на полу и стене, отвечающие за аккумулирование и передачу энергии, потребовали более литра моей кровушки. А ведь еще в крови были вымочены драгоценные камни. Про близость магического истощения, пожалуй, и говорить не стоит.

Последствия анемии я пытался исправить обильным питьем воды и принятием безвкусной белковой пасты. Не кроветворное, конечно, но хоть что-то.

— М-м-м-м... — посышалось мычание от паренька, что представился Малышом. Странное имя, хотя, должен признать, оно ему подходит.

— Не нужно переживать, мальчик мой. Сама судьба привела тебя ко мне... как и тебя, Смит.

Призрак-Смит не ответил. Он буравил меня злобным взглядом, незаметно (ну, это, видимо, он так думал) пытаясь высвободиться.

Оба пленника толстыми канатами привязаны к трубам. Можно было, конечно, для надежности трансфигурировать канаты в стальные цепи, но это излишне. Да и один из них мне сейчас понадобится для восстановления.

Взмах рукой — и канаты опадают, оставляя Призрака без пут. Однако бежать ко мне он не торопился, зная, чем это может закончиться.

Должен заметить, после возвращения моего истинного «я» колдовать стало в разы проще. Генри — он же Феникс — все же подсознательно себя ограничивал и тратил больше энергии, нежели того требовала волшба. А все из-за якобы других законов мира. Нет, мир, ясное дело, немагический, фона для энергетической подпитки заклинаний и, в частности, ритуалов — нет. Но это не значит, что в каждое заклинание нужно вкладывать пол-резерва для успешного реузльтата. Это как сравнивать маглорожденного второкурсника и чистокровного выпускника Хогвартса: у первого заклинания будут выходить, однако перерасход энергии слишком будет мешать свободно творить магию. У последнего же такой проблемы не будет из-за опыта применения заклинаний, а также из-за большей «веры» в собственные силы. Ведь чистокровные, как правило, видят магию с пеленок, также у них значительное преимущество в том, что они могут колдовать дома еще до того, как им купят личную палочку. А значит и их «вера» перерастает в подсознательную уверенность в том, что «чудо» свершится.

Но это я отвлекся. Я веду к тому, что Феникс, даже несмотря на частичное заимствование знаний и опыта, не мог продемонстрировать и десятой части того, что могу сейчас я. Правда, ограничения в резерве меня также все еще сильно сдерживают. Но это в скором времени я надеюсь исправить.

Призрак-Смит попытался встать на ноги, однако заклинание ватных ног его пыл поубавило. Мне пришлось волоком дотащить его к нарисованной фигуре на полу. Агент, будучи в тушке заместителя капитана Логоса был не столь прытким, как обычно. Немудрено, все же эксперимента ради я попробовал нацедить из него немного крови и проверить ее энергетические свойства, потому анемией страдал сейчас не только я...

***

Малышу, наверное, было бы страшно, если бы он не был столь шокирован происходяшим. Экстрасенс оказался вовсе не шарлатаном, каких он видел множество в своей прошлой жизни-сне. Помещение, где он находился, напоминало какой-то зал для оккультных практик, освещаемый восковыми свечами. На стене и полу начерчены восьмиугольная и пятиугольная звезды, вписанные в круги таинственных знаков. В пентаграмме как раз и лежал сейчас Призрак.

— Мистер Дамблдор, зачем вы это делаете? — хрипло прошептал Призрак. — Пожалуйста, отпустите меня. Обещаю, я никому ничего не скажу.

— Мальчик мой, для программы ты слишком эмоциональный, — улыбнулся экстрасенс, которого назвали Дамблдором.

Мужчина достал длинный нож и внезапно разрезал рубаху на груди Призрака. Последний сцепил зубы и выпучил глаза:

— Что вы?.. А-а-а-ргх!..

Спросить он не успел, потому что нож погрузился в его плоть. Однако совсем неглубоко. Дамблдор начал шептать какую-то тарабарщину на совершенно непонятном языке, параллельно при этом вырезая странные символы на теле Призрака. Тот практически сразу перестал кричать, застыв без движения. Малыш не мог понять, почему Призрак не может напасть на своего мучителя, ведь веревками он больше связан не был.

Дамблдор тем временем достал несколько с виду драгоценных камней, после чего положил их в каждый из углов пентаграммы.

Легкое едва заметное движение рукой — и пять свечей взлетели в воздух, медленно пролеветировав несколько футов, они столь же неспешно опустились на концы пентаграммы возле драгоценных камней.

«Какого черта?.. Он что, какой-то маг?.. Разве магия вообще существует?..» — обрывки мыслей проносились в голове Малыша одна за другой. Доводы скептицизма разбивались о факты, которые он видел собственными глазами. В памяти всплыли воспоминания о тех непонятных вещах, что творились с ним за последние полчаса: красная вспышка, гипноз и полное подчинение воле этого Дамблдора... теперь эти трюки с левитацией свечек. Что дальше?

Нож был спрятан. Дамблдор провел в воздухе ногтем напротив ладони другой руки... По ладони тотчас заструилась алая жидкость. Мужчина выкрикнул какое-то гортанное звукосочетание, затем приложил ладонь к груди неподвижно лежащего Призрака. Затем другую положил сверху.

Мучительный стон вырвался из груди Призрака, его тело выгнуло дугой. Вместе с этим вокруг них вспыхнул красноватый полупрозрачный барьер....

Канат в зубах мешал говорить, но если бы Малыш смог, он бы выругался, как портовый грузчик, а потом закричал бы, как маленькая девочка. Он изо всех сил пытался вырваться из тугих узлов, но все было тщетно.

Вот теперь юношу и вправду обуял страх.

Силуэт Призрака под колдуном начал иссыхать на глазах. На оголенных предплечьях и кистях Дамблдора зазмеились тонкие багровые линии, что убегали куда-то вверх. Не прошло и десятка секунд, как тело пленника превратилось в обтянутый кожей скелет с бледно-серой кожей. Малыш так и не увидел, дышит мужчина или же больше нет.

Дамблдор встал, мановением руки потушив огонь на свечках, что окружали пентаграмму. Следом за этим светящиеся призрачным светом драгоценные камни подлетели в воздух и зависли прямо перед магом.

— Как я и думал, этого слишком мало, — тихо сказал он, будто сетуя на что-то. — Но ничего, хоть какое-то восстановление сил, да и накопители слегка подзарядились. — Камушки опустились на его ладони и потухли, после чего мужчина скрыл их в небольшой поясной сумке.

Дыхание Малыша перехватило. Стадия отрицания прошла весьма быстро. Он лично увидел эту чертовщину, проникся результатом манипуляций этого колдуна, и понял, что он, скорее всего, не жилец.

Будто услышав мысли парня, Дамблдор обернулся к нему, его губы растянулись в доброй отеческой улыбке:

— Не бойся, мальчик мой, судьбу Призрака ты не повторишь. — Малыш не мог сказать,