломал тут все системы!».

Олег на миг замер, не зная, как подступиться к каркасу шпиля: вся конструкция поднималась откуда-то снизу — из недр Цитадели, через треугольное отверстие в полу. Кругом стоял тонкий механический шум — электроника на стенах работала, строя вычисления и расчёты пункта назначения, реактор вырабатывал энергию для открытия портала. Олег инстинктивно отскочил в сторону от нарастающего шума, и рядом с ним один из массивных блоков медленно опустился вниз вдоль стены. Мельком он заметил, что такие штуки были по всему залу — двигались вверх и вниз вдоль стен, словно гигантские насосы, качающие топливо.

— Олег! — Дорожный тоже не терял контроля над громкой связью, — я бы не советовал Вам тут оставаться. Это, знаете ли, опасно для здоровья.

Олег побежал по наклонному полу на ярус выше, чтобы поближе подобраться к шару, сотканному из чистой тёмной энергии.

— В момент синапса, как только я телепортируюсь, — по селектору голос Дорожного казался ещё более довольным, — эта камера наполнится смертельно опасными частицами, название которых ещё не придумано нашей наукой. Быть может… Я назову их в Вашу честь, если будет время. Это спасёт Вас от полного забвения.

Олег заметался по краю платформы, ища как бы поближе подобраться к шару. Он не мог даже подействовать на шар или аппаратуру грави-пушкой с такого расстояния. Краем глаза он заметил, что шар начал подниматься по каркасу шпиля вверх.

— Чёрт, надо ближе, — бормотал Олег, ища глазами путь.

И вдруг увидел небольшой подъёмник, закрытый силовым полем.

— Руслан, — в нетерпении пробормотал он, — ну, что же ты, почему не отключаешь…

Он подбежал к подъёмнику, но против силового поля он ничего не мог.

— Не отключается, — прогремел голос Руслана, как бы в оппозицию довольному голосу Дорожного, — питание не тут… Обернись!

Олег, обернувшись, быстро понял, о чём он, и понёсся к краю платформы, поближе к трём водянистым цилиндрам, внутри которых плавали три энергосферы — питание всех защитных полей в этом зале.

— О, нет! Солдаты!

— Когда наступит коллапс сингулярности, я буду очень далеко, — размеренно продолжал Владислав, — вы же к тому времени уже будете уничтожены всеми возможными и даже невозможными способами.

Шар поднимался вверх с угрожающей скоростью. Дорожный уже просто стоял в нём, скрестив на груди руки. Под шаром дрожал раскалённый воздух.

Олег даже не стал отвлекаться, когда в спину ему ударило несколько пуль, а просто притянул все три сферы грави-пушкой и одну за другой выпустил их в солдат, невесть откуда тут взявшихся. Синтеты, даже не успев понять, что это было, пропали, растворились в воздухе так же незаметно, как и появились. Олег почти ничего не слышал, кроме стука собственного сердца, когда поднимался на разблокированном лифте. Быстрее… Быстрее… Только бы успеть…

Когда он выбежал на площадку перед шпилем, шар уже был чуть выше его головы и не прекращал подниматься. Рядом послышались шаги, и Олег, не выдержав напряжения, с яростным криком обернулся и сделал несколько залпов из грави-пушки по подбегающим солдатам. Тела разлетелись в стороны, словно кегли, искря бегающими по ним молниями. Олег, уже не задумываясь о последствиях, кинулся к одному из движущихся вдоль стены блоков и запрыгнул на его верх. Блок как раз закончил идти вниз и опять начал двигаться вверх, унося Олега вслед за поднимающимся шаром.

— Не знаю, чего Вы пытаетесь добиться, помимо своей гибели, — с упрёком сказал Дорожный, наблюдая за попыткой Нарушителя № 1.

От напряжения стуча зубами, Олег огляделся: нигде не было уже пола или платформ, чтобы на них сойти — было слишком высоко.

— Всё тщетно, я же говорил Вам!

— Он блефует, Олег, не слушай его!

Прыжок, и он — на какой-то узенькой стеклянной дорожке, идущей вдоль стен шпиля. Шар уже был выше — где то внутри конструкции. Каркас превратился в литые стены, и Дорожного уже не было видно. Олег в отчаянии спрыгнул на первый попавшийся выступ в стене и чуть не упал, когда выступ резко поднялся вверх — инженер оказался на очередном блоке. Ещё прыжок…